Победа Украины на международном песенном конкурсе "Евровидение-2022" стала лучиком радости во мраке войны с россией. Но и такое счастливое событие не обошлось без скандала. Украинцы возмутились, что участник Польши, страны, которая нам очень помогает в борьбе с рф, не получил от украинских судей ни одного балла. Люди считают, что поддержка Польши на конкурсе была бы отличным жестом благодарности от Украины за все добро, которое делают для нас поляки.
О всех тонкостях отбора членов жюри и процессе голосования "Апострофу" рассказал глава национального жюри "Евровидение-2022" ВАДИМ ЛИСИЦА.
— Расскажите подробно, как проходил процесс голосования в финале "Евровидения-2022"?
— Мы собираемся в комнате, где просматриваем генеральную репетицию, в данном случае, финала Евровидение-2022. Нам включают памятку, напоминают условия, на которых работают все члены жюри. Условия очень простые: нельзя разглашать, нельзя писать посты в соцсетях, нельзя делать видео и фото съемку, нельзя вообще никому сообщать, какую оценку ставит жюри. Это полностью конфиденциальная информация на момент голосования и до обнародования этих результатов.
Это голосование является тайным. В памятке сказано, что нельзя влиять на других членов жюри. Нельзя обсуждать оценки, которые вы ставите. И мы этого не обсуждали.
По окончании просмотра нам выдают именные бланки с датой и списком номеров, которые мы оцениваем.
Что касается критериев оценки, их четыре: песня, исполнение, вокальные способности и общее впечатление от выступления. Больше никаких, тем более политических критериев там нет. Там даже прописано: запрещено учитывать политический фактор при оценке конкурсантов.
Заполненные бланки мы отдаем на проверку юристу, присутствующему во время всего процесса. После проверки юристом мы получаем эти бланки на подпись и отдаем работнику Общественного вещателя, который вносит их в компьютер и отправляет на центральный сервер Европейского вещательного союза, который является организатором "Евровидения".
Никто из нас не знает общего результата, никто из нас не знает, кто и как проголосовал, какие оценки поставил. Результат по финалу я узнал вместе со всеми в прямом эфире.
Никаких звонков и просьб завалить Польшу, Литву или любого другого не было и быть не могло. Информация о составе жюри до конца была тайной, его объявили, когда "Евровидение" состоялось.
— Член жюри Ирина Федишин писала в своем Facebook, что поставила Польше 10 баллов. Но, как оказалось, это были не баллы, а место. Это просто ошибка, или может кто-нибудь из жюри не до конца понял механизм голосования?
— Нет, как это можно не понять, когда тебе выдают бланк и там написано, что вы ставите "1", если вам очень нравится, и "24", когда совсем не нравится. Она просто ошиблась, когда писала это сообщение, и, кстати, она его исправила и сказала, что это была ошибка.
— А как избираются члены жюри?
— Это я вам не могу рассказать. Мне позвонили по телефону из Общественного вещателя и предложили войти в состав жюри. Я не знаю, кто их определяет. Кстати, я узнал, кто является другими членами жюри только тогда, когда мы встретились перед первым полуфиналом. Лично я был знаком только с Ириной Федишин, потому что когда-то делал ей одну песню. Всех других людей лично я не знал, мы никогда не общались до этого.
— Украинцы возмущены тем, что своими оценками вы не поддержали Польшу, которая нам сейчас очень помогает. Да, "Евровидение" - это аполитичный конкурс, но неформально политика там все же присутствует. Например, мы видели призыв со сцены ребят из Kalush Orchestra помочь Мариуполю и нашим защитникам из "Азовсталь", за который их могли дисквалифицировать. Но организаторы "Евровидения" оценили это не как политический, а гуманитарный призыв, что не запрещено правилами.
— Смотрите, все эти речи со сцены или флаги Украины на руках других участников, все, что мы увидели, сначала было обсуждено делегациями этих стран с Европейским вещателем, и они это разрешили. По правилам нельзя агитировать, выкрикивать политические лозунги и прочее. Относительно Мариуполя и "Азовстали", ребята сказали, но это не политический, а гуманитарный лозунг.
— То есть это было проговорено перед выступлениями?
