Украинская армия в 2014 году могла дать отпор России и помешать захватить Крым. Причиной столь легкой оккупации полуострова российскими войсками является прежде всего бездействие высшего политического руководства государства. Сегодня Украина готова дать отпор российской агрессии, но многое снова зависит от политической воли руководства страны. Об этом в эфире программы "Руно" на Апострофе TV рассказал бывший заместитель начальника Генерального штаба Украины, генерал-лейтенант Юрий ДУМАНСКИЙ.
— Неотвратимости российского вторжения в Украину уже нет, об этом официально заявили в США. Ситуация действительно изменилась?
— Это очень широкий вопрос. Видимо, сценирование, происходившие на дипломатическом поле, достигло своего понимания, и дальше вступает в игру какой-то другой сценарий. Какой – будем видеть. Сейчас я хочу сказать, что те данные от разведок США и Европы о создании соответствующей группировки - то ли ударной, то ли для проведения учебы или иного устрашения - достигли своей цели.
И то, что сегодня было озвучено, происходит в поле ответа США и НАТО Российской Федерации на их требования по "гарантиям безопасности".
— Министр обороны Алексей Резников подчеркивал, что ударная группировка РФ не была создана, но бывший заместитель секретаря СНБО Сергей Кривонос говорил, что живую силу можно перебросить довольно быстро. Что вы думаете?
— Они оба правы. Здесь нужно смотреть на выбранную форму ведения боевых действий - это может быть широкомасштабная, локальная или пограничная война. Каждая несет разный характер и может рассматриваться по разным сценариям. Это могут быть ракетные удары, авиационные удары в глубине территории, выведение из строя инфраструктуры. Поэтому и господин министр, и Кривонос правы, потому что есть разные формы ведения боевых действий.
Были ли созданы ударные группировки? Обычные – нет. Потому как мало только провести наступление и захватить какую-то территорию. Основное, о чем говорят, — эту территорию еще нужно удержать. Как когда-то писал Макиавелли: "Территорию не просто нужно взять войной, ее нужно еще удержать". На территории проживают люди, которые тебя поддерживают или нет. Сейчас этой поддержки нет, и оценивая информацию, которая есть сейчас, я не вижу признаков возможной масштабной войны.
— То, что мы наблюдаем последние два месяца, это паника или предупреждение, чтобы мы не оказались такими же неготовыми, как в 2013–2014 годах?
— В 2014 году к войне не было готово прежде всего наше политическое руководство. Согласно Конституции, мы понимаем, на кого возлагается основное положение по защите территориальной целостности и неприкосновенности наших государственных границ. Там идет по порядку, начиная от президента до начальника Генштаба, которым тогда был Михаил Куцин, и министра обороны, которым был Игорь Тенюх. Но главным является президент, он отвечает за принятие решений.
В это время необходимо было вводить военное положение на территории Крыма и действовать согласно правилам. Все военные знают, что делать в этом случае. Просто нужно было завести это в правильное юридическое поле, и каждый действовал бы соответственно.
— Отсутствие такого приказа – это государственная измена?
— Я считаю, что да. Но я не могу обвинять кого-либо в принятии того или иного решения. Есть специалисты, пусть проводят расследование и возбуждают дела. За это следует отвечать. Я думаю, что общество созрело для того, чтобы получить этот ответ. Но за 8 лет только недавно была создана в ВР временная следственная комиссия по расследованию фактов, способствовавших оккупации Крыма.
Утверждение о том, что у нас в 2014 году не было Вооруженных сил — большое заблуждение. Эта мантра ведется до сих пор. Вооруженные силы были, есть и будут. Но их качество? Да, все военные хотели бы, чтобы у нас было современное оружие пятого поколения, но у нас было то, что было. Мы могли его сохранить, мы могли его содержать, и оно было готово при необходимости. И вы должны понимать, для того, чтобы выполнять те или иные боевые задания, к ним нужно готовиться.
Да, воинские части находились в состоянии мирного времени, но ведь у них есть распределение, то есть силы немедленного реагирования, силы сдерживания, силы наращивания. И в состоянии мирного времени силы немедленного реагирования имели 90% укомплектованности, что касается личного состава.
— А что касается техники и вооружения, если это все было, то почему волонтеры собирали деньги на приборы ночного видения, на бронежилеты? Ведь почти все тогда свозили.
— Военнослужащие были вооружены необходимой техникой: автоматы, снайперские винтовки, РПГ-7 и другое. Все эти виды вооружения были укомплектованы на 100%. Вы же говорите сейчас о специфических вещах, потому что, например, ночные приборы видения в штате не предусматривались. Почему? Потому что это другие ресурсы и прочие расходы из бюджета. А у нас было в то время 0,5 или 0,7% от ВВП, которые выделялись на оборонку.
Так у нас распределялся военный бюджет – 90 на 10%. 90% – на содержание Вооруженных сил, а с 10% – 7% на подготовку и только 3% на развитие. Так что мы можем развить за эти 3%?
