Украинское сопротивление – это то, на что не рассчитывала россия во время нападения. В борьбе за нашу независимость делают все возможное и невозможное не только военные, но и украинские партизаны. Так, на днях неизвестные взорвали мост в Мелитополе, разбив один из основных логистических путей оккупантов на юге Украины. Благодаря этому логистический узел на шее российских войск начал затягиваться, и рано или поздно вражеская армия истощится физически и психологически.
Как уничтожение мостов повлияет на состояние врага и поможет Украине на пути к победе, насколько важны учения ВСУ в Великобритании и как Украина развеяла все мифы о непобедимой русской армии с ее оружием "аналоговнет" - в эфире Апостроф TV рассказал военный эксперт и аналитик ПЕТРО ЧЕРНИК.
– Известно, что были нанесены удары по мосту в Мелитополе. Можем ли мы действительно констатировать, что российские военные эшелоны больше не способны передвигаться там? Способен ли этот мост выполнять какие-либо функции как переправа?
– К этой минуте он однозначно приостановил свое функционирование. Однако противник приложит максимум усилий для того, чтобы его восстановить. Все-таки, это серьезный функциональный мост, через который происходит большая поставка не только горюче-смазочных материалов, но и продовольствия для всей оккупационной группировки по южной линии разграничения.
Действительно, это огромный успех украинского партизанского движения. Более того, я бы даже хотел заострить внимание на том, что где-то на днях намечается такой интересный момент, который называется рост инструментария украинского сопротивления по отношению к оккупантам по всем возможным показателям, начиная от окурка в Саках.
И вот теперь снова очередная хорошая новость по взрыву моста, а также окончательное повреждение мостов, обеспечивающих логистику оккупационной группировки на правом берегу Херсона. По правде, мало-помалу, очень медленно, но уверенно наращивается паритет с украинской стороны, в отличие от россиян. Россиянам все меньше и меньше есть что предложить в части военного давления на Украину.
– Фактически Россия остается без ключевых цепочек поставок вооружения и военных на Херсонщину. Насколько это повлияет на темпы контрнаступления?
– Давайте будем очень внимательными. Несмотря на то, что мы только что позволили нотку оптимизма, и она, конечно, нам всем очень нужна, на мой взгляд, есть две смертельные иллюзии, в которые мы не имеем права погрузиться. Первая – что победа вот-вот, и вторая – что у противника закончились ресурсы. Нельзя этого делать. Даже если и произойдет какой-нибудь надломный момент, который мы сейчас не можем увидеть, в нашу пользу, то лучше пусть это будет приятное разочарование, чем мы недооценим врага.
Действительно, логистическая удавка на шее группировки, которая находится на Херсонщине, существенно затягивается. Я ярый сторонник концепции истощения той группировки. Напомню, сражается не танк, не пушка и не самолет. Сражается человек, который нуждается в пище и, в первую очередь, – сейчас стоит жаркое лето – нуждается в питьевой воде. Как только их солдаты дойдут до точки полного физического истощения, что в обязательном порядке повлечет моральное и психическое истощение, тогда можно будет говорить о каких-то системных контрнаступательных операциях. На эту минуту удавка только начала давить, и она еще будет давить несколько недель.
– Власти Мелитополя сообщили, что семьи российских военных оттуда вывозят. С Херсонщины сбежал руководящий состав оккупантов. Насколько это ощутят на себе рядовые российские военные, когда руководители отсутствуют?
– Старая как мир русская милитарная традиция. Рядовой солдат никогда не был ценностью как таковой. Примеров можно назвать из истории такое множество, что в них можно потеряться. Мне сейчас приходит в голову так называемая операция "Багратион" во время Второй мировой войны, когда Жуков выдвинул огромную армию через белорусские болота и, по большому счету, там ее утопил. Что-то подобное может произойти и в Херсонской области. Только там они не утонут, а высохнут.
