Несколько десятков бойцов штурмовой роты знаменитого батальона "Донбасс" более четырех лет принимали участие в разведывательно-диверсионной войне на оккупированных Россией территориях. Как проходили самые громкие спецоперации, и как происходило освобождение из донецко-луганского плена после Иловайска - во второй части интервью политика и командира Тараса Костанчука нашему изданию.
В первой части интервью читайте о загадочном убийстве активиста из Бердянска Виталия Олешко с позывным "Сармат", и о том, как Банковая пошла на беспрецедентный шаг - выполнила требования ветеранов войны на Донбассе .
- Известно, что после возвращения из плена, вы активно занялись обменом своих побратимов, которых боевики удерживали в подвалах и тюрьмах. Как это происходило?
- В состав батальона "Донбасс" входила первая штурмовая рота. Это где-то около сотни человек, которые непосредственно освобождали из оккупации Лисичанск, Попасную, шли на Иловайск. Большинство из них я знал только по позывными, потому что они родом из Донецкой и Луганской областей. У многих там остались родственники, семьи или одноклассники, друзья, которые их знали, и которые были "ватниками", или воевали на той стороне. Поэтому ребята даже балаклавы старались не снимать, когда приходили журналисты, чтобы никто не побежал к их родственникам с местью.
Уже после Иловайского коридора и плена - все роты перемешались, возникло иловайское братство. И даже там в плену донецкие старались скрывать свои данные, ведь это сразу расстрел или пытки.
После Иловайска самый большой "головняк", который у меня был, это сотня наших в плену. Как освобождать - никто не понимает, каша, это же конец 2014-го года, бои продолжаются по всему фронту, и я переехал обратно на Донбасс.
- Вы уже знали точный список имен?
- Да, уже были списки - кто исчез, кто в плену. Так как там не было жесткой структуры, жены наших бойцов в Донецке могли ходить и выяснять, кто и где арестован. Там же полный беспорядок был - боевики сражались за власть, чем мы и воспользовались. Таким образом, нашлось где-то 90 человек.
Начали думать, как их поддерживать, что передать, как вытащить обратно и поняли, что лучше менять людей на людей. Многие обмены тогда происходили на низовом уровне - командиров подразделений, рот и взводов.
- Где брали ополченцев?
- Иногда тупо похищали их из госпиталей. Они же не были оформлены нигде, ни как официальные пленные, ни вообще как никто. Таким образом, мы выменяли десятки людей.
Параллельно подключилась СБУ, давая различные неофициальные контакты. До сих пор у меня остались.
- Здесь, на подконтрольной Украине территории, их же надо было где-то пристроить…
- Ой, это был целый комплекс проблем, особенно из-за оружия! Мне постоянно звонили: "Бишут", здесь снова задержали твоего с гранатой. Они все "повернутые" после войны. У того пистолет, у того автомат - я постоянно выпрашивал полицию отпускать их. Это уже потом я сказал: "Стоп, еще кто-то попадется, просто сядет".
Параллельно продолжалась другая история: мои ребята из Донецка и Луганска начали помогать Департаменту контрразведки СБУ с поиском информации, относительно того, что происходит на территории оккупированного Донбасса. Началась такая вот разведывательно-диверсионная война.
Те, кого я перевез в Киев, у них не то, что жилья не было, но даже вещей. С полсотни человек поселил у себя на базе в Броварах - это реабилитационный центр ОО "Справедливость". Они говорят: "Хотим что-то делать". Договорился с полигоном, чтобы держали себя в форме. Те, кто был легко ранен - пошли снова служить. Ментально для них очень важно было снова почувствовать себя воинами. Всех донецких и луганских мы прописали в общежитии и таким образом они могли уже пользоваться различными административными услугами. В том числе и официально регистрировать оружие.
- А чем оружие для них так важно?
- Реабилитация должна проходить в среде, которая тебя понимает. Потому что когда приходили социальные службы и говорили: "Будьте мирными, хорошими" - такое с ними не работает. Они на это реагировали так: "Что, эти люди с дивана и Фейсбука будут рассказывать мне как жить?". Им нужен был коллектив, который бы их понимал. И так постепенно этот коллектив выходил из посттравматического состояния. Ведь это очень трудно: воевать, потерять большую часть своих собратьев, а потом еще и в плену побывать.
После пяти лет такой реабилитации, я бы сказал, что она закончилась. Считаю, прошло уже достаточно времени. Большинство ребят себя все-таки нашли: кто-то ушел на контракт, кто на другую работу. Социализировались. А тогда это было ужас, их же много и фактически надо было таскать с собой, чтобы они понимали, что они что-то делают полезное для страны, на территории, где нет войны.
Наибольшее сожаление у меня вызывали ребята-беженцы. Мало того, что "атошник", так еще и негде жить. Хуже ведь не придумаешь. И я собрался с мыслями, вытащил деньги и на сегодняшний день для наиболее нуждающихся купил около двадцати квартир.