Но здесь еще вопрос в том, что военно-политическое руководство не было готово. О чем идет речь? Народ бросился помогать Вооруженным силам, потому что они понимают, что основой защиты государства являются ВСУ и другие силовые структуры. Так вот, в этот период Кабмин должен был работать совсем по-другому. То есть если мы вводим военное положение, Кабмин переходит на соответствующий режим работы и осуществляется мобилизация государства. То есть не только мобилизация ВСУ, но и доукомплектация и мобилизация других соответствующих ресурсов.
У нас в мирное время создаются государственные резервы, удерживаемые в экономике государства. Это арсеналы, соответствующие базы, промышленность, где находится та или иная техника и вооружение. И эта номенклатура, о которой вы говорите: ночные приборы, бронежилеты, каски — инвентарные вещи, которые должны быть для личного состава. К сожалению, мы только в 2012 году смогли утвердить и принять новые образцы бронежилетов и касок и все.
— А закупленные?
— Снова возвращаемся к средствам, их хватает для закупки?
— То есть все-таки не так были готовы? Были готовы ментально, психологически, но если не укомплектованы…
— К какой войне мы должны были быть готовы, к той мы были готовы. И ментально были не готовы. Почему не готовы?...
— Потому что никогда не поверили бы, что Россия может напасть.
– Не совсем так. Не было проведено мобилизации, боевого слаживания, подготовки подразделений к выполнению боевых задач. То есть мы сначала проходим согласование органов управления, воинских частей и подразделений, затем мы планируем операцию. И на основе этой операции мы осуществляем подготовку воинских частей и органов управления к исполнению. Потому что у нас специфическая задача, мы находились в гибридном состоянии.
Требовалось подготовить не только ВСУ, но и другие военные формирования, и на основе этого отрабатывается психологическая устойчивость и командира, и военнослужащего к выполнению этой задачи, они понимают, к чему им нужно быть готовыми.
— Многие военные сказали, что Крым тогда можно было удержать. Но почему тогда так много военных и работников МВД предали присягу и перешли на сторону РФ?
— К тому времени сложилась такая ситуация, когда состоялся один Майдан, потом второй, в информационном пространстве были разные идеи, почему мы делаем так или иначе.
В общем, военный принимает присягу на верность народу Украины - это очень важно, потому что политики приходят и уходят, а народ остается на своей территории и мы прежде всего должны думать о своем народе.
Но мы, как и ВСУ, зависим от политиков. Так вот, тогдашняя внутренняя политика была сформирована вообще некорректно и непонятно. Майдан ставил перед собой одни цели, а пришедшие к власти развернулись в другом направлении.
За ситуацию в Крыму, прежде всего, отвечала СБУ. Это ее функции - в мирное время знать, что происходит на тех или иных территориях. Они должны были правильно формировать ту или иную позицию и передавать ее военно-политическому руководству, которое докладывает высшему политическому руководству, которое в свою очередь должно правильно принять соответствующее решение.
Какие были посылы на территории Крыма в феврале-марте 2014 года? Держитесь, вы должны там что-то делать — делайте. Вы что, не читаете устав внутренней службы? Он вообще не предполагает применения оружия и отражения агрессии. Там должны были быть совсем другие действия. Должны были вводить если не военное положение, то чрезвычайное положение точно, и объявить о проведении антитеррористической операции. Для этого хватало сил и средств.
Если мы говорим о том, что там были предатели, нет вопросов. Где не было предателей? Во Львовской области есть спецподразделения, есть Нацгвардия, внутренние войска на то время. Хмельницкая, Тернопольская, Ровенская области – там не предатели. Перебрасываем и создаем группировки для решения тех или иных задач. Но этого не произошло.
По каждому военному, предавшему присягу, нужно разбираться по ситуации, почему это так произошло. Но как он должен был действовать, если у него на территории Крыма остались семья и родные? Почему эвакуацию не провели? Их же нужно было эвакуировать для того, чтобы они были уверены, что ничего не угрожает семье, родным и близким.
Сами военные знают, что нужно делать, потому что в мирное время проходит подготовка и есть боевые задачи для каждой воинской части. Надо было только действовать и все.
— Есть мнение, что план захвата Крыма разрабатывался еще 10 лет до того. А провокация по острову Тузла была неслучайной.
— Планы разрабатываются разные. И наш Генеральный штаб разрабатывает разные сценарии действий, утверждаемые президентом, на основе которых осуществляется подготовка ВСУ. Поэтому такие сценарии могли предполагаться, и я думаю, что во время тактических учений они отрабатывались обеими сторонами.
Мы отрабатывали вопросы перегруппировки войск на территории Крыма. Лично я являлся руководителем этих учений. 25-ю воздушно-десантную бригаду и 79-ю аэромобильную бригаду мы перебрасывали на территорию Крыма. Мы занимались оперативным изучением территории, брали соответствующие объекты, мы готовились к предполагаемым сценариям. Так же действует и противник.
