Россияне в Крыму столкнулись с одной неразрешимой проблемой – бывший вице-премьер АРК

Украинский политик, бывший депутат Верховной Рады, вице-премьер АР Крым по вопросам экономики в 1993-1997 годах АНДРЕЙ СЕНЧЕНКО в интервью "Апострофу" рассказал об угрозе экологических бедствий на полуострове, проблеме подачи воды в Крым и способах возвращения оккупированных территорий.

- Недавно появилась новость о том, что в оккупированном Крыму назревает новая экологическая катастрофа из-за добычи песка из Нижне-Чурбашского хвостохранилища, которое является сооружением для безопасного хранения токсических веществ. И это после Армянска. Речь идет о безопасности самих же оккупантов, но инстинкта самосохранения не наблюдается. Что происходит, по-вашему?

- Проблема заключается в том, что оккупанты относятся к Крыму как к территории, которую они взяли для разграбления. Поэтому вопрос не только в том, что они добывают песок где-то на суходоле, а в том, что в районе Севастополя и Балаклавы они грабительски добывают песок из моря. Это уничтожает пляжи. Возобновилась добыча песка в районе озера Донузлав, а это убивает пляжи Евпатории. Но их это мало интересует – нужен песок для строительства военных объектов. Какие примеси могут быть в песке, им тоже неинтересно, поскольку в России военнослужащий – лишь боевая единица, расходный материал.

- Если отношение к Крыму напоминает временное пользование, то значит ли это, что они понимают: полуостров их не навсегда?

- Думаю, в российском обществе, если можно назвать это сообщество обществом, зреет понимание того, что Крым возвращать придется. Я отслеживаю все, что происходит в их информационном пространстве. Когда общественная организация "Сила права", в составе которой я работаю, весной этого года опубликовала проект закона, который регулирует ответственность наших граждан за совершение преступлений на оккупированных территориях в интересах государства-агрессора, на всех центральных российских каналах сошла лавина лжи относительно наших целей и этого документа. Но я отметил вот что. На канале "Россия 1" есть пропагандистское ток-шоу "60 минут". Из них 27 минут обсуждали наш законопроект, но трое присутствующих пропагандистов повторили фразу: "Так что теперь, если нам придется возвращать Крым, то все крымчане должны будут раскаиваться?" Проект был совершенно не об этом, но прозвучавший вопрос продемонстрировал определенные симптомы!

Крым и Донбасс для России уже стали слишком тяжелой ношей. Российская экономика находится в удручающем положении по причине санкций и непомерных расходов на войны и поддержание оккупированных территорий. Ну а тот грабеж, который происходит в России... Даже наши коррупционеры по отношению к российским – это просто дети.

- И как при таком положении вещей они собираются решать проблему воды?

- Мы им воду не дадим. Власть делала несколько попыток возобновить подачу воды, они бы с удовольствием ею торговали, как это было с электроэнергией, но украинское общество не позволит власти сделать это.

Дело в том, что воды в Крыму для гражданского населения достаточно. Есть статистика о том, сколько воды в Крым поступает в виде поверхностных стоков, то есть дождей и снега. Речь идет в среднем о миллиарде кубических метров в год. Еще до полумиллиарда кубометров можно получить из подземных источников, но если это делать рационально. А сколько нужно на два миллиона человек? Существует физиологическая норма потребления для питья, приготовления еды и бытовых нужд. В этой климатической зоне – примерно 47 кубометров воды в год, грубо говоря, это железнодорожная цистерна воды на человека в год. Если мы округлим эту цифру до 50 и умножим на 2 миллиона, то получим 100 миллионов кубических метров. А я вам назвал потенциальные возможности – полтора миллиарда. То есть на самом деле пресной воды в Крыму в 15 раз больше, чем потребляет население.

Но для того, чтобы очистить эту воду и подать ее населению, нужно понести серьезные затраты, то есть оккупантам приходится платить и очень много. Поэтому они считают, что им дешевле разными путями заказать пропагандистскую кампанию на некоторых псевдоукраинских телеканалах, чтобы разжалобить украинских граждан.

- Имеете в виду "там наши люди, и мы не можем бросить их"?

- Да, мол, чуть ли не дети умирают от жажды. Это пропагандистская кампания, чтобы сэкономить деньги оккупантам. Но мы не дадим этого сделать. Поэтому у них всего два выхода: либо тратить просто сумасшедшие деньги, либо возвращать Крым.

