Три года назад Россия провела в Крыму "референдум" о присоединении полуострова. Так завершился начатый 20 февраля 2014 года процесс аннексии. Помимо самой территории, наша страна лишилась тысяч военных, не вернувшихся на материк, десятков военно-промышленных предприятий и, что важнее всего, двух миллионов людей, которые раньше считались украинцами.
Каждому жителю Крыма пришлось сделать совсем непростой выбор – уехать или остаться. "Апостроф" поговорил с четырьмя крымчанами о том, почему они поступили именно так и как это решение изменило их жизни.
Георгий Стуруа, 32 года. Контент-менеджер и музыкант. Создатель группы "Севастопіль". Переехал из Севастополя в Киев
Я приехал в Киев на Майдан и, когда в Крыму появились российские военные, решил не возвращаться. В Севастополе тогда оставалась моя девушка. Я попросил ее собрать вещи и немедленно переехать в Киев. Ситуация сложилась опасная и могла повернуться в любую сторону - как, например, на Донбассе. Одно было ясно: становиться будет только хуже.
Я и раньше думал о переезде, но не факт, что сделал бы это так быстро. Я занимаюсь музыкой, а в Крыму это возможно только в виде хобби, учитывая мой хулиганский репертуар. В Севастополе люди не вполне понимали, что я играю, да и полного состава у группы не было. В Киеве я гораздо чаще записываюсь и выступаю. В целом, здесь свободнее дышится и намного больше людей, с которыми у нас общие интересы. Я довольно быстро нашел здесь друзей и единомышленников.
Если говорить о работе, то в этом смысле изменений не произошло. Я, как и раньше, работаю онлайн - контент-менеджером и интернет-редактором.
За три года я так и не съездил в Крым - по разным причинам. Не хочется проходить унизительные процедуры на границе, которой раньше не было и не должно быть. Не хочется видеть полуостров в том состоянии, в котором он находится сейчас. К тому же, ехать на территорию, подконтрольную РФ, опасно, и я не вижу смысла рисковать.
Конечно, я поддерживаю связь с друзьями, которые остались в Крыму. Многие не смогли уехать, но поддерживают Украину. Есть и те, с кем наши дороги по идеологическим причинам разошлись в 2014-м, и с тех пор мы не общаемся.
Какой бы трагичной ни была ситуация с Крымом, мне кажется, что она пошла на пользу всем, кроме России и самого Крыма. Да, разрыв экономических связей - это всегда сначала тяжело. Но стремление к прогрессу, которое есть у Украины, только катализировалось. Если бы не эта ситуация, вряд ли наше общество начало так быстро меняться.
Думаю, Крым окончательно обессилит Россию. Она начнет разваливаться, как в свое время СССР. Когда это произойдет - предсказать сложно, но это необходимо, потому что Россия не может долго существовать в нынешнем агрессивном и захватническом виде. Это просто неприемлемо.
Когда Крым снова станет украинским, я вряд ли вернусь туда жить. Но буду ездить в гости. Больше всего скучаю по горам. Да, сейчас я могу ездить в Карпаты, но это все равно не то. В них нет непредсказуемости крымских гор. За последние десять лет жизни в Крыму я полюбил горы и привык к тому, что могу в любое время сесть в машину или автобус и поехать на денек погулять с друзьями по скалам. Странно, но по морю совсем не скучаю. Наверное, потому что прожил рядом с ним 29 лет, и оно стало обыденным.
Мне кажется, дом - это место, в котором ты живешь, и оно может меняться, а родина - то, что не изменится никогда. Крым для меня навсегда останется родиной.
Алена Белая, 26 лет. Сменила работу журналиста на службу в полиции. Переехала из Севастополя в Ивано-Франковск
В Крыму все началось неожиданно. Во время Майдана там было затишье, и никто не думал, что оно перед бурей.
В самом начале марта я приехала к друзьям в Ивано-Франковск. Почти сразу начались разговоры о "референдуме", я почувствовала, что происходит что-то нездоровое, и решила вернуться. Хотя, если честно, тогда все это казалось мне несерьезным. Помню, как я шла на "выборы" и смеялась над своими знакомыми, которые голосовали за Россию.
Через неделю город как-то резко забурлил. Начались митинги и салюты, массовые гуляния в честь чего-то, связанного с Россией. Уже тогда все это перестало казаться мне смешным.
Что придется переезжать - было понятно сразу. Но особенно тяжело стало летом. В Севастополь приехали очень много людей из России - Хабаровска, Нижнего Тагила, каких-то других городов. Они покупали в Крыму дачи, гаражи, участки земли. Мне это не нравилось, и появился внутренний протест - вплоть до того, что я ссорилась с людьми прямо на улицах. Как-то мы с подругой гуляли, и к нам подошел мужчина. Мы спросили, откуда он, и когда выяснилось, что из России, отказались знакомиться. Он отреагировал агрессивно, а закончилось все тем, что он кричал нам вслед: "А сколько Украина взяла золотых медалей на Олимпиаде?" Это казалось бредом, по-другому и не скажешь.