Но это не значит, что русский солдат не будет сопротивляться. Несмотря на то, что он существенно деморализован, мы должны понимать, что уровень зомбирования и промывания их мозгов на невероятно большом уровне. Они твердо уверены, что сражаются с нацистами. Более того, они твердо уверены, что воюют с некоторыми мифическими наемниками НАТО. В самом деле, рассчитывать на то, что они начнут массово сдаваться в плен – не надо. Это не мудро и не корректно. Готовимся к изнурительному противоборству. В итоге стратегически на этом плацдарме все складывается в пользу Украины. Главное, как говорили когда-то древние римляне, спешим медленно.
– Партизанское движение действительно не дает оккупантам спать, взрывает мосты и другие объекты. В ответ россияне ищут этих партизан, проводят репрессии против населения. Насколько им это удается, учитывая, что это партизанское движение не гаснет не только в Херсонской области, но и в Крыму мы его видим?
– Думаю, что каждая карательная операция, которую они проводят на этих территориях, геометрически поднимает нашу ярость, ненависть и презрение к ним, и это, прежде всего, касается местного населения. Ибо население, которое пережило и переживает ужасы и жаждет сопротивления – это хороший шарик в корзину нашей победы. Надеемся, что этот шарик будет только расти.
– Перейдем на восток. Институт исследования войны пишет, что высокая концентрация добровольческих батальонов вокруг Изюма и Славянская свидетельствует о том, что эта территория не в центре внимания россии и может быть уязвимой для украинских контрнаступательных действий. Что вы можете сказать по этому поводу? Страдает ли сейчас восточное направление у российских оккупантов, учитывая то, что их подразделения постоянно перебрасываются на юг Украины?
– Больших сил, чтобы совершать полноценные контрнаступательные операции с прорывом до 10-15 км, у противника нет. Но есть старая восточная военная мудрость: война – это путь обмана. И создание впечатления, что в одном месте концентрируются войска, а в другом может произойти настоящий удар – это основа основ любого оперативного военного искусства.
На мой взгляд, восточный плацдарм для оккупантов все же более приоритетен. Они объявили признание так называемых "ЛДНР", а значит, выход на административные границы Донетчины им обязательно нужно делать до начала сезона дождей, потому что двигаться по мокрой почве будет практически невозможно тяжелой технике. Следовательно, замыкать эти границы – их стратегическая задача.
Удастся ли им это? Давайте вспомним, что наибольшие их успехи – Северодонецк и Лисичанск – были больше месяца назад. Дальше они существенно продвинуться не смогли. Качество украинского сопротивления растет с каждым днем все больше и больше. По моему мнению, переломный момент может наступить тогда, когда мы получим хорошую качественную авиацию. Ее мы можем получить по ленд-лизу где-то на середину осени.
– Бахмут и Северск пока являются основными населенными пунктами для россии на востоке. В частности, туда тянут насильственно мобилизованных жителей ОРДЛО. Насколько высоки шансы россии на этом направлении?
– Я повторю свое мнение. Учитывая, как они продвигаются последние несколько месяцев, я не считаю, что у них есть шансы на очень быструю оккупацию этих стратегических пунктов. Однако это очень важные точки, потому что если закроется линия Северск-Бахмут-Славянск, то можно будет говорить об успехе противника.
Впрочем, до такой стратегической цели им достаточно далеко, а может, и вообще это не будет достигнуто. Наконец, наша главная задача – рано или поздно нарастить качественные силы такого уровня, чтобы постепенно начать выбивать противника с наших территорий.
– Колумнист Forbes Украина Владимир Даценко проанализировал поставки Украине вооружения и пришел к выводу, что поставки сократились по сравнению с объемами, которые были весной. Наибольшее снижение – по артиллерии, являющейся главной потребностью для ВСУ. Зато есть рост по бронемашинам и ручным гранатометам. Согласны ли вы с утверждениями журналиста? Что на самом деле сейчас необходимо украинской армии?
– Я бы очень внимательно относился к такой аналитике, потому что мы должны помнить, что такая аналитика может иметь эффект информационно-психологических операций. Не забываем, что наш противник невероятно силен в той части, которая называется специальные службы и вообще в умении подкупать кого угодно, где бы то ни было. Давайте напомним, что они сделали с Amnesty International. Классический подкуп в чистом виде. Поэтому к такой информации следует относиться внимательно.
