Прошел месяц с того момента, как Кабинет министров окончательно утвердил польский филиал компании Ernst&Young в качестве советника для продажи контрольного пакета (78,3% акций) государственной энергокомпании "Центрэнерго". Несмотря на отсутствие информации о первых результатах работы, от участников рынка уже звучат вопросы о целесообразности привлечения советника и оплаты ему немалой суммы из денег налогоплательщиков - $3 млн (порядка 80 млн грн).
Ожидания лопнули
Возможность легального привлечения советников для приватизации крупных объектов госимущества появилась в 2016 году, когда были внесены соответствующие правки в профильный закон о приватизации. При этом закон не обязывает Кабмин или Фонд госимущества привлекать сторонних лиц к выполнению их же обязанностей, а лишь дает такую возможность. Также предполагается, что не обязательно финансировать работу советника из бюджета, это могут сделать, к примеру, международные доноры.
Задача советника – собрать финансовую и техническую информацию о компании, привести в порядок отчетность, организовать аудит, предложить пути реструктуризации задолженности, финансовый план и маркетинговую стратегию. Кроме того, советник должен определить стартовую цену имущества и заняться поиском потенциального стратегического инвестора.
"Центрэнерго" - первая крупная госкомпания, которую собираются приватизировать с привлечением советников. О том, что Фонд будет искать себе "помощников" в этом деле, еще в начале прошлого года заявлял тогдашний его глава Игорь Белоус. Ожидания чиновника были радужными – в Фонде надеялись привлечь к "советам" крупнейших мировых "звезд": Merrill Lynch, Lazard, Citi, MorganStanley. Однако пришлось обходиться более скромными претендентами.
Конкурс объявили в конце мая 2017 года, а уже в начале июля стало известно, что польское подразделение Ernst&Young победило, обойдя на несколько баллов польский же филиал Rothschild, а также украинские представительства KPMG и PwC.
Фактически это должно было дать старт подготовке "Центрэнерго" к приватизации. Однако, как известно, этого не произошло – конкурс перенесли как минимум на 2018 год. Одной из возможных причин называют противоречия внутри Кабмина относительно условий сотрудничества с "советником".
Дело в том, что цену своих услуг каждый из претендентов предложил еще на этапе подготовки конкурса. Низкая цена была важным, но не решающим фактором для победы. Поскольку конкурсные предложения являются закрытыми, узнать цены от остальных участников не представляется возможным. А вот цена победителя была известна еще в конце июля прошлого года - $3 млн или эквивалент 80 млн грн.
Камень преткновения
Именно эта сумма, как утверждают знакомые с ситуацией собеседники, могла стать камнем преткновения для Министерства финансов, где отказались завизировать проект распоряжения Кабмина, а также соответствующие изменения в госбюджет.
Дело в том, что первоначально в проекте якобы фигурировала размытая формулировка "в случае успешной продажи объекта", по факту которой советнику полагалась половина выплаты (первая половина – безусловная предоплата).
В Минфине заметили, что это противоречит законодательству. "Успешная продажа" – это если компания в принципе продастся? Или будет продана в определенные сроки? Или по определенной цене не ниже какого-то уровня? А, может, есть минимальная сумма, на которую должна повыситься стартовая стоимость пакета акций, чтобы продажа считалась успешной? А как быть с тем, что целью – по законодательству – процесса приватизации является собственно приватизация, а не какие-то цифровые показатели ее результатов. За согласование документа отвечал замминистра финансов Сергей Марченко, который подписал его с замечаниями.
С замечаниями Минфина документ пошел на правительственный комитет по вопросам экономической, финансовой и правовой политики, развития топливно-энергетического комплекса, инфраструктуры, оборонной и правоохранительной деятельности, где 8 ноября 2017 года был отправлен на доработку – министры прислушались к замечаниям Минфина, и не исключено, что почувствовали лоббистский привкус.
