Российский политик, бывший депутат Госдумы ИЛЬЯ ПОНОМАРЕВ в интервью "Апострофу" прокомментировал результаты прошедших в воскресенье, 18 марта, выборов президента РФ, объяснил, что итоговые цифры означают для каждого из участников процесса, каков реальный процент поддержки Владимира Путина, почему своими рекордными 76,6% он обязан лично Алексею Навальному и какие последствия для Кремля будет иметь активная позиция Украины по непризнанию голосования в оккупированном Крыму.
- Владимир Путин выиграл выборы с результатом в три четверти голосов. Результат был вполне ожидаем, поэтому хочется спросить, почему не могло случиться по-другому?
- По-другому быть могло, поскольку это не выборы и вопроса о сохранении или несохранении власти нет, то было понятно, что в результате процедуры, которая происходила 18 марта, будет переназначен Владимир Путин. Здесь действительно никаких сюрпризов нет. Тем не менее к этому можно подходить как к самому большому социологическому опросу. То есть был большой вопрос в том, с каким результатом это закончится лично для Путина и остальных участников процесса, ведь в конечном итоге они для этого туда и шли.
Павел Грудинин, например, делал это для того, чтобы потом стать губернатором Московской области, Ксения Собчак – чтобы превратиться из журналиста в политика, а потом претендовать на пост мэра Санкт-Петербурга. Кстати, это единственный регион, где она заняла третье место, а не четвертое, как в целом по стране. Там она опередила Жириновского.
Важный вопрос для Путина состоял в том, а какой, собственно, у него уровень поддержки? И очень многие комментаторы говорят о том, что это имеет также внешнеполитическое значение. Я полностью согласен, что главный адресат процесса – это Запад. Но для него даже вот этот результат в 76% – это совершенно не то же самое, что 85%, которые у него якобы были согласно социологии. Это значит, что сейчас мы не говорим ни о какой всенародной поддержке внешнеполитического курса. Имели место традиционные методы административной мобилизации электората, которые мы видели и на предыдущих президентских выборах, но также большое количество людей пришли добровольно. Признаком этого является, например, голосование на зарубежных избирательных участках, которое побило все рекорды – оно в десять раз выше, чем во все другие времена. Это говорит о том, что на самом деле люди хотят перемен, они очень обеспокоены тем, что происходит в стране. Но в том меню, которое им дали, этих перемен нет. И своим участием в этом процессе они выражают, что хотят что-то сделать, но не понимают, как.
- О каких еще тенденциях можно говорить, исходя из результатов выборов? 76% - это все равно очень много, трудно представить себе подобный уровень поддержки, например, в Украине.
- На самом деле наличие популярного лидера – это не так плохо. Плохо, когда этот лидер пользуется разнообразными манипуляциями и давлением на общество для того, чтобы получать подобные результаты. Когда есть общественная консолидация – это прекрасно, это дает стране нормально развиваться. И уж точно нормально, когда кандидат получает больше 50% голосов, это дает ему мандат на перемены. В Украине, например, Петр Порошенко получил в первом же туре больше половины голосов. От этих 50% до 70% разница не такая уж и большая. Другое дело, что сейчас мы видим полную фрагментацию политического поля и то, что все рейтинги находятся очень низко. В России тоже были такие периоды. Путин начинал с рейтинга 1,5% в 1999 году, у Ельцина в 1996-м было 4%, после чего они одерживали убедительные победы. Сами по себе эти цифры ни о чем не свидетельствуют. Судить можно о том, каким образом они получены. Мы понимаем, что эти выборы абсолютно нечестные, а их результаты опираются на два фактора: не всем дали возможность участвовать в этих выборах, а тем, кого к ним допустили (заранее отобранным конкурентам, которых вождь не боялся), пришлось столкнуться с довольно грязной кампанией на российском телевидении. Можно посмотреть, например, что творилось относительно Павла Грудинина – это же кошмар и ужас.
- Если говорить о нарушениях, то что бы вы выделили?
