В эти дни исполняется годовщина трагических событий под Иловайском: 25 августа прошлого года вследствие вторжения российских войск на Донбасс начал формироваться так называемый "Иловайский котел", который привел к гибели, как минимум, 366 украинских военнослужащих. Не так давно Министерство обороны выпустило подготовленный Генштабом подробный анализ ведения летней кампании 2014 года. Военные признают, что в своем планировании не учитывали фактора российского вторжения. Именно это обстоятельство многие эксперты считают главным просчетом военно-политического руководства страны. Однако, если поставить себя на место военных, то становится ясно, что Генштаб просто оказался заложником практически неизбежного развития событий.
Первая серьезная попытка штурма Иловайска была предпринята 18 августа 2014 года. Основной удар наносили бойцы шести добровольческих батальонов МВД: "Донбасс", "Днепр", Миротворец", "Ивано-Франковск", "Свитязь" и "Херсон". В реальности батальонами они были только на бумаге. Например, согласно выпущенному Министерством обороны анализу ведения антитеррористической операции летом 2014 года, самым многочисленным был батальон "Донбасс" — 192 человека. Далее шел батальон "Днепр" — 78 бойцов, "Миротворец" — 52 человека. Остальные же подразделения насчитывали менее 30 человек, то есть по своей численности уступали взводу.
Но даже в этом усеченном составе 18 августа батальоны практически выбили противника из Иловайска. Взятие этого небольшого города означало завершение операции по блокированию занятого боевиками Донецка. Военное командование планировало перекрыть боевикам пути снабжения, которое осуществлялось из России, после чего вынудить их сдаться. К середине августа были уже созданы условия для блокирования незаконных вооруженных формирований в районах Луганска, Донецка, Горловки, Стаханова и Алчевска. "Это позволяло надеяться на успешное завершение антитеррористической операции уже к середине сентября", — говорится в отчете Минобороны.
Тем не менее, операция под Иловайском закончилась "котлом", в который угодили все бойцы добробатов плюс подразделения ВСУ — всего, по оценкам военного ведомства, около 1200 человек. "Котел" обеспечили вторгшиеся на территорию Украины батальонно-тактические группы (БТГ) регулярной российской армии численностью до 4 тыс. человек. Могло ли военно-политическое руководство страны предвидеть такое развитие событий и предотвратить катастрофу?
Слева направо: командир батальона "Донбасс" Семен Семенченко, командир батальона "Днепр-1" Юрий Береза и командир батальона "Миротворец" Андрей Тетерук во время заседания ВСК по вопросам расследования обстоятельств трагических событий под Иловайском
Как рассказал "Апострофу" источник, работавший в Министерстве обороны весной, летом и осенью 2014 года и знакомый с некоторыми деталями планирования операций, понимание того, что украинская армия располагает достаточными силами и средствами для того, чтобы нанести боевикам поражение, пришло в конце июня. То есть до освобождения Славянска 5 июля 2014 года и до назначения министром обороны Валерия Гелетея, которое произошло 3 июля.
Как известно, назначение Валерия Гелетея главой военного ведомства вызывало тогда много вопросов. Мол, должность военного министра — не место для бывшего милиционера и руководителя Управления госохраны. Тем не менее, собеседник в Минобороны утверждает, что на тот момент это кадровое решение подчинялось определенной логике. Дело в том, что сепаратизм в восточных регионах страны распространялся не в последнюю очередь благодаря бездействию либо прямой поддержке сотрудников милиции, завербованных российской агентурой. "Гелетей отлично знал милицейскую среду, и, более того, он лично знал многих из тех людей (перевербованных милиционеров, — "Апостроф")", — пояснил собеседник.
Второй причиной, которая заставляла командование верить в успех военной операции, была оценка возможностей противника. "Для нас принципиально важным было взять Славянск и Краматорск без разрушений инфраструктуры и потерь среди мирного населения. Следовало доказать, что мы имеем дело с маргиналами, а не с защитниками Грозного, где в каждом окне был пулемет. С военной точки зрения для нас они не представляли никакой угрозы", — пояснил представитель Минобороны.
