Недавний саммит ОДКБ, созванный президентом россии владимиром путиным, наделал немало шума. Интерес СМИ вызвали многие темы – от претензий Армении до дрожащего путина перед самим саммитом. Однако не стоит упускать еще одну фигуру – Александра Лукашенко. Его роль на саммите была весьма неоднозначной: с одной стороны, он провоцировал глав государств примкнуть к "спецоперации", а с другой, заметно пытался перетянуть на себя одеяло лидера ОДКБ.
Становится очевидным, что на фоне откровенных неудач путинских войск в Украине, самопровозглашенный президент Беларуси пытается найти пути отступления, дабы не отвечать за соучастие в войне. И пока путин и компания лихорадочно ищут, кем же пополнить ряды "освободителей", Лукашенко ведет свою игру. Обсуждение взаимоотношений между путиным и Лукашенко должно продолжиться на встрече двух лидеров в Сочи, которая запланирована 23 мая. Об этой встрече путин и Лукашенко договорились во время саммита ОДКБ.
Как и почему изменилась риторика самопровозглашенного президента Белоруси за месяцы войны в Украине – в эфире Апостроф TV рассказал российский военный эксперт ЮРИЙ ФЕДОРОВ.
– Белорусский диктатор Лукашенко не так давно говорил своим генералам взять пример с наших ВСУ, которые так блистательно стоят против рф. Мы также видим, что в Беларуси уже формируют территориальную оборону, как это было в Украине. Скажите, на что рассчитывает Лукашенко, и почему мы слышим такие заявления?
– Дело в том, что Лукашенко оказался в очень сложном положении. С одной стороны, он очень тесно связан с владимиром путиным и с россией. В результате своей полной зависимости от россии он вовлечен в войну против Украины. Это первый момент.
Второй момент заключается в том, что Лукашенко, видимо, понял, что россия победить в этой войне не может, и скорее всего эту войну проиграет – рано или поздно. Об этом он достаточно прозрачно намекнул в интервью Associated Press 5 мая, если я не ошибаюсь. Он понимает, что если россия проигрывает, то он может оказаться первым под ударом со стороны Запада. Под ударом я имею в виду экономические санкции, поддержку оппозиции и прочее.
То есть если россия проигрывает, он оказывается без защиты. Поэтому он пытается с одной стороны выучить уроки войны в Украине, он уже сам говорил об этом на встрече с военным командованием и с руководителями военно-промышленного комплекса. Он говорил о том, что нужно учиться у ВСУ – практически прямо так и сказал – собирать маневренную оборону вместо тяжелых соединений, которые ему навязывает россия. Он не говорил, что это ему навязывает россия, но все же знают, что россия пытается привязать Беларусь поставками таких тяжелых вооружений как танки и прочее. Тогда как Вооруженные силы Украины весьма успешно на протяжении двух с половиной месяцев отражали и отражают атаки, поражают именно тяжелую технику – российские бронеколонны и прочее.
Это свидетельствует о том, что он мечется между различными вариантами, пытается намекнуть Западу, что он может быть посредником в переговорах между россией и Украиной. Он говорит о том, что пора заканчивать войну.
Вместе с тем, он не может полностью выйти из-под контроля Москвы, поэтому он одновременно декларирует свою преданность путину. На саммите ОДКБ он критиковал других лидеров государств, входящих в эту организацию, за то, что они недостаточно поддерживают то, что он называет "спецоперацией", – войну в Украине. В таком положении он находится и пытается из него выйти. Но я думаю, пока у него ничего особо не получается.
– Вы вспомнили про ОДКБ. Очень интересно было наблюдать, что и Лукашенко, и Пашинян позволяют себе вести себя публично так, будто путин не является для них абсолютным авторитетом. Лукашенко ведет себя более вальяжно, а Пашинян делает заявления, что ОДКБ не справилась со своей задачей, когда Армения просила организацию стать на защиту страны. О чем это может говорить? Действительно ли позиции путина и россии в ОДКБ пошатнулись?
– Я бы сказал, что позиции на международной арене вообще пошатнулись. В том числе, пошатнулись и в странах, расположенных около россии, я имею в виду Казахстан и другие государства Центральной Азии, и Армению. Армения полностью вроде бы зависит от россии в военной сфере, там находится 102-я российская военная база. Там находились примерно одна мотострелковая бригада и эскадрилья, по крайней мере до войны, потому что кое-какие части этой бригады были выведены и отправлены на фронт в Украину.
С одной стороны, Пашинян зависит от Москвы. А с другой стороны, он лихорадочно пытается навести контакты и мосты в отношениях с Турцией, решить острые проблемы, которые десятилетиями накапливались в отношениях с Анкарой. Одновременно идут всяческие усилия, контакты по мирному договору с Азербайджаном. В этой ситуации Москва для Пашиняна оказывается бесполезной, поэтому он позволяет себе критиковать путина.
