Чтобы Украина могла противостоять полномасштабному вторжению России, важна подготовка не только Вооруженных сил, но и отрядов территориальной обороны и органов местного самоуправления. Такая необходимость возникает потому, что именно тыл государства должен обеспечивать военных на фронте боеприпасами и провизией. Об этом в эфире программы "Руно" на Апостроф TV рассказал генерал Вооруженных сил Украины, заместитель секретаря СНБО в 2019-2020 годах Сергей КРИВОНОС. Он также оценил, насколько важна для Украины военная помощь от международных партнеров и насколько профессионально власть занимается подготовкой страны к возможному полномасштабному вторжению со стороны РФ.
- В 2014 году вы руководили обороной Краматорского аэропорта. Вам тогда не хватало этих плюс сто тысяч военных, о которых говорил президент Зеленский?
— Те сто тысяч мне не нужны были, потому что те люди, которые работали и служили под моим руководством, были мотивированы, обучены и большего количества не требовалось.
Но это касается вопроса удержания аэропорта. Возможно, для других задач их потребовалось бы больше, но чтобы их качественно подготовить нужно время, а в 2014 году его было немного.
— Где мы возьмем этих профессиональных сто тысяч военнослужащих-контрактников? Ведь со срочной службой мы прощаемся.
— Я бы так не спешил со срочной службой. Мне бы хотелось спросить, кто писал и формировал выступление президента, и какое отношение эти люди имеют к армии?
Во время войны каждый воин на вес золота, но государство это не ценит. И пример тому, что за последние пять лет из рядов ВСУ уволилось 130 тысяч военных, а на тот момент было 210 тысяч. Это уже к осени их было 250 тысяч, но это только на бумаге. Мы же понимаем, что укомплектованность наших частей не соответствует заявленным цифрам - она на уровне 50–60%.
Чтобы показать укомплектованность, у нас иногда делают простые вещи - сокращают штатную численность. То есть например, вместо 100 человек они переводят нужную численность в 60 человек, и тогда эта цифра становится стопроцентной.
— Когда мы говорим о ста тысячах, мы понимаем, что это огромные расходы. Насколько хорошо укомплектована наша армия сегодня?
— На самом деле, сто тысяч — это еще 20 бригад, которые запланировано развернуть. Сейчас у нас на уровне 29 бригад и еще плюс 20, то есть хотят увеличить примерно на 60%.
– Это реально?
— Увеличить не проблема, а придут ли люди? На бумаге это можно сделать совершенно спокойно, а вот вопрос в возможностях комплектации и обучении этих людей. И самое главное, 20 бригад - это 20 пунктов постоянной дислокации, где разместить этих людей? Это казармы, парки для размещения техники. И где взять такое количество техники.
Все выглядит достаточно проблематично с точки зрения практического исполнения. Потому что у нас не все бригады, которые воюют и сформированы еще во время войны, имеют оборудованные пункты постоянной дислокации. Бывает так, что люди на фронте в окопах, из окопов возвращаются в палатки, из палаток снова в окопы, а мы еще на 20 бригад хотим увеличить. Кто построит, каким образом?
- Зеленский делает эту инициативу, чтобы выиграть войну.
– Это война не численности, а качества. И да, люди нужны, потому что нужно размещать определенные части на угрожающих направлениях, но это война средств развития и поражения: авиация, противовоздушная оборона, средства радиоэлектронной борьбы, средства разведки — вот что нужно. Не мясом воевать, а качеством и техникой – вот это самое главное.
— Вы сказали, что не понимаете, кто помогал составлять этот план Зеленскому. Неужели нет военных советников?
— Может и есть, но они, наверное, не специалисты. И даже на этой войне они ни ротой, ни взводом не командовали, не говоря о чем-то большем. Потому что заявить о создании 20 бригад за столь короткий срок — нереально. Нереально качественно выполнить эту задачу. Если процесс ради процесса – это одно. Если процесс ради результата – это другое.
- Вы знаете ближайших военных советников в окружении Зеленского? Кто мог такое посоветовать?
— В ОП есть заместитель Ермака, который отвечает за вопросы нацбезопасности, господин Машовец. Его последняя должность – командир группы водолазов, которую он занимал в течение одного года. А так он служил в офицерском спецназе. Отличник солдат в офицерских погонах. Никакого опыта руководства боевыми организмами у него нет. На этой войне он не был, он уклонился от нее и ни дня как военнослужащий не воевал.
