После успешного освобождения Вооруженными силами Украины территорий на Харьковщине у бойцов по всему фронту поднялся боевой дух. Украина доказала, что умеет не только обороняться, но и наступать.
Что думают бойцы на передовой о мобилизации в россии, смогут ли россияне восстать против власти и бороться за свою свободу и в чем важность украинского языка в борьбе с рашистами - в эфире Апостроф TV рассказал командир отделения в 68 бригаде ВСУ ПАВЕЛ ВЫШЕБАБА.
– Мы какой день видим очереди на российских границах, где мужчины бегут от мобилизации в соседние страны. Как вы это прокомментируете?
– Это позор на сотни лет вперед. Это очередной русский миф, развенчанный украинцами. Сначала мы развенчали миф о "второй армии мира", теперь мы развенчиваем миф о "великом русском патриотизме".
Вы помните, как они своей трехцветной тряпкой махали, как они гордились своей россией. Куда бы они ни поехали, в Турцию или Египет, пьяные кричат: россия, рассеюшка! А когда россия позвала их свой долг выполнить, они убежали. Это столь жалко смотрится. И это дополнительно вселяет уверенность в наши Вооруженные силы, когда мы видим, насколько низок наш враг.
– Мы, конечно, шутим, но понимаем, что определенное количество людей в россии нашкребут и бросят пушечным мясом на фронт. Как вообще на это реагируют наши военные, непосредственно находящиеся на поле боя?
– Я как раз был в командировке в Харьковской области, мы проехались передовой линией, пообщались с бойцами, с героями, которые освобождали область. Так вот они аплодируют мобилизации, потому что гнали они с Харьковщины регулярную армию, и там части "ванек" разбросаны по всем полям, очень много сожженной российской техники, и они только радуются, что смогут больше записать себе убитых "ванек", уничтоженной техники. Настроение вообще приподнятое, потому что с этим совершенно блестящим контрнаступлением у ВСУ открылось второе дыхание.
И это не только в Харьковской области чувствуется, моя бригада находится на Кураховском направлении, это Донецкая область, и мы так же почувствовали этот пыл. Все в мире знали, что никто лучше украинцев не умеет вести оборонительную войну против россиян. Но были сомнения, сможем ли мы так же эффективно наступать. И вот Харьковщина показала, что во-первых, мы умеем действовать нестандартно, во-вторых, мы умеем воевать с россиянами именно в наступлении.
Я попал на награждение наших героев, очень много российской техники сожгли на Харьковщине. И они ее не просто сожгли, вы не представляете, сколько они взяли трофеев. И я стал свидетелем того, как российский "Град" с российскими ракетами стреляет по россиянам. То есть они уже взяли себе на вооружение эту технику, некоторые пехотные бригады стали уже механизированными. То есть настроение у наших воинов такое, что передать нельзя. Они приподняты, чувствуют себя просто супергероями, какими они и являются.
Мне показывали много видео, как россияне убегали от них, а те, что не успели убежать, как они разбросаны по всей Харьковщине. Я надеюсь, что наконец-то включатся мозги хоть у какой-то части российского населения, когда им придут эти похоронки, потому что на Харьковщине у россиян были безумные потери.
– Вот вы говорите о включении мозгов, а вы верите, что этот народ может стать бок о бок и отвоевать свое право на свободу?
– Вообще нет таких иллюзий, россияне не проснутся, у них абсолютно рабское сознание, в чем мы убедились за полгода войны, да и за последние 8 лет войны тоже. Они не способны ни на какие организованные протесты против войны.
Но я верю, что проснется национальное сознание в определенных регионах российской федерации. Наша цель – фрагментация россии. В том виде, в каком она сейчас существует, она не должна и не может существовать. Потому что в таком виде она является страной-террористом, имеет имперские амбиции и слишком большую армию. Россия должна быть раздроблена, и мы должны надеяться и поддерживать пробуждение национального сознания у тех же чеченцев, тувинцев, бурят и других. Я надеюсь, что война и эти похоронки, черные пакеты, которые сейчас летят в россию, должны в них пробудить немного клепки, чтобы они начали задавать себе вопросы, а зачем нам быть с россией?
Вот россия фрагментированная, с большим количеством отдельных государств, у которых будет своя отдельная небольшая армия - в таком виде она может существовать и не представлять опасности для соседей. В том виде, в каком она сейчас есть, она должна быть уничтожена.
– Какие настроения у украинцев на оккупированных и уже освобожденных территориях? У всех ли есть чувство национального, сознательного, этой самоидентификации, идентичности, и насколько это ощущается?
– Есть часть инертных, которым безразлично вообще кто будет: россия, Украина, Дагестан или кто-то еще. Есть такая часть. Но мы сейчас посетили много населенных пунктов в Харьковской области, так вот люди, во-первых, все на улице, они выходят, общаются, потому что пол года они прятались от россиян. И где не станем, начинаем общаться на украинском языке, у них слезы на глазах. Они нас ждали, мы вместе не раз пели гимн Украины, раз десять становились с нашими людьми и просто пели.
Там очень много героев, я сейчас говорю о гражданских, которые помогали друг другу, спасали, помогали Вооруженным силам. Знаю не один случай, когда сдавали позиции россиян и помогали нашим военным наводить оружие точно и метко. Также меня поразил один гражданский герой из Купянска, он сейчас на лечении, потому что когда были мощные обстрелы и город пылал, он выносил книги из городской библиотеки и переносил их в укрытие. И таких историй, о которых мы не знаем, еще очень много.
Люди очень рады видеть нас, и сейчас они уже начинают отстраивать свои города. И я думаю, что на Харьковщине - там сейчас очень серьезные оборонительные редуты - россиян больше не будет, там уже ведутся работы по восстановлению городов.
– Процесс украинизации сейчас должен быть кротким, или не очень?
– Наше украинское самосознание после 24 февраля совершило квантовый скачок. Очень многие сомневающиеся в том, "какая разница", насколько они украинцы, симпатизируют или не симпатизируют россии... Сейчас все произошло молниеносно и продолжает происходить. Многие люди сейчас переходят на украинский, потому что это вопрос нашего выживания. Нам сейчас нужно находиться в одном контексте, в одном информационном поле, чтобы единым фронтом бить врага.
И язык – это прекрасный идентификатор свой-чужой, потому что те люди за посадкой, которые в нас стреляют и убивают наших военных и гражданских, вот они говорят по-русски, это язык нашего врага. А нам сейчас быстрыми темпами необходимо сделать одно украинское пространство и пропагандировать украинство во всех его проявлениях. Чтобы не было такого, как раньше россияне приезжали в Киев и говорили: "О, здесь все говорят по-русски, я чувствую себя как дома". Вот такого больше не должно быть, ни один россиянин не должен чувствовать себя на нашей земле как дома. Он должен чувствовать, что здесь он на территории, где его ненавидят, на которой ему не рады, и язык этому будет способствовать.
