Исламский терроризм в Европе: спастись от неизбежного

Теракт в Берлине стал еще одной демонстрацией того, что Европе нужны кардинальные реформы в сфере борьбы с терроризмом. Экспертное сообщество и политики добиваются улучшения законодательства в сфере работы с мигрантами и беженцами, наблюдения, международного контртеррористического сотрудничества. Однако без завершения войн на Ближнем Востоке вряд ли удастся решить проблему полностью. Судя по всему, человечеству придется подождать, пока исламский терроризм себя исчерпает.

Подозреваемого в совершении теракта в Берлине, который 19 декабря унес жизни 12 человек, в пятницу 23-го убили в перестрелке полицейские Милана. До теракта 24-летний тунисец Анис Амри был на карандаше у спецслужб (в том числе американских), его собирались депортировать из двух стран Евросоюза. Тем не менее бюрократические проволочки фактически стали причиной самого крупного теракта в Германии после объединения страны. На родине Амри был заочно осужден на пять лет, позже в Италии в сумме отсидел четыре года. В Германии ему разрешили проживать временно, до депортации. Его подозревали в связях с радикальными исламистами, отслеживали, завели расследование, но не могли, как говорят чиновники, установить его личность с абсолютной уверенностью. Депортация Амри откладывалась, поскольку Тунис тянул с предоставлением документов, а у самого Амри их не обнаружили. С лета 2016 года у Амри был статус временно отложенной депортации.

Ответственность за берлинский теракт на рождественской ярмарке, как и многие другие в 2015 и 2016 годах, взяло на себя "Исламское государство".

Волна террора в Европе

Отсчет новой террористической волны в Европе следует, пожалуй, вести от нападения француза Мехди Неммуша, вернувшегося из Сирии и застрелившего четырех человек в брюссельском Еврейском музее в мае 2014 года. В январе 2015 года расстреляли редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo. Тот теракт, правда, в отличие от многих последующих, совершили представители "Аль-Каиды", а не "Исламского государства".

Позже был ужасный тройной теракт в Париже, в ноябре 2015 года, когда возле стадиона "Стад де Франс", концертхолла "Батаклан" и в нескольких ресторанах погибли почти полторы сотни человек, 368 ранили. Всего — около десятка терактов в 2015 году, включая атаки сепаратистов в Албании и Македонии, исламистские атаки в Боснии и Герцеговине. Но все остальные пришлись на Францию.

Нынешний 2016 год оказался еще менее спокойным по количеству терактов. В начале произошли три атаки во Франции — один погибший и пятеро раненых. Еще одного человека убили в Белфасте ирландские террористы. В марте на весь мир прогремел двойной теракт в аэропорту и метро Брюсселя, организованный ИГ: 35 погибших и 340 раненых. А в середине года случилась еще более ужасная трагедия в Ницце: фура въехала в праздновавших на городской набережной День взятия Бастилии, после чего исламист открыл огонь по толпе. Тогда погибли 85 человек. Теракт наглядно продемонстрировал, как не нужно ставить ограждения, если хочешь защитить толпу. И в этом случае параллели с последним берлинским терактом очевидны.

Позже в июле подросток иранского происхождения открыл огонь по толпе в Мюнхене (10 убитых, 35 раненых), после чего покончил жизнь самоубийством. Было еще несколько атак во Франции и Германии, к которым прямо или косвенно причастно "Исламское государство". В некоторых случаях виновниками были беженцы.

Согласно Глобальному индексу терроризма-2016, опубликованному Институтом экономики и мира, в 2015 году число жертв террористических актов в странах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР; фактически 34 наиболее развитых государствах мира) в 2015 году выросло на 650%, достигнув цифры в 731 человека. Больше всего жертв пришлось на Францию и Турцию. Более кровавым в XXI веке был лишь 2001 год с серией терактов "Аль-Каиды" в США. Негативно выделяются на фоне других и последующие три года.