Побег террористов Игоря Гиркина из Славянска перевел войну в новую фазу, однако командование по-прежнему рассчитывало обойтись без значительных потерь и разрушений. В Генштабе была разработана операция по перекрытию государственной границы. В ней было задействовано до 40 тыс. бойцов (контингент ВСУ составлял более 32 тыс. военнослужащих). Продвижение вдоль границы было блокировано огнем российской артиллерии, стрелявшей по украинским бригадам с территории РФ. Это привело к расстрелу под Зеленопольем 11 июля и к формированию так называемого Южного котла в районе Изварино и Краснопартизанска, в который угодили пограничники, а также подразделения 24-й, 51-й, 72-й и 79-й бригад ВСУ.
Назначение Валерия Гелетея главой военного ведомства вызывало много вопросов
Тогда Генштаб решил сформировать пояс изоляции на недоступном для российской артиллерии рубеже: Лутугино — Ребриково — Ровеньки — Дьяково — Дмитровка — Степановка — Саур-Могила. Однако потеря украинскими бойцами позиций в районе Саур-Могилы и несанкционированный отход 24 августа с позиций в районе Кутейниково 5-го батальона теробороны "Прикарпатье", по версии Генштаба, и привели к окружению под Иловайском, которое осуществили БТГ российской армии.
В Генштабе признают, что в планировании военной кампании не учли "российский фактор": "Руководство штаба АТО не ожидало, что Российская Федерация совершит акт вторжения регулярных вооруженных сил на территорию Украины в нарушение международных гуманитарных норм и без объявления войны". Но попытка учесть этот фактор в принципе делала бессмысленным проведение АТО в августе прошлого года. По данным источника в Минобороны, информация о том, что первые подразделения регулярной российской армии вторглись на территорию Украины, начала появляться в 10 числах августа. Значит, уже на тот момент следовало останавливать проведение АТО и закрепляться на достигнутых рубежах. По сути, руководство страны выстраивало свою стратегию, отвечая на имеющиеся вызовы: для того, чтобы рассеять криминальные банды в Славянске, достаточно было окружить город, поставив во главе Минобороны бывшего милиционера. Для того, чтобы разбить эти же банды, которые разбежались по нескольким районам Донецкой и Луганской областей, было достаточно локальной военной операции. Но для того, чтобы ответить на финальное повышение ставок и отразить вторжение с территории сопредельного государства, как признают в Генштабе, имеющихся сил уже не хватило.
Внезапный переход к обороне по состоянию на середину августа прошлого года был бы решением, которое спасло бы армию от разгрома. Но оно было бы не понято обществом, которое на тот момент жило в ожидании быстрой победы. Ее достижение не ставилось под сомнение даже генералами, которые решили продолжать операцию, фактически поставив себя на путь поражения. По официальным данным военной прокуратуры, это стоило жизни как минимум 366 бойцам, оказавшимся в Иловайском котле.
Итог иловайских событий, фактически, стал причиной увольнения министра обороны Валерия Гелетея с занимаемой должности в октябре прошлого года и многочисленных обвинений в некомпететности в адрес начальника Генштаба Виктора Муженко. Так, в отчете Временной следственной комиссии Верховной рады по расследованию причин иловайской трагедии, который был выпущен в октябре прошлого года, в частности, говорится о том, что "карьеризм, как определяющая черта характера Валерия Гелетея", привел к дезорганизации деятельности Министерства обороны: "Вместо размышлений над задачами, которые стоят перед министерством и над положением на фронте, министр был занят постоянными рапортами Президенту то об очередном взятии Саур-Могилы, то о флаге, который поднят над очередным сельским советом", - говорится в отчете ВСК.
В отношении деятельности Виктора Муженко и подчиненного ему Генерального штаба, который "формально был штабом АТО", в отчете ВСК утверждается, что Генштаб не смог наладить систематизацию и анализ разведданных, поступающих из различных ведомств: "Даже очевидно провоцируя агрессора ситуацией проведения парада в Киеве, накануне минской встречи президентов, на которой президент России Владимир Путин явно желал иметь выигрышную позицию, командование и штаб АТО не сопоставили скопление российских войск на нашей границе в секторе "Д", длительные обстрелы сектора с территории Российской Федерации с возможной ответной реакцию агрессора. Группировка Сектора "Д" продолжала размываться, а тылы Сектора "Б" - оголяться".
Итак, на одной чаше весов была перспектива военного триумфа, а на другой — более мудрый и дальновидный переход к обороне. Трагический конец истории известен. Но пусть читатель сам спросит себя, какая чаша весов перевешивала в тот момент...