Действительно, очень хочется, чтобы этого качественного оружия было как можно больше. Однако я хочу напомнить, что со времен Второй мировой ленд-лиз как явление принят во второй раз. Нигде ничего подобного не было. По такому явлению, как "прокачка оружия", мы уже опередили все страны мира со времен Второй мировой войны. Скажем, по запасам таких высокотехнологичных противотанковых ракетных комплексов, как Javelin, мы являемся второй страной в мире после США. Где США, а где Украина – мы тоже должны это хорошо понимать.
Я прошу правильно понять мои слова, я никоим образом не говорю, что у нас уже всего достаточно – нет. Однако только по одной артиллерии уже практически 10 классов стволов – это очень серьезно. Вот буквально на днях мы получили всего четыре машины Zuzana, но они пришли. И этот поток не будет прекращаться.
Так не может быть, чтобы союзники сняли с себя все вооружение и отдали нам все. Если вы отдали своему соседу одно ружье, потому что на него напал грабитель, вы же не отдадите последнее, которое вы сохранили для себя. Это логично и естественно. Заработает ленд-лиз, а это в первую очередь запуск конвейера. И это не один день, а несколько месяцев, а может, и до полугода. И я не сомневаюсь, что авиация обязательно до нас дойдет.
– Ряд стран говорят о том, что они передадут нам штурмовики либо истребители. С началом полномасштабного вторжения даже речь не шла об авиации. Что изменилось? Почему мы сейчас более оптимистичны в этих прогнозах? От кого ждать этих поставок?
– На мой взгляд, все бывшие страны Варшавского договора, практически все уже находящиеся в НАТО, пришли к выводу, что такие авиационные комплексы как МиГ-29 четвертого поколения фронтового уровня можно передать Украине. Это действительно существенно лучше прокачанные в технологическом смысле машины чем те, что у нас есть, или даже то, что есть у россии.
Несмотря на то, что эти машины в обязательном порядке к нам придут, я остаюсь ярым поклонником натовской линейки. В первую очередь – Соединенных Штатов Америки. На мой взгляд, F-16 и F-15 или даже F-35 намного лучший для нас потенциал. Или даже хорошая машина легкого класса истребителей-бомбардировщиков шведской фирмы Gripen или французской Rafale. Это все возможно, и это не фантастика.
Скажем, в середине апреля мечтать о реактивных системах залпового огня западного производства считалось чем-то фантастическим. Но это произошло. Думаю, что и точка, когда к нам поступит действительно хорошая авиация, тоже придет. Однако, на мой взгляд, это будет не быстрее, чем середина осени, а то и поздняя осень.
– Поговорим о встрече в Копенгагене. Основные ее вопросы – это долгосрочная финансовая помощь нашему государству и обучение наших военных. Почему именно на этом сделали акцент? Не свидетельствует ли увеличение количества учений о том, что ВСУ увидят новые виды вооружения?
– ВСУ уже увидели немалую линейку вооружений, с которыми не было опыта. Вообще, обучение нашего личного состава, особенно в Великобритании – это беспрецедентное явление. Я даже не знаю, какой пример привести, потому что более 10 тысяч военных готовится – это две полноценные механизированные бригады или почти дивизия по старым советским образцам. Это невероятно много.
И то, что туда привлекается не только Великобритания, но и Канада, Новая Зеландия, Швеция и Финляндия, свидетельствует лишь об одном: есть консолидированное решение цивилизованных государств, прежде всего Евроатлантического пространства, по наращиванию боевого потенциала нашей украинской армии. Он действительно растет с каждым днем.
В конце концов, несмотря на все сложности фронта, мы почти полгода сдерживаем вторую армию мира. По крайней мере, она себя такой считала. Мы начисто развеяли миф об их непобедимости, а тем более об их оружии, не имеющем аналогов в мире. Это объективный факт, который еще предстоит серьезно изучать нашим историкам. Вместе с тем, выдыхать еще рано.