— Часто упрекают Зеленского в том, что он не воевал. К примеру, Геннадий Москаль говорит, что не видел его там.
— На самом деле, я его видел в Краматорске в августе 2014 года. Зеленский со своим "95 кварталом" давал концерт для наших воинов. На самом концерте я не был, я забрал их уже после. Показал, как оно было во время обороны Краматорского аэродрома, завез непосредственно на нашу базу, где у нас был штаб обороны, даже угостили их чаем в путь.
— Каково было впечатление Зеленского?
— Он сказал, что гордится и благодарен нам как воинам, защищающим Украину. И это были слова искренние, потому что на тот момент он даже это сказал со слезами на глазах.
- Как его воспринимали тогда военные?
– Мы воспринимали всех, кто приезжал к нам на фронт. Не только волонтеров, которые нам помогали, мы и артистам были рады, это как родня в гости приехала. Хотя артистов на фронт приезжало не так много, особенно, когда было напряжение на фронте. А Зеленский приезжал как раз 24 августа, к тому моменту уже началась агрессия РФ и времена уже были достаточно напряженные. Потому мы, наверное, и запомнили этот приезд.
— На днях в Украину прибыл уже седьмой самолет с 85 тоннами военной помощи от США, достаточно ли этого для нас?
— Я смотрю на такие вещи положительно и благодарен нашим стратегическим партнерам за поддержку. Но на их месте я бы все же задал вопрос: "Друзья, у вас восьмой год войны, а вы до сих пор не можете наладить производство собственных снарядов и в полном объеме собственных патронов?"
Поэтому надеяться на помощь нужно, но развивать собственные предприятия оборонно-промышленного комплекса – это гораздо важнее. Мы сейчас просим и рады любым боеприпасам, но что с нашими заводами? Например, Харьковский бронетанковый, перешел на однодневную рабочую неделю. Завод по производству средств разведки ПВО "Искра" также практически закрыт. Завод "Артем", который может производить снаряды, не работает и на половину своей мощности. КБ "Луч", производящее противотанковые комплексы, которые с дальностью 5,5 км попадают точно в российские танки, также не работает и не загружено. И таких примеров много.
Поэтому помощь супер, а мы сами что делаем?
— Лукашенко заявил, что Украина продолжает наращивать силы, сосредотачивая подразделения Нацгвардии "из националистов-радикалов, которые еще "похлеще" военнослужащих НАТО". О чем это? Это комплимент?
— Это комплимент, но надо понимать, что это информационная манипуляция, чтобы оправдать свои действия вдоль украинско-белорусской границы со стороны Беларуси. Поэтому подтягивают к границе свои войска и войска РФ, планируют в феврале провести учения вдоль украинской границы. На самом деле, что касается способности Нацгвардии, она предназначена прежде всего для защиты и поддержания порядка, и господин Лукашенко это знает. Это просто информационная манипуляция и не больше.
— Насколько прикрыто это направление в Украине?
— Это больше вопрос к нашему Главнокомандующему. Но напомню, что украино-белорусская граница имеет протяженность в 1084 километра - это много. В чем плюс? Огромное количество территории вдоль этой границы – это полесские болота и леса. Но это может быть и минус.
Как плюс, что не всюду пройдут танки, а минус — во многих случаях могут прийти подразделения РФ и Беларуси, предназначенные для осуществления диверсий. И на этом участке белорусско-украинской границы, по нашим прогнозам, может выйти не менее 150 и не более 200 групп. Но вопрос не в количестве, а в способностях, потому что каждая разведывательная группа может в течение суток вывезти 1-2 объекта на территории врага. Враг у них мы. Считайте, насколько они способны.
- Вы о терактах?
- Это не теракты, а проведение диверсий. И следует четко понять, что офицеры Сил специальных операций российской и белорусской армий, даже уже во время войны, с белорусскими паспортами и на белорусских автомобилях под видом туристов приезжали на территорию Украины. Здесь они проводили разведку маршрутов и объектов, на которые они могут выдвигаться в случае обострения ситуации и получения приказа от своих главнокомандующих.
— Но ведь, пожалуй, есть информация, что они здесь проводят разведку?
— Это вопрос к пограничникам и СБУ. И что касается вопроса организации на правильном уровне военной контрразведки, то с точки зрения наших стратегических партнеров они хотели бы, чтобы это было более решительно, и более конкретно.