В общем в мире количество жертв в 2015 году снизилось впервые с 2010 года — на 10%, до 29,3 тыс. За все 16 лет исследований этой проблемы Институтом самым кровавым стал 2014 год. Больше всего жертв в 2015 году — на счету "Исламского государства". Дальше в рейтинге — "Боко Харам", Талибан" и "Аль-Каида".

Однако же, как свидетельствует статистика, уровень терроризма в Западной Европе в конце XX века был выше, чем сейчас. Количество погибших в 1972, 1974, 1980, 1988 превысило 400 человек, в другие годы достигало двух или трех сотен. Только теракт в 2004 году в Мадриде унес жизни 191 человека. Поэтому сейчас говорить об "уровне терроризма, которого ЕС не видел", не приходится. Другое дело, что раньше не всегда на первых ролях были исламские экстремисты.

"Терроризм возник не вчера и не позавчера, — сказал в комментарии "Апострофу" директор Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос. — Он сопровождает человеческую историю в течение всего ее существования, просто раньше то, что принято называть терроризмом, таким не воспринималось, то есть запугивание гражданского населения. Терроризм — метод для достижения конкретных политических целей. И ключевая проблема эффективности любого террористического акта состоит в СМИ, которые распространяют информацию, тем самым приводя к тому, что большое количество людей пугаются. Испуганным человеком легче манипулировать".

По словам Семиволоса, исламский терроризм перенял опыт марксистского и националистического террористических движений: "Они используют ту же методологию, но пытаются навязать свою повестку".

В начале декабря Европейский центр по борьбе с терроризмом, который входит в европейскую полицейскую организацию Europol, предупреждал о возможности новых терактов в Европе, особенно во Франции, Бельгии, Германии, Нидерландах и Великобритании. Как со стороны ИГ, так и "Аль-Каиды" и других. Особым фактором при выборе страны-жертвы эксперты назвали то, принимает ли она хоть какое-то участие в борьбе с ИГ на Ближнем Востоке. В то же время они отметили изменения в тактике террористов: теперь они выбирают более легкие и доступные цели, а не знаковые, вроде полицейских и военных. Координатор ЕС по борьбе с терроризмом Жиль Де Керков полагает, что тенденция к возвращению боевиков в Европу, а значит, и рост опасности в ближайшие годы, скорее всего, сохранится.

Француз марокканского происхождения Салах Абдеслам, главный организатор парижских терактов 13 ноября 2015 года, даже после совершенных им атак сумел пройти полицейский контроль, поскольку данные о нем в Шенгенской информационной системе (SIS) не обновили, хотя информация об исламистских связях у властей уже была. Дикие ошибки европейские спецслужбы совершили перед брюссельскими терактами 22 марта: ФБР передало информацию о братьях-исламистах Ибрагиме и Халиде Эль-Бакрауи Нидерландам, а Гаага — уже бельгийским следователям. Но атаки не предотвратили. Информация о грядущих нападениях в Брюсселе на тот момент была и у немецких органов безопасности, но ее никто не обработал.

После бельгийской трагедии немцы упростили механизмы обмены информацией между своими профильными ведомствами с союзническими странами и заключили двустороннее соглашение об обмене данными со США — DADA. Планируется, что данные, полученные от Вашингтона, будут сразу же оценивать и передавать полиции. Для этой же цели в прошлом году в ЕС решили создать антитеррористический центр при Европоле, а в июне 2016 года возобновили работу группы по борьбе с терроризмом (CTG). Формирование общей для западных стран концепции обмена информацией между полицией и спецслужбами, да еще и на международном уровне, пока, судя по всему, на начальной стадии.

Как Европа будет противостоять терроризму

Если учесть, что во многих упомянутых нами случаях спецслужбы и правоохранительные органы допускали очевидные ошибки, улучшение их работы видится целью, которой нужно достичь кровь из носу. После берлинского теракта в Германии говорят как об улучшении работы с мигрантами, так и о более эффективном обеспечении безопасности во время массовых мероприятий. Впереди Новый год, и можно только догадываться, с какими опасениями празднований ожидают в Европе.

