На Западе давно заметили, что попытка изъять определённую информацию из публичного доступа приводит к обратному эффекту - её еще более широкому распространению. Этот социальный феномен получил название "эффект Стрейзанд", после того, как известная американская певица решила скрыть информацию о своей вилле, в результате чего все очень заинтересовались этим домом. Последователем Барбары Стрейзанд в Украине стал подозреваемый в многомиллионной растрате бывший чиновник Павел Барбул, который довольно оригинальным даже для украинского правосудия способом пытается очистить свою репутацию. Но от "родимых пятен" никуда не деться. Да и отечественное журналистское сообщество переваривало еще и не таких деятелей. "Апостроф" решил подробно рассказать о бэкграунде господина Барбула, а также о том, почему все надежды стереть в Интернете свое прошлое закончатся провалом.
Опасные связи
Биография нового антигероя украинских журналистов сразу вызывает ощущение его "одаренности", или, по крайней мере, высокоуровневых связей в достаточно специфических кругах. Павел Барбул родился в 1987 году в Одессе в семье Алексея Барбула, бывшего инженера-дорожника, позднее ставшего бизнесменом и чиновником Одесского горсовета. Во времена мэрства Алексея Костусева и президентства Виктора Януковича, как писали СМИ, Барбул-старший крайне удачно совмещал должность начальника Управления дорожного хозяйства Одессы с работой своей фирмы "Югавтодор", позднее перерегистрированной в столице под названием ЧП "Киевдорстрой". Конечно, официально заниматься бизнесом, работая в администрации города, Алексей Барбул не мог, поэтому свою долю переписал на Александра Рацкевича и знаменитого Александра Жукова.
Нынешний житель Британии, а по совместительству украино-российский олигарх, Жуков — давний знакомый градоначальника Одессы Геннадия Труханова и еще одного скандально известного и весьма "авторитетного" одессита Александра Ангерта, который тоже осел в Лондоне. Все трое в свое время были близки к международному мафиози, одному из "отцов" постсоветской мафии Леониду Минину, которого вместе со всеми вышеперечисленными персонажами разыскивал Интерпол. Одесская команда отличилась не только организацией наркотрафика, а еще и приторговывала оружием: в СМИ писали, что Минин был одним из прообразов главного героя фильма "Оружейный барон".
Но вернемся к герою нашего повествования, вернее к его отцу, благодаря которому будущий глава "Спецтехноэкспорта", похоже, и сделал головокружительную карьеру, став руководителем одного из важнейших предприятий украинской оборонки. Так вот, еще одним близким к Алексею Барбулу человеком является бывший нардеп-регионал Александр Пресман, в свое время связанный с такими знаменитыми людьми, как заммэра Одессы Вахтанг Убирия и крупнейший предприниматель и "авторитет" Семен Могилевич. Последний, как известно, "расцвел" еще в 80-ые на торговле оружием, нефтью, цветными металлами, бриллиантами и наркотиками, в значительной мере не без поддержки руководства советских силовиков самого высокого уровня. В результате, Могилевич с 2009 по 2015 год входил в список десяти самых разыскиваемых беглецов ФБР.
Оружие и коррупция
Естественно, в свете интересных связей отца назначение 27-летнего Павла Барбула в "Спецтехноэкспорт" становится вполне объяснимым. Внимание СМИ молодое дарование привлекло к себе чуть раньше, чем им заинтересовались компетентные органы. Тут стоит кратко отметить, что гениальный менеджер был и является фигурантом семи судебных процессов, в качестве подозреваемого и обвиняемого. В частности, он обвинялся по статьям 191-5, 205-2 и 111-1 УК (растрата по двум фактам 198 миллионов и 55 миллионов гривен госсредств). Впрочем, по первому делу о растрате 198 миллионов он в 2018 году смог (возможно, не без помощи Генпрокуратуры под руководством Юрия Луценко) отделаться увольнением "по соглашению сторон".
Вместе с тем, в 2019 году за экс-руководителя "Спецтехноэкспорта" взялось НАБУ, которое в то время распутывало и нашумевшее дело Свинарчука-Гладковского о коррупции в "Укроборонпроме". По версии следствия, чиновники во главе с Павлом Барбулом, привлекли для агентского сопровождения контракта с Минобороны Индии компанию из Объединенных Арабских Эмиратов. За это "Спецтехноэкспорт" перевел компании $2,2 млн. В то же время, следствие установило, что никаких услуг, связанных с агентским сопровождением контракта, посредник не оказал, из-за чего государство, в лице киевского ГП "Завод 410 ГА", потеряло свыше 55,4 млн грн (по курсу 2015-2016 годов, когда и происходили события).
Тогда Барбула арестовали, он провел некоторое время в СИЗО и был выпущен под залог в 2 млн гривен, после чего в традиционной манере украинских чиновников начал заминать дело в Высшем антикоррупционном суде, предоставляя суду всяческие экспертизы, в которых утверждается, что действия Барбула якобы не причинили ущерба государству. Естественно, подозреваемому в коррупции бывшему чиновнику вовсе не выгодно, чтобы СМИ держали его своим прицелом: "перспективный" чиновник, похоже, хочет отмыть пятна на своей репутации и вернуться на госслужбу "на белом коне". В результате Барбул решил заняться самопиаром, став членом сообщества CEO Club Ukraine, назвав себя "партнером инвестиционной фирмы WeFund Ventures". Правда, эта эстонская фирма - не инвестиционная, а ее уставный капитал составляет всего 2500 евро — опять "прокол".
