10 февраля в Киеве на остановке общественного транспорта в районе станции метро "Черниговская" военнослужащий 72-й бригады ВСУ Дмитрий Балабух, который приехал из АТО, зарезал в очереди на маршрутку повара Руслана Юрченко. У Балабуха и Юрченко произошла словесная перепалка, после которой офицер пошел в ближайший магазин, купил кухонный нож и нанес гражданскому смертельный удар в сердце. Этот инцидент разделил если не страну, то как минимум сеть: на тех, кто осуждает акт агрессии военного, и тех, кто его оправдывает. В аргументах сторон и том, как помочь ветеранам АТО после фронта и не допустить подобных ЧП, разбирался "Апостроф".
Война аргументов
Буквально сразу после того, как об убийстве Руслана Юрченко стало известно украинцам, Дмитрий Балабух попал под шквал народного гнева, ведь хладнокровно зарезать прохожего, да еще и на глазах у десятков свидетелей, мало кто способен. Но после того, как выяснилось, что Балабух - боевой офицер, который прошел АТО, тональность общественного дискурса в сети резко изменилась. Новый тон задала пресс-офицер 72-й бригады Елена Мокренчук на своей страничке в Facebook. По ее словам, погибшего Руслана Юрченко "почему-то возмутило то, что Дима - атошник", и он первый начал толкать и оскорблять Балабуха. Далее следует вывод, что вообще-то в украинском обществе на бытовом уровне плохо относятся к военным, которые "сдерживали наступление "русского мира". В комментариях к посту Мокренчук было совсем горячо: пользователи наперебой стали доказывать, что Юрченко в ходе конфликта позволял себе сепаратистские высказывания, был большой и сильный, да и вообще - поделом ему.
"Зарезал сепарскую свинью. Собаке собачья смерть. А теперь солдата арестуют за превышение допустимых действий при самообороне", - пишет пользователь Виталий Луневский.
"Покойный умер по собственному желанию, нарушив право атошника на свободный проезд, еще и решил силой выкинуть из маршрутки", - добавляет пользователь Олег Полищук.
"Парень привык за себя стоять. Как смог, так и постоял! Зарезал раскормленного накачанного поганца-обидчика и правильно сделал! Жаль только, что сядет...", - написал на своей странице в соцсетях офицер Нацгвардии Дмитрий Бабкин.
На данный момент Деснянский райсуд столицы избрал меру пресечения Дмитрию Балабуху – два месяца ареста. Офицеру грозит до 15 лет лишения свободы.
Место убийства
Новые стандарты
Стоит отметить, что среди экспертов и ветеранов АТО, с которыми пообщался "Апостроф", не нашлось никого, кто оправдал бы действия Дмитрия Балабуха.
"Этот инцидент - последствие психотравмирующих событий. Это однозначно, - пояснил изданию военный психолог и ветеран АТО Андрей Козинчук. – Дмитрий был участником психотравмирующего события под названием "война". Этому парню была необходима помощь, необходима она и сейчас, просто она не была оказана".
"Это ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство, - "Апостроф"), о котором все говорят, это реальность, адреналиновая наркомания. Человеку не хватает гормона стресса, не хватает ощущений, когда все ощущения на войне он уже пережил", - добавляет "Апострофу" военный психолог, участник АТО Алексей Скиртач.
Тот факт, что часть общества все же нашла оправдание действиям боевого офицера, эксперты оценивают критически.
"Оправдывать такие действия точно нельзя, - уверяет Козинчук. – Война не может оправдать убийство. Мы не убийцы. Даже в АТО мы уничтожали врага, но не убивали. Но, конечно, есть те, кто оправдывает ветерана, а есть те, кто говорит, что ветераны все контуженные, их лечить нужно. Но реакция общества — это реакция не на ветерана, а на себя. У людей просто скучная жизнь, и для того, чтобы сделать ее более красочной, начинаются такой анализ, обсуждение, а главное - оценка событий".
"У нас нездоровое общество, и самая морально нездоровая часть общества активно участвует в обсуждении всевозможных тем, - подчеркнул в разговоре с "Апострофом" известный украинский психиатр и правозащитник Семен Глузман. – Сепаратист человек или нет, в любом случае, я думаю, он имел право на жизнь. Человека занесло, эмоции, но он в этих эмоциях идет в магазин, покупает нож, возвращается и убивает. Извините меня, но это уже не эмоции, это отсроченное действие. С тем же успехом так называемые сепаратисты завтра ножами начнут убивать нас".
Более того, даже если Руслан Юрченко и позволял себе сепаратистские высказывания, по словам экспертов и ветеранов войны на Донбассе, реакция Балабуха должна была быть другой.
"Нет разницы, был он в АТО или нет, ветеран он или не ветеран. Если человек позволял себе какие-то сепаратистские высказывания, можно было позвонить в СБУ, пусть они бы приехали и разобрались. Но я на самом деле не верю в его сепаратистские высказывания, потому что я знаю этого человека, который умер", - говорит "Апострофу" ветеран АТО Георгий Турчак.
"А вообще даже боевиков жалко бывает на войне, - добавляет Скиртач. – Все зависит от психологических ресурсов человека. У меня был один случай, когда солдат выстрелил во врага и начал мучиться: "А это же человек был, а кто же он был?" Я его начал убеждать: "Не ты его, так он тебя", но человек все равно мучился. Но бывает и по-другому: щелкнул и забыл".
Орудие убийства
Психологи уверяют, что страна еще не раз услышит о подобных инцидентах, если с ветеранами АТО не начнут комплексно заниматься специалисты.
"Этот инцидент - возможность сказать государству, обществу: нужно что-то делать. Иначе впереди нас ждет еще очень много таких Дим", - сетует Козинчук.
"Если бы государство давало таким людям пройти нормальную психологическую реабилитацию, то этого, скорее всего, не случилось бы, - поясняет Турчак. – С медицинской реабилитацией особых проблем нет: для бойцов сейчас хороший уровень медицины. А вот с психологической реабилитацией для ветеранов дела обстоят очень плохо. Деньги на это государством выделяются, но, с моей точки зрения, распределяются они неправильно, потому что результата особого нет. Каждый психолог работает с ветеранами по-своему. Нет единых стандартов в Украине в психореабилитации военных. Стандартов, которые были бы разработаны именно под нашу войну".
С этим утверждением соглашается и Алексей Скиртач.
"Украинская военная психология только зарождается. И зарождается она на практике. К нам приезжают иностранные специалисты, учат, но у разных армий разная специфика. Например, к нам приезжал главный психиатр из ЦАХАЛа (армия Израиля, - "Апостроф"), и он рассказывал, что у них проблемы алкоголизма нет вообще, но есть, например, проблема каннабинола: 90% курят марихуану", - говорит психолог.
"Соответственно, если бы стандарты психологической реабилитации, адаптированные к нашему конфликту, существовали, то психологи работали бы слаженно, наши деньги уходили бы в правильное русло и был бы порядок. А так мы имеем кучу психологов, каждый по-своему пытается реабилитировать военных, думает, что именно его программа правильная. И часто случается так, что психологи только вредят ветеранам", - резюмировал Турчак.
Но и сами ветераны АТО должны быть заинтересованы в помощи самим себе.
"В том, что мы, атошники, не идем к психологу, а заливаем все водкой, травой и прочей гадостью, вина лежит только на нас. Тот факт, что ты воевал, не значит, что в мирной жизни ты можешь творить беспредел", - подчеркнул Скиртач.