Я терпела почти все лето, а 13 августа собрала вещи и уехала. Выбрала Ивано-Франковск просто потому, что он мне понравился. Маленький, уютный и ни на что не похожий. Мне казалось, что здесь будет комфортно жить.
Конечно, я была в отчаянии, и мне казалось, что жизнь уже никогда не будет прежней. Больше не было Крыма, Севастополя, моря, гор. Всего того, что я считала своим, и к чему привыкла с детства. Все изменилось в один момент, потому что так решила геополитика, Россия, люди.
Первый год новой жизни я занималась боксом, выступала на соревнованиях, была волонтером в приюте для собак. До этого в Крыму я работала тележурналистом и пыталась устроиться на телевидение во Франковске. Но тогда я совсем не знала украинский и быстро поняла, что ничего не выйдет.
Я чувствовала себя чужой в этом городе. Здесь, если ты говоришь на русском, сразу получаешь клеймо москаля. Доказать, что ты переехал, потому что любишь Украину и многое потерял, было невозможно. С другой стороны, люди проявляли ко мне интерес. Многие или вообще не были в Крыму, или были раз в жизни, и смотрели на меня, как на экзотику. Расспрашивали, правда ли, что у нас в школах не учат украинский и что все в Крыму поддерживают Путина. Я смотрела на все это и думала: "Блин, да мы такие же люди, как и вы. Разница только в том, кто какие каналы смотрит по телевизору".
Когда объявили набор в Национальную полицию, я и не думала подавать заявку. Но у меня начали спрашивать об этом друзья, писать в Facebook. Они говорили: "Аленка, давай! Если ты пройдешь отбор, мы поверим в реформу и в то, что изменения возможны". В итоге решила подаваться.
Сейчас я работаю в полиции чуть больше года, и моя жизнь разделилась на "до" и "после". До службы я была легкомысленной, думала только о том, как бы поехать путешествовать. Когда ты не служишь, можешь позволить себе проспать или прийти на работу помятым. На службе все по-другому. Я прихожу в шесть утра и весь день работаю на вызовах. Не дай Бог где-то ошибиться - сразу попадешь в YouTube, и тысячи комментаторов напишут о том, что полиция - это фигня. Очень обидно, что патрульные делают за день сто хороших дел, но, если один раз позволят себе проявить эмоции или что-то буркнуть, именно это попадет в интернет.
Благодаря полиции, я выучила украинский и теперь разговариваю только на нем. Мне даже уже сложно вспоминать какие-то слова на русском. А еще теперь я знаю во Франковске каждую улицу, каждого бомжа и правонарушителя.
Сейчас я нравлюсь себе гораздо больше. Да, прежняя жизнь была легкой и веселой, но я не могу себе ее позволить в условиях войны и смертей на востоке. У меня изменилось сознание, и та жизнь перестала быть мне интересной.
Мне бы хотелось, чтобы Крым вернулся, но я не знаю, насколько это реально. Да, не все 83% крымчан голосовали на "референдуме" за Россию (по данным РФ, за вхождение Крыма в состав России проголосовали 82,71% населения, - "Апостроф"), но я своими глазами видела праздничные парады и салюты. Видела, что люди шли на голосование очень счастливые. Как ни крути, а, по крайней мере в Севастополе, большинство были рады, что Крым "наконец, дома".
После переезда я приезжала на полуостров только один раз - на День рождения мамы. С тех пор, как работаю в полиции, поехать уже не могу. Но если Крым вернется, я тоже уеду домой. Буду ездить по Севастополю на "Приусе", заботиться о безопасности города.
Александр, журналист. Живет в Симферополе
Я проснулся утром 27 февраля, вышел покурить на балкон и увидел на здании Совета министров флаг России. Сначала подумал, что показалось, а потом узнал, что произошло ночью (российские военные захватили здания органов местной власти, - "Апостроф").
Это были очень тревожные дни, хотя я и не был против того, что в Украине называют "аннексией". Наоборот, я был за. Дело в том, что я приезжал в Киев во время Майдана, и мне совсем не понравилось то, что там происходило.
Да, люди выходили под красивыми лозунгами (как это обычно и бывает). Как говорится, против всего плохого и за все хорошее. Но я понимал, что это ширма, которой прикрывают тех, кто сейчас у власти в Украине. Правда, печаль в том, что на антимайдане происходило примерно то же самое.
Окончательно понял, что мне не по пути со сторонниками "Революции чести", когда увидел молодых ребят из милиции на холоде и без оружия. Они были вынуждены стоять против толп людей, готовых смести их к чертовой матери. Неправильно это было, не по-человечески, и не было никакой чести в этой революции.
Хорошо помню день референдума. Я ездил по участкам, общался с людьми. Потом смеялся, когда читал, что мы здесь "под дулами автоматов идем голосовать за Россию". Все проходило спокойно, и я готов поклясться, что людей это устраивало. Тогда в Крыму действительно был подъем - моральный, духовный, патриотический. Люди улыбались на улицах. Они скупили все российские флаги, которые были в магазинах.