21 декабря немецкое правительство одобрило законопроекты, которые расширяют возможности видеонаблюдения в общественных местах и транспорте, позволяя владельцам торговых центров или транспортных фирм устанавливать камеры во всех доступных публике местах. То, что это произошло спустя два дня после теракта, — совпадение. В Европе достаточно и сторонников более жестких ограничительных мер. В основном они — противники нынешних властей во многих странах. Другое дело, что любые подобные меры, особенно тотальной слежки, повлияют на жизнь коренных жителей европейских стран. Есть сомнения, что европейцы этого хотят и к этому готовы.

Вероятно, в Германии ускорится принятие законопроектов, которые уже находятся на межведомственном согласовании. Например, об ускоренной депортации беженцев, которым отказались предоставить убежище, и ужесточении правил предоставления отсрочки высылки. Это должно помочь решить проблему с теми приезжими, кто преднамеренно выбросил удостоверяющие личность документы. Таких в Германии масса: по состоянию на июнь 2016 года статус временной отсрочки депортации присвоили 170 тыс. человек, и это количество растет (среди них 37 тыс. — без паспортов). Ведомство по делам миграции предполагает, что через год таких может быть уже полмиллиона. Согласно предложенным изменениям, Анис Амри подпадал бы под арест как угрожающий общественной безопасности, а не получил временную отсрочку.

В МВД Германии также давно хотят получить больше возможностей прослушивать телефонные разговоры и читать электронную почту подозреваемых. То есть понемногу страны ЕС приходят к пониманию того факта, что более тщательного контроля за прибывшими и наблюдения в общественных местах не избежать. В Германии количество приезжих, которые предположительно могут устроить теракт, силовики оценивают в 250-500 человек. По экспертным оценкам, чтобы круглосуточно следить за каждым, нужно около 60 сотрудников правоохранительных органов. Политики из правящей коалиции говорят, что следить за всеми непрерывно просто невозможно. На это указывает эксперт правящей фракции ХДС/ХСС Вольфганг Босбах. С рядом коллег он предлагает создать на границе транзитные центры, которые просто не пускали бы в страну лиц без паспортов. Это не решает комплексную проблему, но снижает нагрузку на правоохранителей.

Радикальные популистские силы настаивают на полном закрытии границ. Эта мера, хоть в отношении внешних границ, хоть внутренних в Шенгенской зоне, не будет решением террористической проблемы в Европе, даже если это и вправду возможно. Не все террористы являются мигрантами — многие были рождены в Европе, хотя и в семьях выходцев (или потомков выходцев в n-ном поколении) из стран Ближнего Востока и Северной Африки. Особенно, если мы говорим не о Германии, а о Франции или, скажем, Бельгии. И скрываются террористы не у тайных агентов ИГ, а прибегают часто к помощи друзей и родственников. Это помогло Салаху Абдесламу скрываться в бельгийской столице в течение 4 месяцев, пока его не поймали и не бросили за решетку во Франции.

В Бельгии, к слову, штат спецслужб насчитывает всего около тысячи сотрудников. О каком тотальном наблюдении за потенциальными исламистами может идти речь? В одном только районе Брюсселя Моленбеке, 25-40% населения которого составляют выходцы из мусульманских стран, проживают более 96 тыс. человек.

Еще один фактор, говорящий о том, что в этой сфере нет простых решений, — то, что террористы необязательно имеют связи с ИГ или другими террористическими организациями. Таких еще называют "одинокими волками". Хотя в большинстве случаев следует признать, что будущие террористы все же как минимум пару раз выходят на связь с приверженцами исламского экстремизма или представителями ИГ.

К сожалению, полностью предотвратить теракты, даже если избегать глупых ошибок, практически невозможно. К тому же, когда мы говорим о "смиренном бездействии" европейцев, забываем о терактах, которых все-таки удалось избежать. Во Франции, как заявил министр внутренних дел этой страны, в 2016 году удалось предотвратить 17 терактов. В Бельгии на позапрошлой неделе задержали десятерых подростков, которые планировали теракты на Рождество. Через интернет они получали инструкции от представителей ИГ. Радикальный британский проповедник Анджем Чоудари долгие годы, на удивление всем, гулял на свободе, не скрывая своей поддержки ИГ и даже регулярно выступая в эфире BBC. В сентябре 2016 года его, наконец, приговорили к 5,5 годам лишения свободы.

