1 июля в России закончилось голосование за поправки в Конституцию, длившееся с 25 июня. Судя по предварительным результатам, президент РФ Владимир Путин сможет оставаться у власти до 2036 года. За все поправки голосовали пакетом, в бюллетене было только два варианта ответа – "Да" и "Нет". Голосовали всю неделю – часто на открытом воздухе, урны стояли в палатках, на скамейках, пнях, у колодцев, в багажниках автомобилей. Голосовать можно было и в режиме онлайн – причем несколько раз. Референдум проводили также в оккупированном Крыму, а жителей ОРДЛО с российским гражданством возили голосовать в Ростовскую область.
"Апостроф" попросил российского политического деятеля, кандидата юридических наук Марка Фейгина прокомментировать ситуацию.
- Ваше мнение по поводу этого референдума в России по поправкам в Конституцию?
- Идет процесс, который можно назвать окончательной узурпацией власти в руках путинской ОПГ. Остатки выборных институтов просто исчезают. Их больше нет, тем более что Путин де-факто объявил о своем пожизненном пребывании у власти.
Безусловно, сейчас в России правит криминальная, тоталитарная власть. С идеологической стороны, она очень похожа на форму корпоративного государства, например на Италию при возвращении Муссолини в 1943 (корпоративизм – когда ячейками общества считаются определенные группы, а не отдельные люди, - Апостроф).
Что касается самого процесса, то самого голосования и нет. Оно имитируется для пущего пропагандистского эффекта. И то, что пытаются где-то нагнать явку, - это просто создание видимой активности со стороны чиновников. Результат уже известен, они практически неделю его объявляют. Это будет между 73% и 75% поддержки поправок к Конституции. Они объявят, что явка была – и кто это сможет оспорить? И где, если нет суда?
Хуже всего то, что Путин создает предпосылки для появления трайбалистской системы (трайбализм – родо-племенной строй, - Апостроф). Ему (Путину, - Апостроф) 68 лет, его "коллегам" по ОПГ – кому 70, кому чуть больше или меньше. Но уже их дети находятся при власти. Например, Дмитрий Патрушев – министр сельского хозяйства. А его отец Николай Патрушев – бывший глава ФСБ – является главой Совета безопасности. Чем вам не семейственность? Процесс просто получает законченную форму.
- А что по поводу голосования в аннексированном Россией украинском Крыму?
- С одной стороны, часть населения не хочет участвовать в процедурах, проводимых оккупационной властью. Среди них может расти социальное недовольство. Но хотят ли эти люди вернуться в состав Украины, мы не понимаем.
Сложно сказать, какой там процент недовольных, ведь это закрытая территория, весь полуостров сейчас - фактически военная база. Но такие люди там есть. Те же крымские татары, например. С чего бы им идти и одобрять поправки в Конституции, которые делают власть Путина вечной и запрещают не то что призывать, а даже ставить под сомнение целостность России.
С другой стороны, по всей России люди никуда не ходят, потому что не верят в это все. Они и Конституцию не ценили, потому что одна давно не работает и никакой роли не играет. А уж после этих поправок, она не имеет никакого веса, смысла. Потому люди относятся ко всему безразлично. Это очень сильная сторона недовольства, которая выражается в неучастии в процедурах подобного рода.
- Может ли население в Крыму и ОРДЛО разочароваться в Путине?
- В Крыму такое возможно. С ОРДЛО все сложнее.
В Крыму люди очень долго живут под властью Москвы, 6 лет – это уже приличный срок. Люди надеялись на российское государство, думали, что оно будет их кормить, даст то, чего им не хватало – денег или чего-то еще.
Но они увидели, что жизнь, в общем-то, не улучшилась. Лучше стали жить чиновники, а обыватели получили еще более жесткую власть, чем та коррумпированная, которая была на полуострове в составе Украины.
Наряду с социальными и экономическими проблемами, хроническим недофинансированием, была абсолютная свобода. Проблемы худо-бедно, но пытались решать. Но никого не репрессировали, была довольно вольготная жизнь.
Сейчас люди столкнулись с проблемами другого характера, потому что с коррупцией возможно жить, а в тюрьме – нет. Поэтому, наверное, они испытывают разочарование. Потому что в России в нынешнем виде и оккупированном ею Крыму жить может только избранный класс, высшее сословие чиновников.
Но еще раз повторюсь – далеко не все жители полуострова хотят вернуться в Украину. Многие уверены, что внутри России можно забраться вверх по социальной лестнице туда, где есть благополучие – стать чиновником, сотрудником спецслужб, пойти в армию.
Правда, это не совсем так. Россия – это достаточно жестко структурированная система общества, где простой обыватель никакого социального лифта не имеет и никуда подняться не может. Все окружается родственниками, друзьями, доверенными лицами. Потому вырваться из нищеты и бесправия невозможно в принципе. Я думаю, что вновь прибывшие в российское гражданство люди это за 6 лет поняли. В Крыму так уж точно.
