На прошлой неделе был созван Синод Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ). Ожидалось, что УПЦ разорвет связь с Москвой. Но не так случилось, как предполагалось. Четких заявлений об разрыве с РПЦ – не прозвучало. И это на фоне того, что с начала начала полномасштабной войны количество приходов Московского патриархата сократилось на 200 общин. Кроме того, наблюдается своеобразный раскол среди священников УПЦ. Одни выступают против агрессии и призывают судить патриарха Кирилла, другие молчат.
Что же происходит в УПЦ (МП) и чего ждать дальше - в эфире Апостроф TV рассказал священнослужитель Православной Церкви Украины, бывший спикер предстоятеля УПЦ МП, ректор открытого Православного университета ГЕОРГИЙ КОВАЛЕНКО.
– Поговорим об этом состоявшемся синоде и его заявлении. Ожидали, что будет разговор о реакции церкви на ход событий, а тут прозвучало заявление, что это Порошенко виновен в войне и ПЦУ. Почему так, были ли какие-либо предпосылки среди духовенства в последнее время? И что теперь с этим делать?
– Скажем так, я давно не отслеживаю внутреннюю жизнь Московского патриархата, но это заявление показательно. По нему можно делать определенные выводы, один из которых – Московский патриархат будет пытаться сохранить собственное единство, будет пытаться сохранить свое единство с Московским патриархатом в россии, то есть с русской православной церковью. Действительно, обвинение предыдущей власти и ПЦУ в том, что они дали повод для начала этой войны – это довольно странное и циничное заявление. Мы слышим из всех международных источников, от нынешней украинской власти, что это безосновательное нападение. То есть оснований нет. А вот Московский патриархат в Украине говорит, что были основания, и в этом виноваты именно украинские власти и Православная Церковь Украины.
Что касается реакции на заявления и требования священников по поводу разрыва с Московским патриархатом в Москве, суда над патриархом Кириллом и идеологии "русского мира", то здесь мы не видим ничего. Видим желание созвать какое-нибудь собрание.
Собрание – это не Собор, это знаете, как желание спустить пар. Ладно, мы вас соберем и выслушаем, а дальше будем решать в том порядке, который у нас есть. Более того, все это будет решаться без намека на то, что может измениться канонический статус Московского патриархата в Украине, и не идет речь о восстановлении единства с ПЦУ и вселенским православием.
То есть мы видим, что в Московском патриархате корпоративный интерес доминирует над общецерковным, религиозным и государственным. Напротив, мы видим очень странный посыл к верным – сохранять внутреннее единство.
Конечно, есть плюсы в этом обращении. Хотя в нем и говорится, что с самого начала осудили нападение, – но не с самого начала. Первое обращение Синода было очень странным. Там говорилось о том, что на нашу землю пришла война, и на нашей территории ведутся боевые действия между войсками российской федерации и Вооруженными силами Украины. В этом обращении все же говорится о российской агрессии, но виновные, конечно, не называются. Виновными оказались Порошенко и ПЦУ.
Есть определенное заигрывание с нынешним президентом. О чем это может говорить? Что Московский патриархат в Украине уже начинает понимать, что Украина побеждает, что все не так однозначно и дальше выжидать невозможно. Поэтому делаются определенные посылы и реверансы в сторону украинской власти. Они говорят о том, что тоже выступают за сохранение государственности. Почему-то по ходу обращения потерялась территориальная целостность. Не знаю, осознанно это или нет. Но видите, мы даже услышали реакцию Государственной службы по вопросам этнополитики и свободы совести на это обращение. Несмотря на то, что Московский патриархат обвиняет других в разжигании вражды, по факту Госслужба оценила это обращение как попытку как раз разжигания межрелигиозной вражды и попытки вмешиваться.
В этом нет ничего нового. Московский патриархат всегда считал себя единственными верными, правильными, а всех остальных презирал. Это традиционная для Московского патриархата практика.
– Что касается воли самих представителей Московского патриархата, то мы не видим проявления воли даже на то, чтобы отсоединиться и осудить Кирилла. В конце концов, даже при перспективах такого собрания, где объявят отделение, как эта церковь будет существовать? Как она будет общаться с другими, ее будут признавать?
– Мы же видим, что они самодостаточны. У них есть чувство самодостаточности. Все, что они хотят – это сохранить собственную структуру. Именно этим объясняется продолжение враждебной риторики по отношению к Православной Церкви Украины. Никакого упоминания о вселенском православии и других поместных церквях, никакого посыла относительно единения всего религиозного сообщества в молитве и служении ближнему. Они говорят о себе и решают свои проблемы.
Это говорит о том, что они остаются в той же парадигме, в которой были. Они будут стараться всеми силами защищать себя. Это цель, которую они ясно озвучили и показали в этом обращении.
– Парламенту уже предлагали запретить Московский патриархат в Украине. Был такой законопроект в марте, у которого был высокий процент поддержки. Не слишком ли рисковано сейчас или уже не рисковано теперь запрещать УПЦ МП в Украине?
– Этим должны заниматься специалисты. Юристы, которые должны оценить степень опасности не только заявлений, но и деятельности Московского патриархата.
Более того, насколько я понимаю, это очень сложно с юридической точки зрения. Но то, что есть в обществе, как раз проявляется в решениях глав отдельных городов или областей. Есть определенное напряжение в обществе, есть желание и определенное требование, что с этим что-то нужно делать. Здесь нужно было надеяться на адекватную реакцию руководства Московского патриархата и на профессиональные, взвешенные и реальные действия украинской власти.