– Эта интернациональная сборная инструкторов носит исключительно политический характер или все же, каждая армия может чему-то особенному научить наших военных?
– Есть чему поучиться и у наших воинов. Мы все же приняли сражение в очень неравных условиях с российской федерацией. На мой взгляд, эта война действительно экзистенциальная, мы же не просто боремся за свою независимость. Мы же на самом деле боремся за мировые цивилизационные ценности. То, что называется демократией.
До этой войны в больших интеллектуальных кругах царила своеобразная риторика, мол, время демократии прошло, а зажиточная и комфортная жизнь возможна и в таких системах, как китайская. Так вот, мы, украинцы, своей кровью, потом и примером показываем, что мы стали на острие защиты всего цивилизованного мира. Это и есть такие ниточки горизонтального уровня, которые связывают нас с этим миром.
Мы, наконец, имеем уникальный исторический шанс окончательно порвать с азиатской политической деспотией, потому что Московия не что иное, как азиатская политическая деспотия, и вернуться – потому что мы там были – в нормальное цивилизованное европейское лоно тех народов, среди которых наше место. Это уникальный исторический шанс, и мы не должны им пренебрегать.
– Очевидно, не только Украина ищет оружие для войны, но и россия. К примеру, предполагают, что Иран передаст россии тысячу беспилотников Shahed 129. Более того, говорят, что они уже применяются на фронте. Что вы можете об этом сказать?
– Shahed 129 – это действительно очень серьезная машина. Это копия американского беспилотника Predator. Это довольно серьезная машина с оперативной дальностью примерно на 1,5 тысячи километров. Если я не ошибаюсь, она может нести до четырех тяжелых бомб с общей нагрузкой практически до полутонны.
С одной стороны, это плохая новость. У нас еще нет подтвержденных данных о том, что эти беспилотники уже работают на линии разграничения со стороны противника. Но, с другой стороны, это и хорошая новость, свидетельствующая о том, что российский военно-промышленный комплекс дошел до точки деградации, которая с каждым днем и месяцем будет расти благодаря санкционному давлению, потому что россия не сможет производить свое собственное качественное вооружение.
Вообще о российском вооружении развеяно множество мифов, начиная от ракет, заканчивая авиацией. Думаю, что по итогам этой войны Россия как второй крупный экспортер оружия в мире однозначно потеряет свои позиции.
– Путин на днях выступал на форуме. Он до сих пор уверен, что у россии чуть ли не самое лучшее в мире вооружение и может передавать его так называемым партнерам и друзьям. Вопрос в том, действительно ли российское командование не понимает, в каком состоянии их оружие, в частности, законсервировано? Или они живут теми отчетами, когда все подавалось хорошо, а на самом деле разворовывалась половина военного комплекса?
– Правду они знают, но в россии сложилась достаточно специфическая тирания.
Тираны всегда хотят слышать, что они хотят слышать. Они создают для себя отдельную межсубъектную реальность и живут своей жизнью. Это не имеет ничего общего с реальной реальностью. Такую реальность себе пути создали и все, кто вокруг него.
Это тоже хорошая новость, потому что они недооценили потенциал сопротивления украинцев в борьбе за свою независимость. На мой взгляд, они сейчас панически ищут выход из этой ситуации, что делать дальше. Они хорошо осознают, что если они проиграют битву за Украину, а они проиграют неизбежно, то российская федерация станет на путь развала, а путин еще и свою жизнь может потерять.
В конце концов, на эту минуту это еще достаточно крепкий режим. Не стоит торопиться его хоронить. Пропагандистские нарративы, на которых и держится этот режим, нужно декларировать своему населению: "величие", "победобесие" и тому подобное. Они это генерируют и какое-то время это еще будет.
На самом деле в большом политическом смысле путин – труп как явление, а россия стала на путь своего конца. Однако я сторонник концепции, что развал может быть длительным. Даже несколько десятилетий.