Заткнуть рот СМИ
Обидевшись на журналистов, которые подробно освещают все его "подвиги", Барбул решил взять на вооружение новый метод, позволяющий ему противостоять появлению негативной информации о себе в СМИ. Он заключается в блокировке работы электронных изданий с помощью подачи заявления о клевете, "очернении", либо (в нашем случае) раскрытии конфиденциальных данных. На основании этого заявления правоохранители обязаны возбудить предварительное разбирательство, чтобы выяснить, есть ли тут состав преступления. В рамках этого разбирательства подается ходатайство в суд по обеспечению иска с требованием ареста т.н. "имущественных прав на интеллектуальную собственность" - доменных имен интернет-изданий. Дело в том, что временный арест имущества возможен не только во время уголовного расследования реальных преступлений, но и вышеупомянутых заявлений, чем часто пользуются мошенники.
Барбул добился своего: суд удовлетворяет ходатайство об обеспечении иска на абсурдном основании: "нарушение тайны личной жизни" бывшего чиновника. При этом в марте 2019 года Соломенский райсуд Киева вполне гласно, в присутствии журналистов избирал меру пресечения Барбулу, заслушивая аргументы и доказательства обвинения, которые затем легли в основу соответствующих материалов СМИ. Несмотря на это, адвокаты Барбула рассылают судебное решения операторам связи с требованиями прекратить работу этих изданий.
При этом хотя Барбул всё еще продолжает угрожать украинским СМИ этим судебным решением, несмотря на то, что 10 марта 2021 года следователь Печерского УП ГУНП Поплавский закрыл производство по заявлению Барбула, не найдя в нем состава преступления.
По мнению экспертов, решение суда явно неадекватно ситуации, и ни один служитель Фемиды, находясь в здравом уме, не вынес бы такой вердикт.
Медиа-юрист Роман Головенко говорит, что порочная практика закрытия рта СМИ, а говоря официальным языком - "наложения ареста на имущественные права", началась более двух лет назад. Юристы по авторскому праву хватаются за голову от таких формулировок, а явление распространилось на уровне судов первой инстанции. Если такое решение приобретает огласку, то, как правило, его отменяет апелляция, или решение об обеспечении иска отменяет тот же суд.
"В данном конкретном решении суда по "Апострофу" и другим медиа отсутствует мотивировочная часть, не говорится даже, по какой статье УК ведется криминальное производство. К нам обращаются даже международные организации, просят объяснить, что произошло, а нам тяжело объяснить, как такое может произойти с точки зрения законодательства", - говорит "Апострофу" Головенко.
По его словам, Верховный суд осуществляет обобщение судебной практики, и очень к месту было бы сделать такое обобщение именно по упомянутому поводу, ведь таких решений по СМИ, возможно, принято не так и много, но они бьют по репутации судебной системы в целом, и Верховный Суд должен это понимать.
В свою очередь, медиа-юрист Клим Братковский обращает внимание на то, что если в Украине кто-то хочет блокировать неугодный контент о себе, то вспоминают о 182 статье УК, то есть о разглашении конфиденциальной информации. При этом блокировать должны только контент, который касается конфиденциальной информации, а не весь ресурс.
"Обеспечительная мера должна быть разумной и соразмерной нарушению, а Печерский райсуд явно вышел за пределы своей компетенции, когда принял решение блокировать весь ресурс, ведь обеспечение не должно нарушать права читателей сайта. Надо смотреть, не является ли принятое решение цензурой, которая запрещена законами и Конституцией", - говорит "Апострофу" Братковский.
По его словам, существует также практика ЕСПЧ, которая говорит, что если есть общественная необходимость в раскрытии такой важной информации, то это может быть сделано правомерно. То есть, касается ли эта информация публичного лица, например, директора предприятия, которое имеет важное значение для экономики. Критика публичного лица и раскрытие информации о его деятельности применяется намного шире, чем в отношении просто физлица, есть ряд соответствующих прецедентных решений ЕСПЧ. Другими словами, если Барбулу не нравится то, что о нем пишут, это не означает, что была нарушена ст. 30 Закона об информации, где есть перечень таких сведений.
В результате, СМИ нужно скооперироваться и обратиться в соответствующие госорганы.
"Нужно коллективное обращение СМИ в Гостелерадио, Комитет информатизации. Есть также Совет по правам журналистам при президенте, надо и туда обратиться, как и в Мининформполитики", - подытоживает Братковский.
Об опасности дальнейшего применения такой практики говорит и эксперт МЦПИ Игорь Петренко. "То, что произошло, - это очень плохой прецедент, который необходимо сразу пресечь для того, чтобы кому-либо другому не захотелось поступить так же. Тем более, наказания СМИ добивался бывший чиновник, тем более подозреваемый в коррупции. Заблокированные СМИ должны объединиться. Это дело нельзя спускать на тормозах. Поскольку в противном случае к этому прецеденту будут обращаться многие из тех, кому не понравятся публикации в тех или иных СМИ. Нам надо защищать свободу слова", - заключил Петренко.
В следующих публикациях мы более детально остановимся на деятельности Барбула в рамках его работы в "Спецтехноэкспорте" и не только.