Относительно Московского патриархата, мы видим, что адекватной реакции ждать не стоит. Хотя определенная патриотичность декларируется – это тоже нужно признать. А как раз от власти будет зависеть, будут ли найдены мудрые решения.
На самом деле, мы еще не увидели даже санкций в отношении идеологов войны. До сих пор не рассматривается вопрос введения санкций в отношении Кирилла, других людей, которые откровенно провозглашают поддержку российской войне. Всё должно быть поэтапно.
Прежде всего, очень важно, чтобы все случаи сотрудничества с оккупантами или пропаганда "русского мира", что определенным образом зафиксировано на камеры журналистами и т.д. - чтобы все это доходило до определенной правовой оценки. Если мы будем действовать в правовом поле, то можно будет найти определенные решения, когда людям будет гарантирована свобода совести – то есть Украина гарантирует возможность верить в кого-либо и это неотъемлемая часть прав.
А вот деятельность, которая направлена против украинского государства, против единства украинского народа, в поддержку оккупантов или сотрудничество с ними... Я думаю, что единой такой организации как Московский патриархат не существует в Украине. В Украине каждая религиозная община является отдельным юридическим лицом. С одной стороны, это усложняет общие решения по Московскому патриархату, а с другой – дает возможность в каждом частном случае принимать решения.
И вот хотелось бы, чтобы наша украинская власть не только обсуждала возможность поставить на голосование какой-либо законопроект. Ведь никто на голосование ничего не ставил – это просто разговоры. Как, например, разговоры о будущем УПЦ инициирует руководство УПЦ, так и разговоры о будущем Московского патриархата продолжаются в парламенте. А следует от разговоров переходить к определенным действиям. Но эти действия должны быть профессиональными и в соответствии с конкретными действиями конкретных служителей Московского патриархата или общин, которые либо поддерживают агрессию, либо сотрудничают с оккупантами, либо распространяют идеологию "русского мира". Кстати, она также в Украине не осуждена и не запрещена. Это тоже создает определенные юридические коллизии.
– На днях сам Онуфрий обращался к путину с просьбой разрешить процедуру "экстракции" для защитников Мариуполя – и здесь заявление Синода. Как-то оно не связывается.
– В Московском патриархате есть разные течения и группы, которые находятся в состоянии турбулентности. И это заявление показывает, что все, что они хотят сделать – это сбалансировать внутреннюю ситуацию. С одной стороны, они делают патриотические заявления, с другой – презирают и оскорбляют украинские власти и другие религиозные сообщества, в частности, Православную Церковь Украины. С одной стороны они говорят, что это агрессия российской федерации, но имени ни путина, ни Кирилла мы здесь не слышим.
И, опять же, это попытка спустить пар. То есть как огромное достижение нам преподносят то, что "мы согласны послушать тех, кто не согласен". Но те, кто не согласен, это более 400 священников (обращение подписали более 600, - "Апостроф"), которые требуют суда над Кириллом у восточных патриархов. И это не просто несогласие, а определенное требование. Так же я думаю, что мы увидим продолжение процессов в Московском патриархате – присоединение к единству с ПЦУ, продолжение переговоров части духовенства с Константинополем.
По крайней мере, мы видим, что запретов в отношении этих священников нет. Это означает, что руководство Московского патриархата учитывает этих людей и боится применять к ним какие-либо запреты. Но будет пытаться спустить пар.
– Вы говорили, что существование отдельных юридических лиц может осложнить процесс. С другой стороны, это упрощает возможности перехода в ПЦУ. Отдельной общине легче отделиться. По данным СМИ, с 24 февраля по 12 мая приходы Московского патриархата в Украине уменьшились на более 200 общин в 15 регионах. Если сравнивать с довоенным периодом, насколько этот процесс ускорился?
– На самом деле неизвестно, сколько реально общин в Московском патриархате, потому что у нас есть 12 тысяч зарегистрированных уставов. Имея 500 или более переходов за предыдущие годы, все эти уставы Московского патриархата в большинстве своем остались действительными. То есть это какой-то странный юридический процесс, когда одно сообщество увеличивается, а другое не уменьшается. Так же с этими 200 приходами. Представим, что 12 тысяч. Что такое 200 по сравнению с 12 тысячами. Мы видим, что это все-таки не очень большое количество.
Также я знаю, что до юридического финала в этой истории дошли в нескольких случаях. Это сложный продолжающийся процесс. Нужны какие-то решения, нужен определенный диалог. К сожалению, Московский патриархат показал, что к диалогу он не готов. То есть он не пойдет на диалог, на что надеялась и постоянно предлагала ПЦУ, к чему призывали эти священники Московского патриархата. Они готовы к диалогу, в том числе с участием вселенского православия, других поместных церквей.
Зато это заявление демонстрирует, что мы сами все решим внутри, и никто нам не нужен. Никакой диалог ни с кем нам не нужен. Поможет ли это, скажем так, мобилизовать, законсервировать ситуацию, удержать это внутреннее единство Московского патриархата – увидим. Может быть, будет реакция духовенства. Надо подождать реакции духовенства именно Московского патриархата.
Для нас как ПЦУ, для украинского общества все более-менее понятно. Теперь мы должны понять, что по этому поводу думают именно те священники, которые требовали осуждения патриарха Кирилла, те священники, которые требовали проведения Собора, а не собрания, и священники, которые требовали реального решения о разрыве с Московским патриархатом. Ничего из этого не решено. Посмотрим.
Они готовы ждать – это их выбор, их право. Они будут предлагать другие действия либо будут их осуществлять – это тоже их право. Будем за этим следить.
