Из-за агрессивных действий России в Сирии появились слухи о том, что Запад может ввести новые санкции против РФ. Возможен ли такой вариант, как Москва пытается снять с себя ограничительные меры, введенные за агрессию против Украины, и почему Крым оказался слишком дорогой игрушкой, — мнение Константина Борового для "Апострофа".
Пока что в отношении сирийской кампании Владимира Путина проявляется осторожность со стороны западных лидеров, может, даже чрезмерная. Никто не хочет конфликта. Действия России настолько провокационные в Сирии, насколько откровенно направлены против коалиции, государств, которые борются с ИГИЛом, что пока все пребывают в шоке. О совместных действиях (а для решения этой ситуации действия должны быть только совместные) пока что говорить рано. Все ждут каких-то результатов.
Путин создал чрезвычайно парадоксальную ситуацию. Фактически, он выступил на стороне ИГИЛа, против сирийской оппозиции, которая борется с ними (террористами "Исламского государства", — "Апостроф"), против коалиции в целом. Поэтому здесь возникают вопросы уже у спецслужб — какое отношение имеет Россия к созданию ИГИЛа и их деятельности. Возникают справедливые подозрения, что ситуация дестабилизируется, в том числе, с помощью координации действий с ИГИЛом. А это уже очень серьезно. Это превращает Россию не в оппонента, а в полноценного военного противника на стороне ИГИЛа.
Действия демократических государств основываются на заранее прописанных процедурах. Сейчас идет сбор информации. Все пытаются понять, насколько опасно то, что делает Россия. Насколько это наносит ущерб западному сообществу и мирному процессу.
Санкции в связи с агрессией в Сирии потребуют целого ряда согласованных действий. Это начнется с каких-то международных совещаний, встреч, на которых будут приняты какие-то решения. Но до тех пор, пока мы не услышим четкую позицию по осуждению действий России в Сирии, никаких — ни политических, ни экономических — решений не будет.
Сейчас все пытаются оценить ситуацию. Это самое сложное. Необходимо не просто понимать, а попытаться спрогнозировать действия Путина. С другой стороны, никто не хочет конфликта с ядерной державой, во главе которой стоит неадекватный лидер. Это просто опасно.
Я не думаю, что в данном случае Запад пойдет на санкции. Если будет определено, что это военная агрессия на стороне Асада, направленная против коалиции государств, против сирийской оппозиции, речь пойдет, скорее всего, о противодействии военном и политическом. Это не проблема санкций.
Санкции — инструмент сдерживающий. В случае, когда падают бомбы, политические инструменты сдерживания не используются. Используются военные силы.
Путин сейчас решает одну задачу — удержания власти. На экономические факторы он повлиять прямо не может. Косвенное воздействие — это попытка создать конфликт, который повышает стоимость нефти. Это попытка шантажа западного сообщества, в результате которого можно вести переговоры о снятии санкций. Сейчас это основная тема всех политиков из окружения Путина и всех, кто его поддерживает.
Снятие санкций — это основная цель. Причем без освобождения Крыма и отвода российских войск (с Донбасса, — "Апостроф"). Это генеральная линия сегодня. Для этого используется инструмент шантажа. Если западное сообщество выдержит этот шантаж, а санкции будут продолжены, расширены — конечно, со временем не будет никаких ресурсов для содержания Крыма.
Более того, уже принимаются очень непопулярные бюджетные решения, связанные с прекращением финансирования Крыма. Это свидетельствует о том, что ресурсов нет. Слишком дорогая игрушка этот Крым. Слишком много приходится тратить. Оказалось, что действия Меджлиса (и других участников товарной блокады полуострова, - "Апостроф") с призывом блокировать Крым стали эффективным инструментом воздействия на Россию.
