В начале июля в Киеве состоялось первое заседание Большой палаты Верховного суда, которая рассматривает дело бывшего "Укринбанка" - компании "Укринком" о взыскании долгов с ее заемщиков. Ключевой вопрос хозяйственного спора – является ли "Укринком" правопреемником "Укринбанка", который был выведен с рынка и ликвидирован в конце 2015 года. Владелец компании Владимир Клименко утверждает: двух мнений быть не может – у компании тот же код ЕГРПОУ, изменилось лишь название, а из-за отозванной Нацбанком лицензии, "Укринком" не может предоставлять банковские услуги. Но взыскивать старые долги и выплачивать депозиты вкладчикам, то есть закрывать старые обязательства – может. Чем и занимается, параллельно отстаивая право на такую деятельность в судах. В интервью "Апострофу" Клименко рассказывает, сколько уже выплатили денег вкладчикам 200+ тыс грн, когда будет погашен долг перед Фондом гарантирования вкладов, и что акционеры "Укринкома" планируют делать после полной очистки баланса от обязательств и проблемных долгов.
- Недавно в комментарии изданию "Лига" заместитель главы Фонда гарантирования вкладов Виктор Новиков высказал мнение, что главная цель акционеров "Укринкома" - вернуть себе активы и восстановить репутацию. При этом он сомневается, что вы собираетесь восстанавливать работу банка. Каковы ваши реальные цели?
- Восстановим хронологию. В 2015 году банк признают неплатежеспособным. Входит временная администрация. Мы оспариваем как решение о выводе с рынка, так и решение о ликвидации. Получаем решение первой инстанции, оно вступает в силу, мы возвращаемся в банк. Но поскольку лицензия отозвана – а механизма возврата нет, да и судебные тяжбы продолжаются – начинаем думать, как работать дальше с активами, над которыми получили контроль.
Решение, к которому мы пришли – это относительно новый подход на украинском рынке. Мы решили оставить компанию с перечнем финансовых услуг. Но поскольку лицензии нет, слова "банк" в названии быть не может. Отсюда – потребность в переименовании. Код ЕГРПОУ остался тот же, менеджмент – почти изменен, акционер – тот же. В уставе просто убрали банковские услуги.
Какие у нас полномочия? Да, мы не можем выдавать новых кредитов и привлекать новые депозиты. Но мы можем и обязаны вернуть деньги людям, поскольку наши обязательства никуда не делись. А откуда их возвращать? Очевидно, с активов – то есть с кредитов.
- Фонд гарантирования постоянно говорит на тему 1,7 млрд. грн. вкладов, которые они выплатили гарантированным вкладчикам. Мол, они больше никогда этой суммы не увидят, поэтому хотят получить доступ к вашим активам, чтобы ее компенсировать. Вы при этом говорите про какие-то еще выплаты.
- Здесь несколько составляющих, несмотря на не предоставление нам надлежащего документального подтверждения, мы допускаем факт, что Фонд действительно выплатил 1,7 млрд. грн. нашим вкладчикам. Но сделал это рекордно быстро – за 3 месяца. Ни один ликвидированный банк не имел такой роскоши. Для чего это было сделано? Они уже видели судебные иски и решения, которые принимаются в нашу пользу. Но очевидно для создания социального напряжения и "красной тряпки", которой можно будет махать перед нами и перед обществом – решили пойти на риск. Что ж, это их право.
Во-вторых, мы не отказываемся от указанных обязательств. Каждая выплаченная Фондом в пользу наших вкладчиков копейка будет компенсирована нами при условии ее документального подтверждения.
В-третьих, у нас есть достаточно ресурсов для возврата этих средств. Мы не разбазариваем наши активы, как это происходит с банками под управлением Фонда, не выводим их в оффшоры, как любит безосновательно утверждать в отношении нас фонд, не сидим на двух стульях за пустым столом. Реальный размер наших активовпревышает 5,8 млрд. грн., значительная часть из которых – успешно работает, нам незачем их выводить. Например, доходность от сдачи в аренду коммерческих помещений за 2 года выросла в 2 раза. Мы же не враги себе – продавать курицу, которая несет золотые яйца.
За счет этих денег мы уже выплачиваем вклады нашим вкладчикам, в том числе тем, кто вышел за пределы 200 тыс. грн. и согласно законодательству не имеет даже надежды на помощь со стороны Фонда.