- Второй вариант, конечно, более привлекательный.

- Они просто не способны на те затраты, которые необходимы для того, чтобы полностью покрыть все свои потребности. Я рассказал, сколько потребляет население. Но они же завозят своих... Их даже туристами назвать нельзя. Это низкопробная глубоко пьющая публика из российской глубинки, которая никогда не видела моря. Их стимулируют ехать отдыхать в Крым, а они, приезжая, его загаживают. И потребляют также достаточно много воды. Еще есть колонизаторы, которых они завозят в Крым на ПМЖ. Все это обостряет ситуацию.

- Есть данные о том, сколько таких уже приехало или сколько планируют завезти?

- Абсолютно четкой статистики нет, но можно судить по каким-то косвенным вещам. Например, новый генеральный план Севастополя предусматривал увеличение емкости города на 200 тысяч человек – с 300 до 500 тысяч. То есть речь идет о нескольких сотнях тысяч "колонизаторов". При этом оккупанты, естественно, предпринимают усилия по выдавливанию крымского населения с полуострова. И это касается не только крымских татар. По большому счету, задача россиян в том, чтобы все крымчане уехали.

- То есть проукраинские крымчане?

- Вы знаете, для оккупантов не существует особого деления. Они давят на всех: и на тех, кто остается на позициях возвращения Крыма, и на тех, кто размахивал триколором. Недоверие есть абсолютно ко всем. Есть еще группы особого риска, к которым относятся крымские татары и молодежь.

- А молодежь чем не угодила?

- Это люди, которые не знают, что такое Советский Союз, для них это пустой звук. Для них Россия – это страна, которая пришла с войной и создала уйму проблем с образованием, работой, перспективами, передвижением. Все это стало неразрешимыми проблемами.

- Возвращаясь к воде. Как-то на эфире у Шустера вы рассказали о том, что вам предлагали уйму денег за подачу воды, и заявили, что, если кто начнет рассказывать о том, что надо подавать воду в Крым, значит, он эти деньги взял.

- Этим публичным заявлением я сделал прививку украинским коррупционерам, с самого начала мечтающим поживиться на этой теме. Подача воды в Крым – процесс сезонный. В зависимости от погоды, он начинается либо в последних числах марта, либо в начале апреля.

Когда подача воды открывается на головном сооружении Каховского водохранилища, то вода идет самотеком до Крыма 20 дней.

Напомню, что захват админзданий в Крыму произошел в ночь с 26 на 27 февраля. Украинское правительство было сформировано 27 февраля. Решения нужно было принимать быстро, потому что буквально месяц – и вода открыта. А когда идет мощный поток воды, когда канал в режиме, то перекрыть его будет уже практически невозможно: нужно закрывать все на головном сооружении, а это уже целая проблема. Тогда я сформулировал задачу водному агентству. Мы определили место для плотины и примерно посчитали, сколько денег нужно хотя бы на временную плотину, которая выдержала бы первое время. Но власть, в частности Яценюк, не захотел давать на это деньги.

- И где взяли?

- Пришлось, если честно, немножко повыкручивать руки аграриям Херсонской области. Они сокрушались, обижались, но в конце концов согласились.

- Насколько я понимаю, нужно было сделать так, чтобы вода доходила до них, но не доходила до Крыма, а если бы они не согласились, то вода не дошла бы и до них?

- В том-то и дело. Мы сказали, что если они отказываются, то мы просто не откроем воду на головном сооружении Каховского водохранилища и вы тоже останетесь без воды. В итоге они вскладчину профинансировали эту затею, и мы построили плотину. Она простояла три года, а потом уже на ее месте построили капитальную.

- Что это было за сооружение? Я имею в виду временную плотину.

- Нам надо было дешевое и эффективное решение, и специалисты водного агентства предложили его. Наполнили смесью глины и песка полипропиленовые биг бэги, которые вмещали примерно по две тонны такой смеси. Эти кубы краном с моста, который пересекает канал, устанавливались поперек русла в определенном месте. Их укладывали в несколько рядов, и если посмотреть в профиль, то это была пирамида. Это была достаточно креативная, смелая идея.