– Конечно. Люди понимают, что если они что-то не так сделают, они могут быть дисквалифицированы - и это будет поражение. Поэтому, конечно, главы делегаций сначала это обсуждали, а потом делали.
Что касается Польши - это тоже бред. Потому что мы поддерживаем и мы очень благодарны польскому народу и за военную, и за гуманитарную помощь, за то, что они принимают наших людей, за то, что они помогают финансово и за все другое. И это неправда, что мы не благодарны. Мы благодарны. Но ведь профессиональное жюри работает для того, чтобы оценивать сугубо творческие показатели. Плюс, свое мнение выразил народ Украины, который дал Польше 12 баллов.
И, кстати, по подсчету голосов. Этот процесс у европейского вещателя имеет свои определенные алгоритмы. По цифрам, которые я посчитал, украинское жюри дало такое количество баллов, что Польша должна была быть на 9 строчке и получить 2 балла. Но у Европейского вещательного союза есть алгоритмы, которые это корректируют, и они мне не известны, потому что это тайна.
— Как граждане воюющей страны мы все поняли, что спорт, музыка и другие виды творчества не могут быть вне политики. И многие говорили, что такие международные конкурсы, как, в частности, и "Евровидение" или международные соревнования, должны быть площадкой для выражения социально-политического мнения, позиции. По вашему мнению, это должно быть так, или лучше все эти конкурсы оставить вне политики?
— Если мы все начнем говорить, что все эти конкурсы или спорт, или еще что-то нужно использовать в политических целях, на 100% это будет неправильно. Где тогда будет место для творчества, для оценки песни, артиста? Этого делать нельзя.
Политический фактор может быть в смс-голосовании. Там, конечно, он имеет силу, это во-первых. Во-вторых, я когда ездил с Alyosha на "Евровидение-2010", у нас тоже были определенные проблемы из-за того, что мы использовали эту площадку для политического влияния на умы людей в Европе. У нас были акции по защите окружающей среды, и мы пытались привлечь внимание к этой проблеме. И Европейский вещатель постоянно предупреждал, что нас могут дисквалифицировать. Поэтому мы так осторожно это делали.
Но мы это делали, и если бы сейчас я попал туда, я бы тоже это делал. Потому что это событие привлекает большое внимание людей, и нам нужно, чтобы эти люди получали от нас информацию о ситуации в нашей стране. Сейчас у нас идет война, и то, что ребята это сделали - очень круто, и это нужно делать. Это очень важная история.
Но нужно оставлять какую-то часть людей или процесса - в данном случае это жюри - которые должны оценивать сугубо творческие показатели. Ведь если еще и жюри у нас будет политизировано, то у нас все страны, которые нам помогают, должны получить высокие баллы. Но мы не могли это сделать - это запрещено. Мы делали свое дело по условиям, под которыми мы подписались. Мы обязались выполнять эти правила.
— После победы Kalush Orchestra на "Евровидении-2022" украинцы начали предлагать свои места для проведения этого конкурса в Украине в следующем году. Были предложения провести его в Донецке, Мариуполе или в Крыму. А вы бы в каком городе хотели принять "Евровидение-2023"?
— Я бы хотел, чтобы оно было проведено в самом безопасном месте в Украине, которое будет на тот момент, чтобы ни в коем случае не пострадали люди. К сожалению, сейчас вся территория нашей страны опасна, нет области, куда бы не прилетали ракеты. Поэтому, я думаю, классной идеей было бы провести "Евровидение-2023", например, в Кракове или Варшаве. Или на границе Польши с Украиной, где безопаснее всего. То есть сделать какой-нибудь open air или построить ангар на границе и провести там.
— Но у нас все надеются и верят в то, что к следующему "Евровидению" мы уж точно победим и у нас все будет хорошо, а вы о Польше…
— Я очень на это надеюсь. Но Украине нужно дать ответ Европейскому вещателю о месте проведения до, кажется, августа. У меня очень большая надежда, что в августе русня уйдет, упадет и проиграет, а мы одержим победу. Но если этого не произойдет, то нужно будет искать варианты. Я просто предлагаю этот вариант, чтобы мы могли провести "Евровидение-2023". И, кстати, думаю, что полякам это тоже нравится.