После референдума я уже знал, что не хочу ехать в Украину, и что мое место здесь. Многие друзья уехали, это их право. В итоге я потерял их, хотя и надеялся, что мы найдем точки соприкосновения. Сначала мы вели долгие переписки, но, когда поднимались политические вопросы, начинался кромешный ад. "Предатели, уроды, Путин - х..ло" и так далее. Странно и больно, когда так происходит.
Спустя три года часть людей уже не так довольны происходящим, как раньше. И это понятно: в Крыму были коррупционные скандалы, цены выросли. Пусть и несильно, но люди на кухнях все равно стали нервничать.
Если бы лично у меня был шанс снова проголосовать на референдуме, мое решение осталось бы прежним. Конечно, есть проблемы, но они решаемы. Главное - не сидеть на месте, а что-то делать.
Знаете, как говорят: истина познается в сравнении? Я больше 20 лет прожил в Украине и могу сравнивать. Помню, как ел гречку, в которой из витаминов была только соль, как моя бабушка умерла, так и не получив должной медицинской помощи. В последние три года у меня появилась стабильная работа, нормальная зарплата, мои дети могут попасть в детский сад без взятки. У меня нет повода начать по-другому относиться к своему выбору.
Я никогда не считал Украину родиной. Жил с убеждением, что моя родина - Крым, и всегда был патриотом этого маленького клочка земли. Но, когда мы вернулись в Россию, я понял, что родина - это нечто большее, и теперь моя маленькая родина в составе большой. А вот за страну, где я прожил все-таки большую часть жизни, мне обидно. Я никогда не делал врагов из украинцев. Просто нам не по пути.
Я уверен, что присоединение Крыма - это навсегда. На него потрачено множество сил и средств, идет стабильный экономический рост. Нас не бросят.
Михаил Джамаль, 33 года. Бизнесмен. Переехал из Севастополя в Киев
Начало событий в Крыму я встретил в Бельбеке. Был там по волонтерским делам. Мне казалось, что все это фарс и элемент давления на Украину, чтобы она стала сговорчивее. Даже когда объявили "референдум", я был уверен, что его не признают.
Я уезжал из Крыма 9 марта и думал, что вернусь недели через три. Решение принимал быстро, в течение получаса. Мне позвонил теперь уже бывший СБУшник, мой приятель. Сказал: "Тебе пора уезжать, иначе окажешься в списке неблагонадежных. Делай это прямо сегодня, завтра уже не сможешь". Я собрал то, что помещалось в машину, и уехал. С тех пор ни разу не был в Крыму. Часть моих родственников осталась там, и не все они разделяют мою точку зрения.
Первое время в Киеве я помогал организациям переселенцев, потом переключился на крымских военных, которые поехали в зону АТО. Все это время искал направления для бизнеса.
В Крыму мои дела шли хорошо. У нашей семьи есть пансионат на полторы тысячи человек в Севастополе, гостиница в Балаклаве, строительный бизнес. Да, я привез с собой небольшой стартовый капитал, но все равно здесь все делаю сначала.
Мы с братом купили участок земли и строим на нем жилой поселок "Крымский квартал". Как юрист я консультирую нескольких клиентов. Построил в Вишневом скейт-парк, который собираюсь перевезти в Боярку и подарить городу.
За эти три года я стал более радикальным в высказываниях и суждениях. Всегда плохо относился к бездельникам, теперь стал относиться еще хуже – в том числе к переселенцам, которые считают, что им все должны.
Я завел много новых знакомых и друзей. А вот с некоторыми друзьями и даже родственниками из Крыма мы перестали общаться в 2014 году. Я до сих пор слежу за их страницами в соцсетях и вижу, что они уже начали понимать, в какую задницу влезли - работы нет, продукты и коммуналка подорожали.
У меня нет никакой обиды на то, что Украина отдала Крым без боя. Страна тогда только пережила революцию, и был период безвластия. Брать на себя серьезные решения, в том числе, по применению оружия, было бы неразумно. Тем более на тысячу человек в Бельбеке была всего пара сотен автоматов. Начнись серьезное военное противостояние - Путин ввел бы войска. И тогда мы бы ничего не успели сделать.
Мне кажется, что многие вещи были потеряны не в том момент, а задолго до него. В Крыму всегда велась пророссийская пропаганда, а среди жителей культивировалось сознание того, что они особенные. Когда мне говорят, что Украина ничего не дала Крыму, я отвечаю: "Ребята! Так Украина и другим областям ни фига не дала!" Проблема в том, что большинство людей у нас продолжают надеяться на доброго царя, который все решит. А надеяться нужно на себя.
Когда Крым вернется, я уеду из Киева. Там - моя малая родина, и у меня есть куча дел, которые я не забросил, а отложил до момента, когда ими снова можно будет заняться.