- Это немаленькая сумма, а откуда деньги?
- Я ни дня не работал на государственной службе, всю жизнь занимался бизнесом. У меня дети закончили европейские вузы, я также владею недвижимостью за рубежом. 10 лет у меня был бизнес в Европе, когда вернулся, руководил безопасностью у своего друга-одноклассника в транспортной совместной немецко-украинской компании. Конец 90-х, бандитизм, я тогда "разруливал" все эти ситуации.
Затем стал гендиректором агротранспортной координационной службы, имели в лизинге автомобили, которые ездили в Европу. Далее занимался недвижимостью, владел фирмой по интеллектуальной собственности и 12 лет юридической практики. Я абсолютно обеспеченный человек, все свои средства заработал, работая сам на себя.
Поэтому вытащил деньги из кармана и помог ребятам с жильем. Я же не мог им сказать: да идите куда хотите, мне все равно. Тем более, всех их знал, жен и детей еще с момента обменов.
Занимался этим до прошлого года. Именно тогда вытащил с той территории всех своих агентов, которые все это время помогали нашим спецслужбам предоставлением различной информации. Пока идет война, в подробности вдаваться не могу.
- Эти спецоперации были только на территории Донбасса?
- Не только. В том числе и в Крыму. Но я их отозвал и тоже обеспечил жильем. Потому что они как никто рисковали и все потеряли. Можно сказать, что 80% всех спецопераций, которые проводились с 15 по 18-й год, проводились с участием моих ребят. Это, в том числе, и громкие дела, как, например, ликвидация "Моторолы". Не было ни одной спецоперации, в которой бы мы не принимали хоть какое-то участие. В одних помогали логистикой, в других оставляли автомобиль с чем-то, который кто-то потом брал. Пока идет война - не обо всем еще можно рассказывать. И все это я финансировал из своего кармана.
Так вот, последних бойцов я вывез в прошлом году вместе с их семьями. Многие из них работают со мной и в ОО, и в бизнесе. Стараюсь привлечь их, чтобы они могли заработать себе деньги и чувствовали себя полезными.
- Это большой кусок работы. Когда вы все это успеваете?
- Честно, я не знаю. Ребята тоже удивляются, откуда у меня столько сил на все. Ну, я мало сплю, но мне так легче существовать в разных образах. Творчество помогает не думать о войне, потому что она во мне постоянно. Пока мы не отберем назад свои территории, я не буду спокойно жить. В любом виде, но я буду участником этой войны. Даже выборы - это тоже война из-за того, что у нас все взаимосвязано.
Зимой мне сделали операцию на позвоночнике, 3 месяца лежа,л и чтобы не терять времени, начал писать сценарий. Пересмотрел на YouTube сотни роликов о том, как правильно это делать, заказал еще книгу и написал сценарий продолжения фильма о Иловайске. Он будет называться "Иловайск-2014. Бишут". Это история будет продолжать предыдущую, которую, кстати, посмотрело где-то 10 млн человек.
- Ликвидация "Моторолы" тоже будет в фильме?
- Я не утверждаю, что это моих рук дело, но я подробно покажу, как это было сделано. Сбросил второй сценарий людям из команды, с которым мы снимали первый фильм, они прочитали и сказали "обалдеть". Им очень понравился. В первом фильме я был продюсером, актером и соавтором сценария, а здесь я продюсер, автор сценария, актер и режиссер. Почему? Потому что посмотрел ролики в YouTube, как быть режиссером. Может, это и смешно, но я уверен, что у меня получится. Я даже переслал сценарий в Голливуд человеку, который занимается профессиональной вычиткой. Она дала два совета: тут сократить диалог, а тут добавить экшена, 2-4 собеседования и сценарий готов.
- Когда стартуют съемки?
- Должны были начаться этой весной, но эпидемия коронавируса все сломала, поэтому перенесли на следующую весну. Римма Зюбина - будет играть жену главного героя, Наталья Васько и Ирма Витовская - жен пленных, Алексей Горбунов - главного антагониста - собирательный образ Моторолы, Стрелкова, Гиви - циничного офицера, которого забросили воевать на Донбасс. Все реально, все образы и даже реплики. Хотя меня уже предупреждают, чтобы Горбунов меня не переиграл, в том плане, что вызовет больше эмоций, чем главный герой. Но мне все равно, пусть так и будет. Я особо не играю кого-то, а вспоминаю все, что делал в реальности - и передаю это на камеру. Получилось довольно органично в первой части.
В общем, я бы хотел несколько фильмов снять о войне и в том числе о "Сармате". У меня уже есть задумка: это будет военно-политический детектив, начал писать третий сценарий. История, где ничего и придумывать не нужно - все на поверхности: эпизоды, главные герои и негодяи.