Однако уже на одном из следующих заседаний кабминовского комитета проект, по словам источников, всплывает снова. В нем не только не учтены правки и пожелания Минфина, но ситуация еще больше усугубляется: вместо разделения на безусловную и "успешную" части гонорара, юристам Ernst&Young предлагается выплатить сразу все $3 млн из госбюджета. Именно в этой формулировке документ и стал распоряжением правительства №111 от 21 февраля 2018 года. Почему Минфин не возразил по этому поводу ни единым словом, несмотря на то, что визу ставил тот же Сергей Марченко – неизвестно. Более того, с вынесением решения так спешили, что даже не захотели (или побоялись) вынести документ на Рабочую группу по подготовке рекомендаций и предложений к проектам решений Кабинета министров о приватизации и условий продажи объектов государственной собственности, подлежащих приватизации (коллегиальный орган при Кабмине). И это несмотря на то, что в соответствии с пп. 2 и 3 положения об этой группе, основной ее задачей, среди прочего, является подготовка рекомендаций и предложений к проектам решений Кабмина по определению исполнителя услуг по подготовке к приватизации объектов государственной собственности, подлежащих приватизации и источников оплаты таких услуг. В том числе за счет средств международной технической помощи, не говоря уже о средствах бюджета, то есть налогоплательщиков.
Все эти обстоятельства наталкивают на целый ряд вопросов, ответы на которые могли бы прояснить истинные мотивы всех участников процесса:
1) Почему Фонд и правительство приняли решение привлекать советника, хотя это и не является обязательным? Неужели Фонду не хватает прописанных в профильном законе полномочий для подготовки объектов к приватизации, организации их оценки и повышения инвестпривлекательности? Ведь именно эти и многие другие функции заложены в законе для Фонда, как центрального органа исполнительной власти.
2) Почему правительство и Фонд госимущества согласовали цифру $3 млн за услуги консультантов по продаже акций "Центрэнерго"? Насколько это рыночная цена для таких услуг, если учесть, что это 20% всего годового бюджета Фонда на мероприятия, связанные с подготовкой объектов к приватизации в 2018 году? Не слишком ли роскошно тратить пятую часть бюджета всего на одно предприятие?
3) Кто будет контролировать эффективность использования этих средств, которые будут уплачены из карманов налогоплательщиков?
4) Кто будет нести ответственность, если работа советника (по подбору инвесторов, повышению инвестпривлекательности, особенно в свете того, что поляки возьмут 100% предоплаты услуг) будет выполнена некачественно? Есть ли у Фонда, как у органа власти, механизм определения такой ответственности?
5) Что же все-таки означает "успешная продажа" имущества, которую хотят вменить советнику, чтобы оправдать его заоблачный гонорар? И почему таких "успехов" не могут добиться сами сотрудники Фонда? В ч.1. ст 6 Закона Украины "О Фонде государственного имущества Украины" указано, что фонд осуществляет свои полномочия непосредственно, а также через региональные отделения. Советники появились только в январе 2018 года, а отбор Ernst&Young состоялся за 8 месяцев до этого.
6) Не может ли появление "советников" означать реализацию банальных коррупционных схем? Готово ли НАБУ расследовать подобные факты? И как может ли это повлиять на громкую сделку по продаже "Центрэнерго"?
7) Можно ли гарантировать, что, воспользовавшись своей обязанностью установить по результатам обследования стартовую цену продажи объекта, советник не занизит или не завысит ее для потенциальных покупателей?
8) Кто пролоббировал распоряжение правительства практически без изменений относительно привлечения советника на продажу "Центрэнерго"? И нельзя ли назвать это превышением полномочий?
9) Можно ли считать превышением полномочий или коррупционным правонарушением проведение конкурса на советника за полгода до того, как в законе "О Фонде госимущества" появились на это полномочия? Ведь фактически Фонду вменили такое право лишь с недавним принятием нового приватизационного законодательства.
На все эти вопросы могут дать ответы не только Фонд и руководство правительства, но и Национальное антикоррупционное бюро.