— Чего тогда не хватает? Каждый президент, начиная с Виктора Ющенко, говорил о том, что нам нужна профессиональная армия — больше контрактников вместо срочной службы, которую обещали отменить. Но потом этот вопрос забывался.
— Почему не решается вопрос о срочной службе? На самом деле, во время войны плюсом срочной службы, при правильной реализации, была бы возможность научить граждан Украины определенным военно-учетным специальностям. Лучше или хуже, это уже зависело бы не от системы, а от желания самих командиров частей, в которых служили эти граждане. И мы должны иметь мобилизационный резерв, потому что чисто контрактной армии, если не будет подготовки резервистов, а война будет длиться долгое время, может быть недостаточно.
И самое главное – стимуляция этих резервистов. Вы посмотрите, у нас все рассказывают о 300–400 тысяч граждан, которые прошли подготовку на востоке Украины за восемь лет войны, но где они? Часть уже уехала на заработки в Европу, некоторые даже в Россию уехали.
— Люди, воевавшие на востоке Украины, уехали в Россию?
— Такие примеры тоже есть. К сожалению, ситуация такова, что людям нужно выживать, и если государство забывает о них и не борется за каждого воина, то мы получаем такие примеры, потому что люди ищут работу, чтобы прокормить свои семьи.
— В 2014 году у нас армия была "голая-босая". Что сделать, чтобы такого больше не было?
— Если мы хотим иметь надежную армию, то нужно четко понять, что воина нужно кормить 1000 дней, чтобы потом на 1001 день он мог погибнуть за свою Родину. Это еще сказал Юлий Цезарь. И нам нужно заниматься не болтовней, потому что за 2,5 года новой власти ни на копейку не подняли денежное содержание военных.
– Сейчас Зеленский обещает.
— Обещать не значит жениться. Мы уже не первый раз такое слышали. Вопрос состоит в том, что солдат в ВСУ получает меньше, чем охранники в продуктовом магазине. И там они работают сутки через два, а солдат ходит практически пять дней в неделю, если не считать еще ведение боевых действий на востоке. Вот и все. Поэтому если хотите иметь надежную армию – платите нормальные деньги.
Американцы переходили на контрактную армию более 10 лет, и это при их бюджете. Сравнивать бюджет ВСУ и американской армии - все равно что блоху сравнивать со слоном.
— Вы сейчас говорите о рядовых, а что с офицерским составом? Людей, которые во время войны получали опыт, получали образование у нас много? Которые способны управлять?
— Таких людей достаточно для выполнения задач, таких людей достаточно, чтобы увеличить способность Вооруженных сил, что касается численности, но еще больше таких людей уволилось. И на самом деле уволилось по разным причинам. Прежде всего потому, что подбор личного состава осуществляется не за счет профессионализма, а за счет молчаливости и преданности.
— Преданности кому?
— Руководству. Один высокопоставленный чиновник осенью 2015 года мне сказал: "Неужели ты не понимаешь, что система начала вас уничтожать". Я спрашиваю: "Кого нас?" Говорит: "Тех, кто в 2014 году активно и не задумываясь, воевал на фронте". Я говорю: "Да не может быть". Но когда я в очередной раз вернулся с фронта в 2017 году, я все же с этим согласился. Ибо огромное количество людей было уволено по разным причинам.
Те, которые непосредственно во время войны не ищут способов, чтобы не выполнить какую-либо задачу, и не просят ничего, а воюют смело и решительно, таких людей нужно беречь. К сожалению, система с таковыми обходится достаточно быстро.
— Система это кто? Политики?
— Политики в том числе, они определяют приверженность по политическим предпочтениям, а не профессиональным качествам.
— Наступление российской армии – это реальная угроза? Путин нападет?
— Для меня неважно, нападет или нет. Для меня важно, что мы сможем сделать, если он нападет – вот самое главное. Я только год назад рассказывал, что нужно делать властям, чтобы быть готовыми к действиям в масштабах государства. Ибо наша предыдущая деятельность заключалась в том, что только Вооруженные силы принимают участие в войне с Россией.
Уважаемые, государство воюет против государства. И как раз обеспечение способности государства противостоять наступлению врага очень важно. Ибо если в тылу не будет организован порядок, если территориальная оборона и обученность местных органов самоуправления по обеспечению жизнедеятельности тыла будет нарушена, то армия не получит своевременно ни хлеб, ни боеприпасы, ни технику, ни вооружение. Тогда будет коллапс в государстве - это самое страшное.