Мы проводим эти выплаты прозрачно – Ассоциация вкладчиков "Укринбанка" видит и мониторит все процессы, они всегда могут задать вопросы – почему тому или иному вкладчику есть выплата, а другому – нет. Это с ними мы согласовали, что в приоритете – больные, немощные, кому нужны деньги на операцию, не на что жить и т. д. По состоянию на сегодня мы выплатили таким вкладчикам уже 1,3 млрд. грн. Еще осталось около 800 млн грн. совокупно "физикам" и юрлицам, и мы не отказываемся от этих обязательств. Для меня большая гордость быть в числе собственников банков, к которым нет претензий со стороны вкладчиков.
- Почему не поставили в приоритет возвращение денег Фонду?
Наш главный приоритет –выполнение обязательств перед всеми вкладчиками. Если Фонд действительно осуществил погашение определённой сумы вкладов и готов подтвердить это документально – мы готовы немедленно компенсировать выплаты. Возможно, вы будете удивлены, но именно Фонд уклоняется отполучения от нас денег, не предоставляя реестр вкладчиков для подтверждения размера и законности проведённых им выплат. Мы по своим каналам знаем целый ряд случаев, когда выплату получали люди, не бывшие нашими вкладчиками, либо когда один человек получал выплату несколько раз. Покажите нам прозрачный реестр, мы убедимся, что там действительно 1,7 млрд. грн. – и мы выплатим. Поэтому тема "подаренных" нам 1,7 млрд грн - это выдуманная Фондом тема для спекуляций, направленная на дискредитацию нас в глазах общественности и судебных органов.
Второй важный вопрос –Фонд гарантирования не только блокирует получение компенсации от нас, но и активно препятствует получение нами денег от наших должников для последующей выплаты вкладчикам. Давайте посмотрим на позицию Фонда в делах о правопреемственности, в частности, в споре, который сегодня рассматривает Большая палата Верховного суда. Ведь Фонд становится на сторону заемщиков и утверждает, что они могут не платить по долгам. Где тогда логика? То есть долг мы должны вернуть, но взыскивать свои долги права не имеем? А тем временем, только 3 крупнейших заемщика, которые сегодня ждут решения Верховного суда, должны нам около 1 млрд. грн. Это не говоря о других, более мелких долгах, которые "висят" из-за неопределенности с правопреемственностью.
Еще одна грань интереса Фонда – готовность, получив доступ к кредитным активам, продать их самим должникам за 1-10% от стоимости. То есть зачем условной компании "Обо…нь" платить сегодня нам, "Укринкому" 100% своего кредита, если у них есть шанс откупить его в разы ниже номинала на непрозрачных торгах? Мы не хотим, чтобы наши активы уходили с молотка за 3%, за 0,5% стоимости, как это происходит с другими банками. Ведь мы видим их реальную прибыльность.
И напоследок хотел бы обратить Ваше внимание на еще одном обмане общественности со стороны Фонда. Его представители часто любят ставить знак равенства между деньгами Фонда и государства. Но это в корне неверно. Естественным образом бюджет Фонда формируется за счет взносов банков-участников. Мы как исторически первый в Украине коммерческий (негосударственный) банк, который был учрежден еще 30 лет назад еще в союзные времена, за время нашего существования в виде налогов уплатили государству свыше 1,7 млрд гривен. Мы были одними из первых, кто стал у истоков создания Фонда и исправно платили в его бюджет свои взносы это более 340 млн.грн.А если сейчас в бюджете Фонда возник дефицит, и его личных средств недостаточно, то это уже не наша вина, необходимо анализировать эффективность работы самого Фонда.
- Какие еще источники доходов вы планируете задействовать, чтобы осуществить выплаты фактически на 2,5 млрд. грн. (совокупно вкладчикам и по долгам перед Фондом)?
- Во-первых, наши работающие активы – не самый худший источник доходов. Во-вторых, мы смотрим шире, например, на перспективы возвращения наших активов в Крыму. Когда в банк вошла временная администрация, активы стоимостью $200 млн оценили в 1 грн. При том, что государственные банки вошли в активные судебные процессы и говорят о том, что отсудили у России право требовать компенсацию за свои национализированные активы там как большую победу. Фонд конечно же не собирался этим заниматься.