- Кремль пытается легитимизовать то, что происходит в аннексированном Крыму. Пригласили неких европейских популистов, политологов, выдали их за представителей Европарламента. При этом Европарламент уже заявил, что никаких наблюдателей не отправлял. На экране крымского ЦИКа в день «референдума по правкам в Конституцию РФ» показали выступление приятеля Путина, лидера байкеров "Ночные волки" Александра Залдостанова по прозвищу Хирург, где он призвал к "возвращению исконно русских земель хотя бы до передовой русского мира", явно имея в виду Донбасс.
- Это исключительно пропагандистская история. В Кремле не парятся по поводу того, что происходит. Ну, назвали кого-то депутатами – и пусть. С пропагандистской точки зрения здесь нет проблемы – достоверность информации не является ценностью. Они могут приглашать хоть дворников из Европарламента – и говорить, что это депутаты.
Есть такой французский депутат Тьерри Мариани, он приезжал уже несколько раз на полуостров – абсолютно агентурный тип, который работает за деньги разных фондов и союзов "русского мира".
Москву не пугает, что на разных ее мероприятиях присутствуют маргиналы. На парад Победы, перенесенный из-за коронавируса на 22 июня, практически никто из значимых европейских лидеров не приехал. Москву это сильно заботит?
Конечно, они хотели бы, чтобы приехали Дональд Трамп и Ангела Меркель. Но, по-моему, осознание того, что это не возможно, больше не беспокоит Путина и Кремль. Они смирились с такого рода публичной изоляцией. Надо уметь терпеть, надо уметь ждать.
- Ваше мнение по поводу участия населения ОРДЛО в голосовании по правкам в Конституцию РФ – в чем там отличие от крымской ситуации?
- Давайте так говорить: если вы живете у моря и рядом не рвутся снаряды и нет войны, вы себя по-другому ощущаете.
Крымчане могут себе позволить, так сказать, иметь только социальные недовольства и жить в ощущении, что все проблемы купируются или компенсируются наличием моря, солнца, летнего отдыха и так далее.
Когда я сам был в Крыму в 2017 году и защищал крымских татар как адвокат, в частности Ильми Умерова, я понял, что люди в Крыму менее остро ощущают кризисную ситуацию, чем жители ОРДЛО.
Крымчане, наделенные российским гражданством, получили этот статус и гарантию пребывания на территории России. Они понимают, что их права худо-бедно, но реализованы через российский паспорт. Они могут выкраивать себе какие-то бонусы – по-тихому иметь украинский заграничный паспорт, Украина им позволяет иметь двойное гражданство с Россией.
А в ОРДЛО люди находятся недалеко от зоны боевых действий, и есть неопределенность. Потому что это не Украина вроде как, потому что не контролируется из Киева. И не Россия, потому что Москва не забирает себе ОРДЛО.
Ситуация подвешенности нервирует местных жителей. Да, они получили какие-то паспорта указом президента Путина, имеют возможность иметь российское гражданство. Но жизнь менее стабильна, будущее менее предсказуемо, и как раз по его поводу они нервничают сильнее. Из-за этого пропаганде проще работать.
Я думаю, что в ОРДЛО люди настроены более негативно по отношению к Киеву, чем в Крыму. И, несмотря на все свое социальное недовольство, они голосуют куда более охотно за все инициативы Москвы, чем в Крыму.
- Рефат Чубаров заявил, что проведение российского референдума в аннексированном РФ украинском Крыму по правкам в Конституцию РФ – это еще одно преступление, которое совершает РФ в нарушение основных принципов и общепризнанных норм международного права. Как думаете, стоит ли Украине обращаться к Западу с просьбой ввести новые санкции?
- Скорее всего, после референдума последует какая-то реакция Украины. Ранее после вовлечения крымчан и жителей ОРДЛО в российские политические процессы, она была.
Приведет ли это к новым санкциям – не берусь сказать. Потому что Западу тоже проблем хватает. Посмотрите, в Америке 3 ноября выборы президента – им не до того, к тому же, у них самих бунты и протесты в связи с движением BLM.
Европа вообще последний год слабо откликается на призывы украинского руководства, связанные с Крымом. Маловероятно, что именно из-за референдума по поправкам в Конституцию, произойдет одномоментное усиление санкций.
НАТО, Евросоюз и Вашингтон беспокоит заявление Путина о возможной экспансии – а именно так надо трактовать его высказывание, что ряд стран, образовавшихся после распада СССР, «ушли с русскими землями».
Потому что есть риск, что Кремлем будут применены экспансионистские действия в отношении северного Казахстана. Или в отношении украинского Мариуполя. Или стран Балтии. Или Беларуси, пока там идут выборы. Ведь пока не ясно, какими являются окончательные договоренности Лукашенко и Путина, что будет после выборов президента Беларуси.
Вот это беспокоит Запад. А помимо своих деклараций о том, что Крым – это Украина, никаких действий там предпринимать не собираются.
