На днях Великобритания заявила о готовности нанести превентивный ядерный удар в случае необходимости. Министр обороны страны Майкл Фэллон подчеркнул, что приказ о нанесении удара ядерным оружием может быть отдан "при самых крайних обстоятельствах", но не уточнил, при каких именно. Несмотря на это, Кремль принял все на свой счет и решил напомнить о ядерном потенциале РФ. Так, первый заместитель председателя комитета российского Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич сказал, что заявление Фэллона заслуживает жесткого ответа. Российский сенатор даже увидел в словах министра обороны Великобритании "элемент психологической войны". Почему Кремль ищет возможность напомнить о ядерном потенциале России, и стоит ли опасаться угроз Москвы, "Апострофу" рассказывает российский политолог Андрей Пионтковский.
Само обладание ядерным оружием любой страной – Францией или Великобританией – означает, что она готова его применить в случае атаки на себя другого ядерного государства или в случае угрозы существованию этого государства, например, при попытке завоевания, оккупации. То же самое написано в российской ядерной доктрине в разделе о ядерном оружии. Там есть довольно разумные вещи о том, что Россия готова применить ядерное оружие в случае нападения на нее какого-либо государства с использованием оружия массового уничтожения либо в случае угрозы конвенционального нападения, представляющего угрозу существованию самого государства. В переводе на обычный язык это означает, что в случае, если, допустим, какая-то десятимиллионная китайская армия движется по Сибири в направлении Урала, РФ готова первой применить ядерное оружие. Подобные формулировки есть во всех доктринах всех ядерных держав. То же самое написано и в доктрине Великобритании. Просто британский министр обороны решил напомнить, что Великобритания – ядерная держава, и такая функция предусматривается. На этом и держится мир последние 50-60 лет. Суть в том, что если одна сторона применяет ядерное оружие против другого государства, то и сама получит неприемлемый ущерб.
Гораздо опаснее бряцание ядерным оружием, которое начал Путин, и которое совершенно не относится к ситуациям, описанным в российской военной доктрине, где идет речь о нападении ядерных держав или противника с громадным конвенциональным превосходством. Если мы помним, то он в своем фильме о Крыме хвастался тем, что привел в боевую готовность ядерное оружие, которое готов был использовать в случае обострения ситуации (при аннексии полуострова в 2014 году, - "Апостроф").
Вся российская военная пропаганда последние три года сопровождалась ядерным шантажом. К примеру, господин Тренин, российский военный эксперт, каким-то образом являющийся генералом ГРУ и каким-то чудом – экспертом московского отделения американского центра Карнеги, не раз говорил о том, что если Запад предоставит Украине летальное оружие, то русские могут применить ядерное оружие. Вот такие были разговоры.
Но в ночь с 6 на 7 апреля (после удара американскими "Томагавками" по сирийской авиабазе "Шайрат", - "Апостроф") все поняли, что все эти разговоры шантажиста Путина являются просто пустыми понтами. Тогда американцы издевательски предупредили русских с утреца о том, что они будут крылатыми ракетами бомбить аэродром, а "вы там уберите, пожалуйста, своих сотрудников и советников". Их убрали, несмотря на то, что до этого россияне говорили о том, что С-300 и С-400 поставлены в Сирию для того, чтобы защищать сирийские аэродромы от американских крылатых ракет.
Все эти понты не то, что о ядерном оружии, но и об использовании противоракетных систем, оказались пустой болтовней. И все политические и военные успехи Путина за последние три года, что в Украине, что на Ближнем Востоке, объяснялись только ничтожеством и слабостью, беспомощностью президента Обамы. А о Трампе можно долго говорить. Но его заслуга в том, что он показал: Америка готова применять силу, мировой полицейский вернулся на дежурство. На этом все понты Путина навсегда закончились.