На самом деле, когда он говорит о том, что ОДКБ не поддержала Армению, он критикует путина, потому что от него зависело решение вопроса о том, должна ли была ОДКБ поддержать Армению. Путин решил, что не должна. Это вызвало раздражение у Армении, и они уже этого не скрывают публично. Это тоже свидетельство ослабления и россии в целом, и путина лично как российского лидера.
То же самое, хотя в более сглаженных формах, происходит в Центральной Азии. Токаев пришел к власти в январе этого года при помощи россии. Его приближенные говорят о том, что никогда Казахстан не будет помогать россии обходить экономические санкции. То есть в общем ОДКБ превратилась в такую потемкинскую деревню, которую вроде и нужно сохранять просто для того, чтобы показать, что есть не только НАТО, а у россии есть еще и ОДКБ. Вроде бы военный блок, но он теряет свои функции и вообще выглядит вполне бессмысленной организацией. Он в общем никому не нужен.
– Вы заметили в ходе заседания ОДКБ, что поведение Лукашенко изменилось. Кажется, он примерил на себя новый образ: и походка поменялась, и пальцы руки под пиджаком, как делали советские лидеры.
– Конечно, язык тела, как говорят психологи, очень показательный. Действительно, на мой взгляд, Лукашенко как бы пытается взять на себя функции лидера ОДКБ. И на фоне такого физически ослабленного, как мне представляется, владимира путина, он выглядит вполне здоровым, энергичным и как бы даже хочет стать неформальным лидером этой организации, показать, что у него все в порядке на фоне путина.
Ведь на самом деле отношения между Лукашенко и путиным всегда были очень напряженными. В Москве не скрывали, что они презирают этого, как они говорили, картофельного лидера или картофельного фюрера. Даже такое было. А Лукашенко часто давал понять, что вообще-то путин – руководитель большой державы, но и сам Лукашенко тоже не промах, и он достаточно самостоятельный. Особенно это было заметно до выборов 2020 года, когда Лукашенко тщательно демонстрировал свою независимость от Москвы. Он понимал, что полностью зависит, но все-таки пытался вести отдельную политику.
Это никуда не ушло, и хотя это поведение изменилось, он об этом уже не говорит, но то, что он так думает, вполне очевидно, эти его настроения никуда не делись.
– Не заметили ли вы, что на заседании ОДКБ у Лукашенко была роль подстрекателя, чтобы угодить путину? Он говорил перед всеми представителями стран ОДКБ, что без скорейшего сплочения стран, укрепления экономических и военных связей "нас завтра может и не быть".
– Он пытается найти свою роль в той обстановке, которая складывается в результате войны в Украине. Россия не добилась своих целей – это уже ясно. Вполне вероятна перспектива того, что россия потерпит поражение. Вопрос в том, каковы масштабы этого поражения и что будет с россией после поражения? Но эта перспектива беспокоит всех лидеров окружающих россию стран. Они не знают, как быть. Некоторые из них – прежде всего те, что находятся в Центральной Азии, – ищут покровительства со стороны Пекина.
Пекин действительно ведет там очень активную политику. Да, одни делают ставку на Пекин, другие делают ставку одновременно на Пекин и Турцию. Особенно, тюркоязычные государства. Армения пытается маневрировать. Лукашенко хочет изобразить из себя какого-то лидера, возможно нового лидера ОДКБ. Я не исключаю, что и такие мысли могут его посещать. А почему нет? Если россия оказывается в тяжелой ситуации, кто-то же должен быть лидером. Вот он и пытается эту роль на себя примерить. Пока это все в области его размышлений.
Но самое интересное: мне кажется, что Лукашенко с помощью своего министра иностранных дел Макея ищет какие-то пути налаживания отношений с Западом. Вот это тоже очень важно. Он пытается найти себе роль посредника в переговорах с россией и тем самым снять с себя обвинения в том, что Беларусь достаточно активно принимала участие в войне с Украиной, позволяла и позволяет до сих пор базировать российскую авиацию на своей территории, запускать ракеты и так далее. Он пытается выйти из того положения, в котором он оказался. Возможно даже не по своей воле, а по воле путина он оказался вовлеченным в агрессию против Украины.
– Хотелось бы поговорить о батальонно-тактических группах, которые россия разместила на территории Украины. Британская разведка говорит о том, что на территории Украины было 105 БТГр врага. Большинство из них уже использовали, многие из них понесли существенные потери. Может ли это означать, что без мобилизации в близлежащих областях россии невозможно эффективное продвижение врага или даже оборона занятых рубежей?