Военный журналист, ветеран войны в Ираке Вадим Нанинец полагает, что удачнее всего в сфере предотвращения терактов работает как раз Германия — "при таком-то наплыве беженцев и мигрантов". Он добавляет, что Европе следует выделять больше денег и людей, "в первую очередь на слежку в Интернете".

"Не хватает кадров в службах безопасности? Тогда организуйте подготовку и набор сотрудников. В спецслужбах не хватает сотрудников, говорящих на арабском языке и арабского происхождения? Черт возьми, пора привлекать финансово нуждающихся из числа социально отчужденных слоев населения. Если такие районы, как Моленбек, надо перестроить, обновить, придать им новое лицо и вновь привлечь их к нормальной жизни, к общенациональному уровню, к культуре — давай, Бельгия, делай что-нибудь", — метко написала после брюссельских терактов в своем материале для Foreign Policy французская военная репортер Лила Джасинто.

Профессор политологии Цюрихского университета Альберт Штагель, специалист по войнам и терроризму, отметил в комментарии "Апострофу", что частью решения проблемы будут "контроль над границами, увеличение полицейского штата, связь между полицией и армией, лучшая работа разведки".

"Необходимо, чтобы европейские страны воспринимали войну и борьбу с терроризмом более серьезно — это проблема на данный момент. Нужно делать больше, но сейчас, на самом деле, нет концепции у европейского сообщества", — признался Штагель.

Забыть о Ближнем Востоке?

Иногда говорят, если причиной агрессии беженцев и мигрантов по отношению к Западу являются действия американцев и европейцев на Ближнем Востоке, следует поскорее убраться из Ирака и Сирии и прекратить поставлять помощь какой бы то ни было стороне — "пусть себе разбираются". Если даже Запад и повинен в своих бедах (в первую очередь, конечно, войной в Ираке, операцией в Ливии, бездействием в Сирии после пересечения Асадом пресловутой "красной черты"), сложно поверить, что маховик можно повернуть вспять.

Штагель предполагает, что это может помочь, потому что Германия и другие вовлеченные в войну против "Исламского государства" страны становятся целью для террористов. "Но это гипотетически. Пока есть войны на Ближнем Востоке — в Ираке, Сирии, Йемене и Ливии, — будут и беженцы, и мы будем чувствовать влияние ИГ и других организаций. И тогда всегда будет опасность терроризма".

"Главную войну ведет не запад, а Башар Асад, — сказал "Апострофу" военный журналист Вадим Нанинец. — Сейчас вопрос терроризма в Европе четко связан с санкциями против России". Журналист считает, что засылкой исламистов занимается сирийская разведка. Он называет два подозрительных факта, которые могут говорить о причастности России и Сирии. Во-первых, главные теракты происходили накануне встреч Джона Керри и Сергея Лаврова, после чего РФ ставила вопрос снятия санкций и совместной борьбы против ИГ. Во-вторых, некий Кевин Доус, американский гражданин, который был захвачен в Сирии террористами, а потом странным образом оказался в сирийской тюрьме, был освобожден при посредничестве России и доставлен в США.

Даже если Европа снизит свою вовлеченность в ближневосточные конфликты, уверен эксперт Игорь Семиволос, это не поможет решить проблему терроризма: "Даже если Европа откажется от любых действий на Ближнем Востоке, мир настолько глобализированный, что это просто невозможно. Европа давно уже не гомогенная, в Европе много разных этнических и религиозных групп. То же происходит во всем мире: население мешается, что автоматически приводит к физической конкуренции и обострению противоречий, обратной реакции в защиту своей идентичности".

"В терроре есть две составляющие: идеи и люди, — продолжает Семиволос. — Пока люди не кончатся или идеи не перебродят, (исламский терроризм) будет. А потом появится что-то новое, что будет предлагать свою повестку с помощью терроризма или других методов. Нет рецептов, которые могли бы нас всех спасти от терроризма".