Оккупанты на Донбассе перешли от угроз к их исполнению: в ОРДЛО стартовал процесс продажи "арестованной", а по факту ворованной недвижимости переселенцев. Боевики выставили на аукцион жилой дом площадью почти 300 кв м в Ясиноватском районе Донецкой области. Таким образом, был создан преступный прецедент. Какую опасность для украинских граждан несет большая конфискация в ОРДЛО и существуют ли механизмы защиты своего имущества - разбирался "Апостроф".
Преступная схема
О конфискации имущества переселенцев "администрации" ОРДЛО начали говорить едва ли не с самого начала оккупации Донбасса в 2014 году. По данным Минсоцполитики, в Украине насчитывается почти 1,5 миллиона внутренне перемещенных лиц (и это только официально зарегистрированные ВПЛ). Понятное дело, что вся их недвижимость все эти годы "мозолила" глаза оккупантам, оставаясь лакомым куском.
Читайте: Продал квартиру - остался без денег - житель Донецка о "рынке" недвижимости в ОРДЛО
Правда, верхушка оккупационных администраций о своих квадратных метрах позаботилась уже давно: так, например, фейковый глава ДНР Денис Пушилин многие годы благополучно живет в особняке бизнесмена-переселенца Сергея Хановича.
"Приехали вооруженные люди на нескольких машинах, с БТРом, сказали, что им нужно обыскать дом, так как у них подозрение, что в доме находится труп. Их впустили в дом, открыли, прошли вместе с ними, убедились, что никаких там трупов нет. Они говорят, что все равно этот дом теперь опечатан, мы будем производить следственные действия. А буквально на второй день туда въехал Пушилин", - жаловался в СМИ Ханович.
Но кроме Пушилина облагодетельствовать квадратными метрами, очевидно, необходимо и других функционеров "молодых республик". И от намеков и угроз оккупанты решили перейти к делу.
В активное наступление на собственников недвижимости оккупанты пошли в апреле этого года, когда фейковый глава ДНР Денис Пушилин издал так называемый указ "о принятии в муниципальную собственность бесхозяйных недвижимых вещей и выморочного имущества".
Согласно этому "указу", любое имущество в оккупации, по большому счету, может быть признано "бесхозяйным" (четкого определения не существует). Для этого достаточно лишь обращения в местную "администрацию" юридического или физического лица (например, заявление соседа). Если спустя 30 дней собственник имущества лично не явится в оккупационную "администрацию" для подтверждения своих прав, недвижимость будет записана как "бесхозяйная", а через год уйдет в муниципальный маневренный фонд. А уже из этого фонда имущество может быть передано, например, боевикам ДНР и их семьям. Вот и вся схема.
Очевидно, что возвращаться в оккупацию для подтверждения своих прав на имущество большинство беженцев просто не рискнет. Одна из них – переселенка из Донецка Светлана, у которой оккупанты "отжали" квартиру.
"Нам туда ехать нельзя. Мой средний сын был одним из организаторов и активных участников митингов протеста. Их главного вдохновителя убил ножом в горло на митинге российский зек, - рассказывает "Апострофу" Светлана. – Сейчас мы снимаем жилье в Украине уже шесть лет. В Донецк не ездили. Просто все бросили и уехали. С пустыми руками. Ручную кладь (блендеры, миксеры, утюги, одежду) с автобусным перевозчиком не пропустила украинская таможня. У меня связь с "прошлой жизнью" только через соседку. Так вот, соседка сказала, что принесли баснословный счет за коммуналку за шесть лет, невзирая на то, что в квартире все это время никто не жил. Оплачивать я не вижу смысла, так как нам бы здесь с квартплатой разобраться. Да и в "счастливый исход" этой войны я слабо верю, во всяком случае, в ближайшее время. Зачем выбрасывать деньги?! Вот так в 50 лет я стала бомжом".
Конечно, и до "законного" обоснования оккупанты отжимали недвижимость в ОРДЛО все эти годы, пока идет военный конфликт.
"За это время все "жирные" объекты уже расхватали, - рассказывает "Апострофу" директор "Восточной правозащитной группы" Вера Ястребова. – Прежде всего забрали бизнесы, коммерческую недвижимость, предприятия. Теперь добрались до жилого фонда. Мотивация принятия всех этих квазизаконов – катастрофически необходимо как-то наполнить местные бюджеты".