При этом первое время была реальная опасность штурма российскими войсками этого сооружения с возможным продвижением вплоть до головных сооружений на Каховском водохранилище. Ситуация была очень напряженная: было непонятно, на что еще способны оккупанты, поэтому нам надо было их обмануть, и мы это сделали.

- И что сделали?

- Честно скажу, сам придумал. Вы же знаете: возле каждой стройки есть огромное панно, где написано, что это за объект, кто строит, когда сдадут и так далее. Я предложил написать, что мы строим узел учета подачи воды. Мол, пусть оккупанты думают, что мы собираемся им что-то продавать. И как только это панно поставили, его фотографии мгновенно появились в оккупационных СМИ. Агентуры и сейчас много, а тогда ее хватало и подавно. Сопровождали эти фото комментарии о том, что "Украина собирается за бешеные деньги продавать нам воду, но пусть хоть камни с неба, мы с Россией", ну и прочие пропагандистские штампы.

На самом деле никакого счетчика подачи воды там не было и нет, это просто глухая плотина. Пока ее строили, европейцы начали хоть что-то внятное говорить о действиях РФ, и к окончанию строительства россиянам уже значительно сложнее стало идти на открытый штурм этой конструкции.

Но была и другая опасность.

- Какая?

- Из Москвы поехали эмиссары и начали предлагать большие деньги за то, чтобы пустили воду в Крым. Они наверняка вычислили, кто был инициатором всего этого дела, и одно из первых предложений поступило мне. Прозвучала цифра в 20 миллионов долларов. Надо понимать, что за почти пять лет оккупации те затраты, которые они уже понесли на устройство каких-то аварийных систем переброски воды внутри Крыма, в сотни раз превысили эту сумму. Они уже тогда понимали, насколько это масштабная проблема. Для них это, пожалуй, единственная неразрешимая проблема. Я, конечно, ответил "нет", на что мне улыбнулись и спросили: "Ну, нет так нет, вы думаете, мы не найдем, кому предложить?" Именно в тот вечер я сразу пошел к Шустеру на эфир и сказал, что по Киеву ходят, условно говоря, с этой торбой, и если кто-то из чиновников скажет, что нужно открывать воду в Крым, знайте – они взяли эти деньги. Конечно, желающих взять этот мешок было много, но после этого выступления они немного поприсели.

- Но вопрос несколько раз всплывал в публичной плоскости.

- Гройсман, будучи вице-премьером – министром регионального развития, провел совещание человек на 20, и в протоколе было записано: "Немедленно принять меры к возобновлению подачи воды в Крым". Тогда у меня была возможность, наверное, не совсем законная, но я как исполняющий обязанности замглавы Администрации президента нарычал на Гройсмана, и он сказал, что больше такого никогда не будет, ну и так далее.

- А потом?

- Потом была комбинация, в которой участвовала верхушка оккупационной власти Крыма (предполагаю, Аксенов и компания), посредник и, к сожалению, верхушка украинской исполнительной власти. Появилось поручение премьер-министра Украины Арсения Яценюка, где черным по белому было написано: проработать возможность создания акционерного общества на базе Северо-Крымского канала. То есть Крым захвачен и оккупирован, нам поджигают Донбасс, а тут появляется такой документ. Понятно, что это совершенно барыжная схема, которую завернули бы в яркую обертку и рассказывали о том, что мы не можем не подавать воду нашим гражданам. Началась бы бессовестная торговля и потекли бы мощные потоки в карманы.

- Этой весной также была кампания за воду в Крым. Это продолжение истории?

- Совершенно понятно, что инициатором этой четко спланированной кампании выступала Россия. Она же ее основательно подпирала и финансировала. К большому сожалению, старт ей дала гражданка Каздобина, которая числится советником министра информационной политики. Она начала плакать на тему "как же так, там наши граждане, это негуманно". Это было прощупывание общественного мнения, а потом началось что-то более массированное. То, что месяц назад происходило в эфирах целого ряда украинских каналов, - это было просто бесчинство! Это абсолютные копии российский пропагандистских приемов из серии о распятом мальчике, только тут мальчик чуть ли не умирал от жажды.

- Вы ожидаете нового витка кампании за воду для полуострова весной, в то время, когда она нужна будет еще больше, а избирательная кампания у нас будет еще более горячей?