- Я бы не обсуждал практические нарушения в ходе непосредственно выборов. Они, безусловно, были, как это всегда случается, но неправильно будет сказать, что они как-то принципиально повлияли на исход выборов. Какие-то губернаторы очень боятся за свое место и стараются показать вождю, как вверенная им территория в едином порыве выступает за него. Такую историю мы видели в Тюменской и Саратовской областях. Вопрос в том, какой вклад это все внесло в голосование? По сибирским регионам, где с точки зрения подсчета голосов голосование свободное и честное, результат Путина составил 70%, плюс-минус 1%. Вот это, по-видимому, и является объективным результатом этого голосования, а шесть сверху ему накрутили.
В ходе подсчета голосов это было заметно. По первым регионам, где все быстро и прозрачно считают, у Путина был 71%. Уже в течение ночи, когда стали приходить данные из кавказских республик и с прочих территорий с аномальным голосованием, поддержка доросла до 76%.
Единственное, что бы я здесь принципиально отметил, это голосование в Москве и Санкт-Петербурге. Они всегда давали минус для партии власти и кандидата от нее. Сейчас получилось наоборот: в Петербурге Путин набрал 77%, чуть выше среднего, а в Москве – 72%. Это прямой результат кампании Алексея Навального по бойкоту выборов, которая увела с участков оппозиционного избирателя и оставила там только провластного. Поэтому своим результатом в 76% Путин, конечно, обязан лично Алексею Навальному.
- Ожидаете ли вы каких-либо изменений в политике нового старого президента России относительно Запада и Украины?
- Принципиальных изменений я, естественно, не ожидаю. Если у него 18 лет была такая политика, то почему бы она вдруг должна измениться? Разве что в степени роста старческого маразма и не более того. Я считаю, что этот срок в качестве президента России у него последний. Мне кажется, он и сам так думает.
Я не исключаю попытки какого-то монархического сценария, вплоть до реставрации монархии, создания некоего госсовета, официального поста какого-нибудь лидера нации, но уже не президента России. Маловероятно, что, будучи юристом, он пойдет на такое грубое изменение Конституции. Соответственно, главный вопрос для него – обеспечение сценария своей личной безопасности. Как он это будет делать: через поиск преемника, замирение с Западом или еще какими-то способами – большой вопрос. Это может произойти как путем традиционного повышения ставок, так и смягчением. К сожалению, первый сценарий выглядит более вероятным. Да и то, что перед самыми выборами мы видели почти что "войну с Англией", мне кажется, указывает именно в эту сторону.
- Кстати, об этой истории: разве с точки зрения логики выгодно затевать подобные вещи за считанные дни до выборов?
- Вполне возможно, это и был план. Я больше склоняюсь к тому, что это был эксцесс исполнителя: ему отдали команду убить предателя, и так получилось, что случилось это именно сейчас, перед выборами. Вряд ли киллер сидел и думал про политические процессы в России.
Хотя я не исключаю, что это могла быть сознательная провокация: если рейтинг Путина начал снижаться (об этом были сообщения в начале марта), то вполне возможно, что какая-то часть правящей бюрократии испугалась и решила этот рейтинг "подкачать". Любое внешнеполитическое обострение – это возрастание, накачивание рейтинга верховного главнокомандующего. То, что мы увидели за неделю до выборов, это как раз то самое "правильное обострение", потому что поддержка выросла и была зафиксирована во время голосования.
- Еще один аспект – это вовлечение детей в агитацию. Это запрещено законом, но если искать в интернете по запросу "дети за Путина", то найдешь очень много интересного.
- Это живое творчество российской бюрократии, которая выпрыгивает из штанов и юбок для того, чтобы показать, какие они лояльные. Все это является признаками авторитарной политической системы. Мы помним маленькую девочку с Гитлером, Сталиным, Полом Потом, а также Путина, целующего мальчика в пупок.
Это абсолютно незаконно, потому что, согласно российскому законодательству, нельзя вовлекать детей в избирательную кампанию. Но то, о чем вы говорите, появлялось и ранее, чтобы демонстрировать всенародную поддержку вождя. Еще раз повторюсь, что даже с 76% на выборах ни о какой всенародной поддержке мы говорить не можем. Российское общество расколото, половина людей (те, которые проголосовали против него или остались дома) не поддерживает Путина. Так что никакого консолидированного путинского большинства не существует.
- Что касается выборов в Крыму, то ряд лидеров, в том числе Петр Порошенко, заявили, что они незаконны. Будут ли эти декларации иметь какое-то влияние?