Теперь же, когда Пушилин дал команду "можно", оккупационные "администрации" развернулись на полную. В сепаратистских СМИ еще с мая стали появляться новости об арестах квартир переселенцев. А вот теперь появился прецедент, когда конфискованное жилье выставили на торги. Реализует "арестованную" недвижимость, специально созданная под это дело компания "Восток Трейд Групп", зарегистрированная в Донецке.
Как защитить квартиры
Но как быть? Существуют ли механизмы удаленной защиты своей недвижимости? По словам экспертов, таких механизмов, к сожалению, нет. Вера Ястребова уверяет, что оккупанты намеренно создали условия, при которых защитить свое право собственности, если ты переселенец – невозможно.
"Это заведомо невыполнимые условия. Когда на одной чаше весов жизнь и здоровье, а на другой имущество, то выбор очевиден, - поясняет Ястребова. – Но дело тут вот в чем: незаконные вооруженные формирования по квазизаконам занимаются рейдерством. Если вы проявляете инициативу и действуете в рамках предложенной ими парадигмы, то, соответственно, вы признаете незаконные вооруженные формирования и их так называемые законы. Но я бы никому не рекомендовала ехать туда, так как это может быть предлог для того, чтобы арестовать, задержать, взять в плен. Никому не советую вестись на эту манипуляцию".
"Когда мы говорим о территории, где царит полное беззаконие и произвол вооруженных банд, то защитить там, к сожалению, ничего нельзя. Единственный совет – просто продать свое имущество. Но чем дальше, тем сложнее это будет сделать", - добавляет "Апострофу" представитель Донецкой области в трехсторонней контактной группе Денис Казанский.
Эксперты советуют переселенцам лишь сохранять законные украинские документы на право собственности. Ведь рано или поздно война завершится, и реальные владельцы недвижимости смогут вернуться на Донбасс.
"Мина" для Украины
Но есть здесь один нюанс. Да "указы", "законы", "распоряжения" оккупационных администраций и сделки купли-продажи, проведенные по правилам оккупантов, не имеют никакой юридической силы.
"Все эти бумажки, выданные этими организациями, не имеют никакой силы. Я могу у себя дома на принтере такие же распечатать и это будет ровно то же самое. Это все игрушки, сувениры, - добавляет Казанский. – Но тот факт, что эти процессы идут и объекты недвижимости выставляются на продажу, уже говорит о том, что никакой нацеленности на реинтеграцию нет, что россияне не собираются нам отдавать Донбасс и все эти разговоры о выполнении Минских соглашений с их стороны – полная чушь".
Тем не менее, деоккупация все же вероятна. И в теории, раз "законы" ОРДЛО в юридическом поле – ничто, то реальные собственники просто вступят в право владения своим имуществом. Но было бы все так просто. Например, проблема незаконно занятого жилья в ходе грузино-абхазской войны, за 25 лет до сих пор не решена. Да, суды становятся на сторону законных собственников жилья, но решения судов просто не выполняются. Таким образом, создается серьезное напряжение в обществе.
Аналогичная угроза формируется и в Украине.
"Это одна из мин замедленного действия, которая даже в случае реинтеграции создаст социальную напряженность на низовом уровне, - поясняет "Апострофу" аналитик Украинского института будущего Игар Тышкевич. – Далеко не все заселенные люди будут боевиками с ясной историей того, что их можно просто заставить освободить помещение. Это такая же ловушка, как и ловушка с паспортами ДНР, ЛНР. Граждане третьих государств оформились как постоянные жители оккупированных территорий. И с этими документами нужно будет что-то делать, проводить какую-то верификацию. Россия планомерно создает ловушки, которые станут в будущем проблемой для Киева вне зависимости от того, кто будет при власти. Может так случится, что Россия отдаст Донбасс, но при любом сценарии его возвращения: военный, политический, переговорный, возврат как есть, в понимании России это все равно должно создавать точки напряженности. Новая украинская власть оказывается в ситуации социальной напряженности, которая складывается из сотен тысяч маленьких решений. И одним росчерком пера, одним управленческим действием это не решить. И Россия делает ставку на создание такой ситуации".