- Самое главное – информировать наших граждан о том, что наши усилия не нацелены против тех 2 миллионов наших граждан, которые живут на оккупированной территории Крыма. Да, они создают им определенные неудобства, но они не являются критичными для них. Перекрытие канала резко повышает цену оккупации Крыма и приближают день его возвращения. Надо понимать, что каждый рубль, который оккупанты вынуждены потратить на решение проблемы воды, устойчивого энергоснабжения и другие проблемы, - это деньги, которые они не смогут потратить на войну на Донбассе, на убийство наших граждан. Тут абсолютно прямая зависимость.

А что касается предвыборной кампании, то я не думаю, что кроме откровенно пророссийских сил, у которых, кстати, нет потенциала победить на выборах, вряд ли кто-то отважится выступать за подачу воды в Крым. Но это также не значит, что те, кто промолчит об этом, на самом занимают проукраинскую позицию. Они просто затаятся до послевыборного периода.

- Вода нужна не только гражданам, но и для снабжения военных объектов. Как насчет милитаризации Крыма сейчас?

- Оккупантам не нужен Крым как курорт, промышленный или аграрный регион. Им нужна большая военная база, а все остальное должно ее обслуживать. Поэтому степень милитаризации Крыма на сегодня абсурдна. Но, знаете, на самом деле у этой медали две стороны: чем больше они милитаризируют Крым, тем сильнее они осложняют ситуацию со своим бюджетом.

Нынешняя Россия со своим нынешним руководством уже не может выскочить из этой колеи. Российская власть ввела своих граждан в агрессивный милитаристский угар и понимает, что если они из этого угара выйдут, то начнут формулировать претензии к власти. Поэтому Кремль продолжает нагнетать обстановку и бряцать оружием.

- Подписание закона о пенсионной реформе, которая повышает пенсионный возраст, вписывается в эту канву.

- Это первый звоночек. Есть кардинальное отличие между Украиной и Россией. Когда в нашей стране происходят какие-то негативные с экономической точки зрения события, например, кризис 2008 года или война, то жить хуже начинает вся страна. Уровень реального ВВП и доходов населения уменьшается. Меньше получают и солдат, и библиотекарь, и учитель. По-разному, но в целом проседают все.

Но в России все не так. Почему? Там есть военщина, которую они не могут не кормить вовремя и досыта. Путин же не может сказать, например, министру финансов, мол, давай, наверное, профинансируем атомные подводные лодки не в этом квартале, а в следующем, а то сейчас на пенсии и социальные выплаты надо. Огромная военная машина Российской Федерации, обслуживающая непомерные амбиции, требует финансирования, как часы, ведь они осваивают Арктику, у них ядерная триада, огромная космическая спутниковая группировка.

Дальше, у них огромный репрессивный аппарат, на котором держится режим. Все эти Росгвардии, ФСБ, Следственный комитет и так далее, у них огромное число органов, которые подпирают режим и защищают его от недовольства граждан. Так работает куча людей, это опричники режима, и он вынужден кормить их вовремя и досыта, независимо от состояния экономики.

Что происходит, когда экономика падает, а этих надо кормить вовремя и досыта? Все остальное население, собственно говоря, гражданских людей, включая пенсионеров, молодежь, детей, недокармливают. У кого-то отбирают пенсию, кому-то не индексируют социальные выплаты или же просто съедают зарплата повышением цен. И поэтому происходит очень серьезная коррозия, властная конструкция начинает трещать и терять устойчивость.

Если у нас начинается кризис, то все живут хуже, ну, с известными исключениями в виде олигархических анклавов и оазиса за забором на Банковой. В России после падения экономики начинается жуткое расслоение.

Поэтому, когда мы говорим о том, как выиграть эту войну, то последнее, чем мы должны расплачиваться за полное возвращение наших территорий, это жизни солдат. А до того у нас есть огромный арсенал средств и методов экономического, юридического, дипломатического и информационного давления. Какие-то инструменты есть у нашей страны, но намного больше возможностей есть у наших партнеров. И если мы хотим, чтобы они усиливали санкции, то сами должны быть честны по отношению к ним. Тогда у нас будет моральное право жестко поставить вопрос перед Западом о том, что мы отдали ядерное оружие по запросу всего цивилизованного мира, а вы гарантировали нам суверенитет, так вот, мы требуем выполнения гарантий. Твердо и с полным правом.

Продолжение интервью читайте на "Апострофе" в ближайшее время.