— Зеленский объявил, что призыв на срочную службу с 1 января 2024 года будет отменен, а численность ВСУ возрастет на 100 тысяч человек за счет контрактников. Это реально?
— Я хочу разочаровать и президента, и тех, кто в это верит. Дело в том, что мы уже отменяли срочную службу в 2013 году - это не ново.
К этому мы обязательно придем, но государство должно быть готово, потому что на первом этапе это очень затратно финансово, ведь нужно содержать такую большую инфраструктуру как ВСУ и военнослужащих по контракту. Это должна быть другая боевая подготовка, другое социальное обеспечение, зарплаты и многое другое, что дополнительным грузом ляжет на бюджет государства.
Зеленский дал период до 2024 года, то есть два года. Первое, что я здесь вижу - это игра с электоратом: я же думаю о вас, и мне нужно поднять рейтинг за счет какой-то темы, где я покажу результат. Второе, он хочет забрать лозунг "мова, вера, армия", который ассоциируется с его политическим конкурентом.
Я понимаю, что смысл в этом решении есть, потому что в долгосрочной перспективе ВСУ сможет сэкономить на подготовке срочников, ведь их заменят профессионалы, которые будут знать и четко выполнять свои задачи.
— Что вы думаете относительно международной военной помощи, которую сейчас активно оказывают Украине?
— Наконец-то наши международные партнеры поняли, что безопасность Европы зависит и от Украины, и начали соответственно помогать. Существенная или несущественная эта помощь, и как будет применяться - в наступательных или оборонительных операциях - я точно сказать не могу, потому что сам не вхож в эти процессы. Но из того, что вижу в СМИ, это тактическое оружие, которое дает возможность в бою иметь преимущество перед нашим врагом. Или мы можем противодействовать этими средствами вражеской авиации.
Но этого недостаточно. За период ведения боевых действий ВСУ потеряли большое количество техники и вооружения. Еще у нас были подрывы арсеналов, где было уничтожено большое количество боеприпасов. И пополнить это, вот говорят, что 500 тонн такого-то вида боеприпасов нам поступило, это там 125-мм или 152-мм боеприпасы. Этого хватит на день боя или на день проведения операции. Это совсем ничего.
Если мы возьмем боекомплект, например, БМП-2, для которой требуется двести 30-мм снарядов. Вот сосчитайте, механизированная бригада имеет 40 БМП, умножьте на количество снарядов и это будет один боекомплект, который содержится при боевой машине. И в боевом приказе прогнозируется количество использованных боеприпасов за бой, потому что это ресурс, и к этому экономика государства должна быть готова. Не ждать, кто тебе "из-за бугра" даст, а экономика государства должна быть готова.
И здесь, кроме вопроса, готовы ли мы и ВСУ к войне, а готово ли государство и прежде всего экономика? Экономика к войне не готовилась и не готовится, она находится в мирном состоянии.
— Строительство завода Bayraktar в Украине, о чем договорились Зеленский и Эрдоган - это победа?
— Весь мир переходит к искусственному интеллекту, от войны солдат к войне гибридной. Начиная информационно, и заканчивая применением беспилотных летательных аппаратов. Это шаг вперед, и это нужно было делать раньше.
Мы видели военную операцию, которую проводил Азербайджан в Карабахе. Они успешно использовали разведывательные и ударные комплексы. Нанося ответные удары, вывели из строя средства ПВО и командные пункты, не теряя своих военнослужащих. Это шаг вперед, но мы проигрываем по времени. Потому что если завтра широкомасштабная война, то мы не готовы, ничего нет.
— Еще одно направление, которое в последнее время очень беспокоит, — граница с Беларусью протяженностью более тысячи километров. Там проводят постоянные учения, размещают "Искандеры", насколько это опасно?
— У нас еще не закрыто около 600 км границы Донецкой и Луганской областей. А еще границы в Харьковской и Сумской областях, откуда идет потенциальная опасность, потому что они тоже не закрыты. И тех сил и средств, которые там есть, недостаточно для осуществления обороны того или иного направления.
Естественно, военные предугадывают, изучают порядок действий противника и определяют, с какого направления могут быть главные удары.
Но есть ли опасность со стороны Беларуси? Сейчас в рамках ОДКБ проводится совместная подготовка оперативных и тактических штабов и воинских частей к совместным действиям. Есть программа подготовки, согласно которой это происходит. Но ведь они не просто так эти учения проводят, они продолжают политику грубой силы. В этой системе ответные действия выполняет и Республика Беларусь.
Относительно "Искандеров" — это оперативное оружие, позволяющее действовать практически по всей территории Украины, и оно может вывести любую инфраструктуру — военную, транспортную, энергетическую — из строя. Это может очень серьезно навредить нашему государству и сектору обороны.
— Дальности хватает до Киева?
— Хватает, но не надо пугать наших граждан. Не будет же ковровой бомбардировки наших территорий, удары будут наноситься точным оружием и по четким координатам. Всем известно, где находится тот или иной административный объект с теми или иными узлами связи для того, чтобы на какой-то период вывести из строя возможность управления государством.