— Если будет полномасштабное вторжение, это уже будет коллапс.
— А насколько мы готовы к вторжению? Военным проще, они знают, что делать при наступлении врага, они знают свои маневры, знают свою задачу. Но армия – это небольшая часть населения Украины. Условно говоря, у нас там 250 тысяч военных по списку, а реально 200 тысяч при численности населения 40 миллионов.
Вот, например, из 200 граждан есть один военный, знающий, что делать. А остальные 199 граждан знают? Нет.
— Остальные живут своей жизнью.
— Пусть живут, но когда загудят сирены и кто-нибудь не будет знать, куда бежать — будет паника. Сейчас говорят о бомбоубежищах, но за долгие годы многие из этих помещений стали складами, магазинами, парикмахерскими и прочим. И власти боятся за это отвечать. Предлагают пользоваться интерактивной картой, где обозначены эти бомбоубежища, но у нас есть немало людей, которые не умеют пользоваться интернетом или интерактивными картами.
Поэтому я считаю, что в каждый дом должен прийти представитель ГСЧС и Нацполиции, чтобы проинформировать жителей, по какому адресу находятся ближайшие бомбоубежища и что делать при включении сирен. Уведомлен - значит подготовлен. Тогда не будет паники - вот и все.
Все будет хорошо, когда каждый гражданин будет знать, куда идти за водой, если централизованное водоснабжение будет отключено, или если света не будет, что будет работать: больницы, школы, детсады.
Если народ этого не знает, ему не говорят, он становится неуверенным - а неуверенность порождает панику. Паника на войне – самое страшное. Если взять реальную ситуацию, то на войне количество боевых потерь в бою меньше, чем потерь вне боя. Нарушение мер безопасности, паника и прочее — из-за этого людей гибнет гораздо больше.
— Цитата Резникова: "По состоянию на сегодняшний день ударная группировка Вооруженными силами РФ не образована". Правда или нет?
— Не надо считать способность Российской Федерации, как говорится, "рать на рать". Потому что Россия может наносить удары по территории Украины даже с Каспийского моря ракетами со своих кораблей. Это очень просто. Самолеты могут наносить удары по стратегическим объектам государства, даже не пересекая воздушную границу Украины.
В первые сутки наносят авиационный удар, а затем подтягивают личный состав. Это очень просто, и последние 15 лет первое, что отрабатывают россияне во время учений — это переброска личного состава и техники. Они обучаются и знают свои маневры.
Они знают, что вокруг Киева есть 7 аэродромов, на которые непосредственно могут быть высажены передовые отряды на вертолетах, а затем военно-транспортные самолеты РФ, и дальше начнется наращивание усилий, касающееся наступления РФ внутри страны.
Российские и белорусские вертолеты с военными на борту от границы в Киев могут прилететь за 40 минут совершенно спокойно на минимальной высоте, и средства ПВО могут их просто не увидеть. Там они захватят пункты управления и подготовят взлетные полосы к прилету самолетов. А в это время их другие силы могут уничтожить зенитно-ракетные комплексы, стоящие на боевом дежурстве вокруг Киева.
На самом деле это не так уж трудно делать, а там люди научены. Не нужно на войне недооценивать врага. Его не нужно бояться, но недооценивать не нужно.
— Насчет территориальной обороны. Кто эти люди, которые записываются в добровольческие батальоны? Вы сказали, что разрешение на использование личного охотничьего оружия для добровольцев – это нарушение нескольких конвенций.
— Те, кто записываются, — это как раз те добровольцы.
Верховная рада разрешила использование охотничьего оружия при исполнении функциональных обязанностей при территориальной обороне. На самом деле это нарушает три конвенции по правилам ведения войны: Санкт-Петербургскую, Гаагскую и Женевскую, где четко прописан запрет использования экспансивных боеприпасов, которые наносят поражение. А это, условно говоря, мягкий свинец, картечь и мягкие свинцовые пули, которые при попадании в человеческое тело наносят страшные поражения - это запрещено правилами войны. А мы юридически это подаем, и потом россияне это будут использовать против нас самих, что мы на законном основании позволили нарушать правила войны.
Я хочу сказать, что у нас достаточно воинов, способных защитить нашу землю. И не вопрос — нападет ли враг, или не нападет. Вопрос в нашей готовности. Готовиться нужно каждый день. Потому что на войне уровень твоих желаний всегда спустится к уровню твоей обученности.