- Сейчас все очень сильно зависит от украинской дипломатии. Я считаю, что после выборов в Государственную думу (в 2016 году, - "Апостроф") Украина недоработала. Несмотря на то, что Киев ранее заявил о непризнании президентских выборов в России, нужно ставить вопрос перед западными союзниками, чтобы они тоже не признавали их не только на оккупированной земле, но и в целом. С точки зрения международного права есть все основания, чтобы эти выборы признавались недействительными.
Но, скорее всего, все будет как всегда: голосование в Крыму – это нехорошо, но никаких правовых последствий для этой власти мы не увидим.
- Победа с 76% – это одно, а вот с 86% было бы совсем другое. Что можно в целом сказать об этой победе и насколько уверенно власть будет чувствовать себя после нее?
- Для них идеальный вариант был 70 на 70: 70% явки и результат в 70%. В итоге получилось 67% явки и чуть больший результат – 76%. В целом это вполне устраивает российскую власть. Я думаю, что они как раз были готовы пожертвовать образом всенародной поддержки и не рисовать неприличный туркменский результат. Но мир на это все равно никак не откликнется, так как не считает, что эти выборы были открытыми и честными.
- Условно говоря, если 15% населения представляют оппозицию – это одно, если 25% – это совсем другая картина мира?
- Это не просто 25%, а еще плюс 33%, которые не пришли голосовать. Мы говорим о том, что итоговые результаты составляют 50/50. Это лучше, чем могло бы быть, но хуже, чем хотелось бы. Лично я надеялся, что мы сможем опустить результат ниже 70%, и если бы не кампания Навального, то так бы и получилось.
- Собчак заняла четвертое место на выборах. Можно ли говорить, что это хороший результат и есть ли у нее политическое будущее в России?
- Для Собчак – это отлично. Мы с коллегами всю ночь спорили, как оценивать результат для каждого из участников. Я считаю, что полностью выполнили свою задачу три человека. Это Путин – он победил, это Грудинин – он занял уверенное второе место, и Собчак – четвертое место, как она и хотела.
Четко проигравшие – это Владимир Жириновский, который закончил свою политическую карьеру, а также Григорий Явлинский, который с большим трудом преодолел 1% и проиграл новичку Собчак. Проиграл и Алексей Навальный, который не смог организовать массовую кампанию срыва явки, на что он рассчитывал. В итоге мы увидели рекордную явку на президентских выборах.
Безусловно, у Собчак есть политическое будущее. Думаю, после того как они с Дмитрием Гудковым основали новую партию, он пойдет на выборы мэра Москвы. У Гудкова есть очень хорошие шансы, если Навальный перестанет мешать и срывать явку оппозиционных граждан. Собчак имеет неплохие шансы выиграть на выборах мэра Санкт-Петербурга или как минимум вывести ситуацию во второй тур. Она становится вполне заметным игроком на политической арене.
- Если говорить о российской оппозиции, то и Владимир Жириновский, и Алексей Навальный, и вы являетесь оппозицией. Лидер ЛДПР всегда был видной фигурой, но он дискредитировал понятие оппозиции как таковой. Если он, как вы говорите, заканчивает карьеру, то можно рассчитывать на появление более, скажем так, цивилизованной оппозиции?
- Жириновский – это как обезьяна из анекдота: дура дурой, а свои пять копеек имею. Это человек, который наиболее успешным образом монетизирует свой политический статус и зарабатывает на этом большие деньги. То, что он занял такую нишу, это его выбор. Это проблема для страны, но лично у него все хорошо. Я уверен, что адекватные люди появятся, просто это случается в условиях адекватной политической системы.
Нынешняя система выстроена либералами 90-х годов. Те же самые Собчак и Яшин являются наследниками политической системы ельцинского периода, когда никто никакую демократию не хотел. Тогда не хотели демократию – хотели власть демократов.
Когда этой системой в своих личных интересах закономерным образом воспользовался полковник ФСБ, они теперь очень обижены и выступают против этого. В России есть люди, которые действительно хотят выстроить объективную, справедливую, нейтральную по отношению к участникам политического процесса систему. И когда это случится, вы увидите те самые новые лица, которые будут побеждать на выборах, свободно соревноваться, а страна будет двигаться вперед.