Новость о начале контранступательных действий на юге Украины обрадовала всю страну. Украинские защитники уничтожили ряд объектов, используемых российскими войсками, и под полным огневым контролем ВСУ находятся мосты через Днепр. Кроме того, в рядах оккупантов есть признаки паники. Но Херсон для рашистов - не последний форпост на Днепре. А вот за Новую Каховку они будут бороться до последнего солдата, потому что потеря города будет означать прекращение подачи воды в Крым. Об этом в эфире Апостроф TV рассказал журналист из Херсона КОНСТАНТИН РЫЖЕНКО.
– В Новой Каховке россияне уже объявили об эвакуации, там звучат сирены. Какая ситуация в Херсоне? Как реагирует город и гауляйтеры на то, что делают наши Вооруженные силы?
– Гауляйтеры крепятся, держатся, надеются, что они выстоят. А люди... Сегодня такой глобальный праздник. Как говорится, Херсон – единственный город, который радуется взрывам. Я сегодня получил просто огромное количество сообщений. Люди говорят о том, что наконец-то уже контрнаступление началось. Это уже явно, видно, слышно. Люди снова обнадежились, потому что начинают тревожиться, когда долго нет взрывов в районе города.
– Иногда из-за взрывов на складах оккупантов может, как минимум, побить окна в домах. Только ли радость чувствуют в Херсоне? Преобладает ли она в том, что там происходит?
– Она преобладает - это сто процентов. Конечно, не без того, что бывают неприятные инциденты. Да, иногда, к сожалению, из-за разлетов боеприпасов или из-за того, что слишком близко к гражданской инфраструктуре находятся военные объекты рашистов, бывает, что страдают мирные люди, выбивает окна.
Страдания мирных людей тут комментировать излишне - это всегда трагедия. С разбитыми окнами можно смириться. Я часто встречал сообщения, что пускай нам окна повыбивает, но лишь бы их здесь не было.
– Удары часто приходятся на Антоновский мост. Как сейчас россияне пытаются пользоваться Антоновским и другими мостами?
– Когда есть очередной пакет попаданий, русские переправляют технику на барже, закрывают мост и аккуратненько пытаются проверить, что же он выдержит. Пускают сначала одну легковую машину, потом несколько, потом какой-то грузовик, и потом пытаются перебросить какую-то технику. Если видят какие-то риски, дополнительные трещины, они начинают перекрывать это листами металла, стараются нагнать ремонтные бригады, хотя бы как-то это залатать.
В большинстве случаев у них это получается, но не за счет того, что они как-то качественно ремонтируют, а за счет того, что когда мост строился, в него был заложен настолько большой запас прочности, что даже такими мелкими ремонтами часто получается его привести в относительно рабочее состояние. Медленно, аккуратными шагами, со скрипом и скрежетом, но, тем не менее, они перебрасывают технику.
Скорее всего, переброска техники закончится, когда уже будет конкретно линия дыр или будет обрушен целый пролет. До того момента там настолько много армирующих конструкций, что они позволяют такими перекрытиями балками и листами и дальше перебрасывать технику.
– Учитывая взрывы на мостах и на складах, наблюдается ли постоянное движение техники? Фиксируются ли попытки подвоза боеприпасов в последние дни?
– Движение техники происходит постоянно. Подвоз БК тоже постоянный. Это не только касается российской армии, но и наших защитников. Это вполне естественный процесс – отстрелялись и нужно подвезти что-то новое. Никто на передовой не держит большие запасы БК, потому что там вероятность прилета гораздо выше. Поэтому они подвозили их и будут подвозить.
Здесь вопрос того, насколько эффективно и часто смогут фиксировать это наши партизаны и разведка, и насколько успешно получится отрабатывать их HIMARS.
– Мы верим, что это контрнаступление завершится деоккупацией Херсонской области. Но какой ценой, по вашему мнению, россияне будут готовы пойти на "жест доброй воли"?
– Я думаю, что их Херсона они достаточно уверенно могут уйти при средних потерях, а вот за Новую Каховку они будут держаться до последнего, потому что это вода в Крым, и это минимальная победа, которую они хотят за собой закрепить. Если изначально они планировали соединить "ДНР", "ЛНР", россию и Приднестровье - это был их план максимум -, то вода в Крым, без которой он загибался, и которая ежедневно забирает миллионы долларов - это то, без чего не может Крым.
Если вы помните, на протяжении всей оккупации Крыма все аналитики говорили, что без воды Крым загнется через 8-10 лет. Это время уже пришло. Если не будет воды в Крым, он просто становится фактически бесполезным. Поэтому Новая Каховка – это ворота воды в Крым, и там они будут просто до последнего солдата стоять.
– После деоккупации региона его нужно будет возвращать к жизни. На каких критических моментах вы акцентировали бы внимание?
– Есть достоверная информация, которую мы получили из абсолютно разных источников - заминированы теплогенерирующие предприятия. Ориентировочно, при тех темпах ВСУ, если они будут позитивные в плане контрнаступления, то освобождение происходит в конце сентября – середине октября.
Во-первых, никто к отопительному сезону не готовился. Нет ни номинации на газ, ни реструктуризации долгов для ТЭЦ от "Нафтогаза". Это подготовительные процессы, которые должны были быть, не говоря уже о том, что все заминировано. Если наши подходят, оккупанты скорее всего это взрывают, и весь город остается без тепла. Это первая критическая вещь, на которую стоит ориентироваться. Независимо от того, как будет обстоять гуманитарная ситуация, люди скорее всего будут без тепла.
Следующее. Когда будет контрнаступление, как показывает практика, скорее всего будут перебиты разные коммуникации. Это электричество, это вода, это газ. Они в ходе боев неизбежно страдают. При случайных прилетах могут серьезно пострадать электрические подстанции. Нужно уже сейчас думать, а что же делать, если вдруг... Если будет второй Мариуполь, и если мы обойдемся малой кровью.
То есть хотелось бы надеяться на малую кровь, но нужно готовится ко второму Мариуполю: готовить какие-то запасы воды или устройств, которые могут очищать воду, какие-то продукты, которые не будут требовать приготовления, какие-то полуфабрикаты, пайки. Потому что если несколько недель идут бои, не могут подвезти воду, медикаменты, продукты, то наши войска заходят в город, где сидит население, которое оголодало, нуждается в медикаментах и воде. И, как это у нас часто бывает, приходят политики, которые говорят: "А давайте разбираться, что же это здесь происходит, проведем совещание и напишем письмо президенту". Я пока не вижу каких-то фактических попыток подготовиться к такому сценарию. И это очень сильно настораживает в вопросе того, а чем же занимается вообще наша власть.