– Да, конечно. На утро 24 февраля российская группировка, развернутая против Украины, насчитывала 120 батальонно-тактических групп и примерно 200 тысяч человек личного состава. Сейчас британская разведка сообщила о том, что примерно треть личного состава выведена из строя. Это значит, что либо они убиты, либо тяжело ранены и принимать участие в боевых действиях не могут.
Давайте посчитаем. Треть – это примерно 65-70 тысяч человек. Значит, сейчас насчитывается 140 тысяч, что примерно соответствует цифре в 100 БТГр. Развернув 200 тысяч человек, россия не смогла добиться победы и достичь своих целей. Более того, войска Вооруженных сил Украины сняли блокаду с Киева, Чернигова и Сум. Сейчас идут усилия по деблокаде Харькова. Не допустили, чтобы четыре крупнейших города Украины взяли или заблокировали российские войска. Это большой успех в военном отношении.
Значит, чтобы добиться победы, как они рассчитывают, им нужно развернуть 200-250 тысяч человек, а может даже больше. Откуда они возьмут этих людей? Снимать войска с западного направления, особенно, когда Швеция и Финляндия собираются вступать в НАТО, им кажется весьма опасным. Вот такое параноидальное восприятие у российского генерального штаба.
Значит, нужно искать людей. Пока они пытаются найти добровольцев за приличные деньги. Ну, те, кто вербуются в качестве добровольцев в российские вооруженные силы, – мы не знаем, каков их реальный боевой потенциал, насколько они готовы воевать, насколько у них высокая квалификация и так далее. Очень может быть, что это просто люди из маргинальных слоев, которым нужны деньги. За деньги они готовы войти в вооруженные силы, но воевать они могут плохо. Значит, нужно объявлять какой-то вариант мобилизации, но это чревато серьезными политическими последствиями. Вот путин и находится в такой вилке. И тот, и другой вариант для него неудачен, как я понимаю.
– Появилась информация, что российские силы открыли огонь по израильским самолетам из ЗРК С-300, когда на северо-западе Сирии на прошлой неделе была провокация. Примечательно, что это произошло впервые с появления С-300 в республике после катастрофы с ИЛ-20 в 2018 году. По вашему мнению, зачем россия сейчас сознательно идет на обострение с Израилем?
– Я не знаю, насколько это был сознательный обстрел, или это была какая-то самодеятельность местных российских командиров. Я думаю, что какой-то сигнал они из Москвы получили. Это значит, что россия недовольна позицией Израиля, это во-первых.
Во-вторых, ходят слухи, что россия выводит часть своих войск из Сирии и передает соответствующие военные объекты и склады с вооружением проиранским вооруженным формированиям. Это вызывает крайнее недовольство Израиля. Там накапливается такой комплекс противоречий, потому что россия делает ставку на Иран как на своего главного союзника. В россии не случайно говорят, что собираются выстроить такой треугольник Москва-Пекин-Тегеран.
Но если действительно обстрел израильских самолетов в Сирии, которые наносили удары или должны были наносить удары по проиранским формированиям, – это действительно политика россии, то это означает крайнее недовольство Израиля, который естественно предпримет свои меры.
Я не исключаю, что это может привести к изменению позиции Израиля по войне в Украине и поставкам. Например, будет расширяться номенклатура и количество поставок военной техники в Украину. Потому что Израиль таких шуточек со стороны россии терпеть не будет.
– Насколько военно-промышленный комплекс россии вообще зависим от технологий Израиля?
– Говорить о технологиях непосредственно Израиля я не берусь, это нужно быть уже детальным специалистом. Но то, что в россии очень интересуются теми военно-техническими достижениями, которые есть у Израиля, в том числе беспилотниками, противоракетными системами, – это так. И какое-то сотрудничество в военно-технической области было. Наверное, оно до сих пор есть, но об этом ни та, ни другая сторона предпочитает не говорить, потому что это слишком деликатные вещи.
Я не думаю, что российский военно-промышленный комплекс очень зависит от Израиля, потому что основная зависимость идет от поставок микроэлектроники, которые осуществлялись из Соединенных Штатов или Тайваня. Сейчас все эти поставки должны быть прекращены и частично уже прекращены. Возможно даже полностью прекращены.
Конечно, россия искала и ищет возможности обхода этих санкций через Казахстан или какие-то другие страны. Израиль в общем в этом плане был бы для россии очень привлекательным. У Израиля были свои расчеты, связанные с россией. Прежде всего, в отношении Ирана. Но если россия сделает ставку на Иран, тогда Израиль будет предпринимать свои меры и прекращать даже то сотрудничество, которое было.