В-третьих, мы хотим довести до конца хотя бы несколько ключевых производств по пропаже кредитных дел из банка за время пребывания здесь временной администрации. Сегодня мы насчитали таких дел на $2 млн. – то есть просто нет оригиналов кредитных и ипотечных договоров в архиве. Виновные должны понести ответственность и заплатить компенсацию. Как мы платили за бездеятельность временной администрации пеню и штрафы Государственном ипотечному учреждению, когда после создания "Укринкома" гасили долг банка перед ним.
- Что если суд примет решение не в вашу пользу?
- Если не признает нас правопреемником "Укринкома"? Наша правовая позиция достаточно сильная, что подтверждается практически единогласным мнением научно-экспертного сообщества, абсолютного большинства опрошенных нами профессионалов рынка. Тот факт, что такого юридического прецедента – перехода банка в статус "небанка" с сохранением прав и обязательств – еще не было, и что этот вопрос не урегулирован специальным законом, еще не означает, что нужно забывать о Конституции, гарантирующей наше право собственности на активы и свободу предпринимательской деятельности, общие положения законодательства о юрлицах, об обязательствах и т.д., оставляющие за нами всю полноту прав в рамках общей право субьектности.
Более того, здесь речь идет не совсем о правопреемственности, ведь мы сохранили одно и то же юрлицо, с тем же кодом, с теми же активами и обязательствами.У нас не было реорганизации, мы всего лишь сменили свое название с "Укринбанк" на "Укринком" в ответ на нежелание Нацбанка вернуть нам незаконно отобранную лицензию. А что нам оставалось делать, если регулятор оказался неправ и банк был выведен с рынка незаконно? Ведь это доказано множеством судебных решений и экспертных заключений. Напомню, не мы, а нас поставили в эту ситуацию.Или из-за того, что законодатель не прописал, как поступать в этом случае, мы должны признать непогрешимость регулятора и перестать платить нашим вкладчикам?
В дискуссии с Фондом о нашей"правопреемственности" есть один важнейший аспект, на который у фонда вообще нет вразумительного ответа. Если не мы, то кто является "правопреемником", стороной по обязательствам "Укринбанка", как кредиторским, так и дебиторским. Фонд? На каком основании? Ведь даже в банках, которые законно выведены с рынка и находятся в процедуре ликвидации стороной остается юрлицо, которое в прошлом имело банковскую лицензию. Национальный банк? Он вообще написал нам официальное письмо, что как регулятор не имеет к нам никакого отношения. А речь идет, напомню, о миллиардах гривен.
Мы очень рады, что наконец вопрос добрался до уровня Большой Палаты Верховного Суда и очень надеемся, что вскором времени по нему будет поставлена справедливая точка.
- Но если суд не признает вашу правоту – будете ли вы создавать или покупать новый банк? Что будет с "Укринкомом"?
- Поскольку решение о введении временной администрации и ликвидации признано незаконным, то никаких ограничений, связанных с учреждением новых банков у меня нет. Можно и сегодня купить лицензию и заниматься банковской деятельностью, а на долг в 2,5 млрд. грн. – махнуть рукой. Но кто пойдет к банкиру с такой историей? И никто ведь не отменяет возможных гражданских исков ко мне как к физлицу.
Для меня принципиально важно, прежде чем начинать новое дело – цивилизованно урегулировать ситуацию по "Укринкому". И только когда мы решим все вопросы по нашим должникам и кредиторам – главным образом по вкладчикам и Фонду гарантирования – можно будет смотреть на варианты по возобновлению банковской деятельности. Получение лицензии на Укринком, покупка готового банка или создание его с нуля – это уже детали. Главное, что я могу с уверенностью смотреть в глаза старым клиентам и приглашать их в новое учреждение. Поэтому в данный момент все мои мысли и профессиональные усилия исключительно вокруг "Укринкома".
- Что это будет за банк?
- Когда мы переносили центральный офис "Укринкома" в Северодонецк – на мою родину, на Луганщину – мы думали о том, чтобы участвовать в процессах восстановления Донбасса. Пускай это будут кредиты для малого и среднего бизнеса, для населения – но это был бы вклад в возрождение этих территорий. Со сменой власти, когда этот вопрос снова стал одним из самых актуальных – наша уверенность в правильности выбранного вектора только усиливается.
