Против президента России Владимира Путина сейчас выступают очень многие. Уволенный в связи с утратой президентского доверия бывший глава Чувашии и ультрапутинист Михаил Игнатьев обжалует увольнение в суде. 192 муниципальных депутата призвали не голосовать за поправки в Конституцию. Мэр Москвы Сергей Собянин и даже переболевший коронавирусом Дмитрий Песков призвали москвичей не идти на парад Победы 24 июня и посмотреть его по телевизору. А власти 13 российских городов отказались проводить парад на местном уровне. Даже президент Франции Эмманюэль Макрон не поедет на парад в Москву.
О том, что означают такие события и при каких обстоятельствах возможен дворцовый переворот в Кремле, "Апострофу" рассказал российский политолог и публицист АНДРЕЙ ПИОНТКОВСКИЙ.
- Что означают факты неповиновения Путину на местном и не только уровнях? В Кремле не все благополучно?
- Эти знаки недостаточного проявления почтительности к вождю со стороны российских чиновников еще достаточно скромные. Но они свидетельствуют о нарастающей усталости, раздражении им и потери авторитета. Ну и самое страшное – этот человек все чаще становится смешным. Это особенно опасно для диктатора.
Людям ясно, что человек гонит народ на парад в такое сложное эпидемиологическое время и фактически совершает человеческое жертвоприношение ради своей прихоти. Победобесие перерастает в путинобесие. Путин проводит парад, потому что позиционирует себя наследником победы во Второй мировой войне. А голосование о поправках в Конституцию – это вообще только о нем, о его стремлении стать пожизненным диктатором, что никак нельзя назвать благородным порывом.
Как бы оно не прошло, мы никогда не узнаем реальных результатов этого голосования, тем более оно невероятно размыто даже по российским меркам. Досрочное голосование уже началось. Можно голосовать электронно, можно где-то во дворах, на работе, по почте. Наблюдателей нет, никто считать не будет. Это какая-то очень грубая халтура, которая в любом случае не добавит Путину авторитета. А открытые и закрытые соцопросы показывают падение его рейтинга. К осени будет ясна цена – сколько человеческих жизней мы заплатим. Все социологи, даже прокремлевские отмечают, что происходит необратимое размывание популярности Путина.
- Что вы имеете в виду?
- Я верю своему коллеге Валерию Соловью. У него есть, видимо, уникальные инсайдерские источники внутри путинского бункера. Закрытые социологические исследования ФСБ, которые они проводят для Путина и для себя, показывают, что рейтинг популярности Путина – 17%. Это вообще политический ноль, потому что в России при всех царях, императорах и генеральных секретарях всегда было 17%, которые голосовали бы за любую власть, просто потому что она власть.
Но для Путина опасно не столько общественное мнение, сколько настроения внутри его бункера. Так называемая элита демонстрирует признаки пока еще робкого неповиновения. Но когда это будет нарастать, то возникнет реальная опасность потери власти.
- Что может катализировать недовольство внутри бункера?
- Кризис вокруг упорных планов Путина относительно дальнейшей военной эскалации в Украине. У Путина очень личное отношение к Украине. До своего последнего вздоха во власти, в жизни он всегда будет стремиться уничтожить украинское государство. Да он и не признает существование украинского народа. Он считает, что "мы один народ" и что "украинство" – это болезнь головного мозга и так далее. Эти мысли всегда во многом разделяла и имперская политическая элита.
Владимир Путин
Но сейчас в США сложился двухпартийный консенсус очень жесткого отношения к путинскому режиму и максимальной поддержки Украины. Разумеется, не военной, и слава Богу, американских войск не будет в Украине, так как она не член НАТО. Но любая другая поддержка – экономическая, политическая, поставки оружия – будет предоставлена. Это недостаточно широко освещалось в Украине, но 17 апреля об этом предупредил советник президента США по нацбезопасности Роберт О'Брайен в разговоре с бывшим главой ФСБ и нынешним секретарем Совбеза РФ Николаем Патрушевым. О'Брайен сказал, что в случае эскалации в Украине или – он даже упомянул – в Беларуси – будут приняты очень жесткие меры. Он их конкретно перечислил: отключение от SWIFT (то есть полная финансовая блокада), арест токсичных активов российских олигархов, близких к Путину – а соответствующий закон был принят еще в 2017 году, но до сих не был реализован. А стоимость активов, между прочим, - один триллион долларов (по официальным сообщениям, О'Брайен и Патрушев обсуждали вопросы противодействия пандемии COVID-19, - "Апостроф").
150 республиканских сенаторов выпустили доклад на прошлой неделе. Они требуют ввести практически те же самые меры, даже не дожидаясь шагов со стороны Кремля. Их предложение венчает такое замечательное мероприятие, как объявить РФ государством-спонсором терроризма (речь идет о докладе "Укрепление Америки и противодействие глобальным угрозам", в котором предложено ввести "самые жесткие санкции" в отношении Китая, Ирана и России, как против "самых агрессивных врагов Америки", - "Апостроф").
Такое предложение у республиканцев вышло не случайно. В начале месяца против Дональда Трампа резко выступил весь военно-политический истеблишмент – так называемое, глубинное государство – а это военные, спецслужбы и Госдеп. Формальным поводом была попытка Трампа использовать военных для подавления протестов, иногда действительно переходящих в общественные беспорядки. Но это было поводом, а причина более глубока – и это объявил интеллектуальный лидер военной оппозиции, бывший министр обороны Джеймс Мэттис. Это несогласие с внешней политикой по разрушению традиционных союзов Америки, ослабление НАТО и загадочное путинофильство.
Эта позиция военных, которые пользуются большим авторитетом среди американского общества, немедленно нашла отражение в опросах общественного мнения. Последний опрос уже давал Джо Байдену 55%, а Трампу 41%. Республиканцы почувствовали эту ситуацию, что они проигрывают из-за путинофильства Трампа. Они подумали, что черт с ним, с Трампом – ведь 3 ноября весь Конгресс, вся палата представителей переизбирается. Потому они сейчас отчаянно хотят обойти демократов в вопросах антипутинской войны и поддержки Украины.
- Что может получить Киев от такой ситуации?
- Для Украины сейчас создалась уникальная ситуация в Вашингтоне, где республиканцы и демократы в процессе избирательной кампании будут доказывать друг другу, кто из них больший защитник Украины. В этой обстановке Киев может получить все, что нужно – очень важный статус "союзник США – не член НАТО" – non-NATO allу. Этим статусом обладают Израиль, Япония, Австралия, Новая Зеландия.
Также можно получить возвращение к формату Будапештского меморандума, где США вспомнят, что они действительно давали гарантии территориальной целостности и суверенитета Украины.
17 июня США передали Украине военное оборудование
Можно получить любые поставки оборонительных вооружений. Но для этого нужна политическая воля украинского руководства, которая, к сожалению, на сегодняшний день отсутствует. Но украинское общество может заставить власть одуматься.
- То есть вы считаете, что военная кампания на юге и востоке Украины приведет к тому, что путинский режим рухнет, ну или хотя бы посыплется?
- Да. Не на следующий день. На следующий день будет очень резкая реакция Запада – будут применены все перечисленные мною меры. И такой реакции режим не выдержит.
Раскол внутри его окружения уже сейчас происходит. В этой обстановке даже ближайшее окружение Путина понимает, что дальнейшая эскалация, которой Москва грозит каждый день, называя ее операцией по предотвращению гуманитарной катастрофы в Крыму, восстановлением территориальной целостности ОРДЛО до границ Донецкой и Луганской областей УССР, встретит крайне резкую реакцию со стороны США. Страны Европы, которые до последнего времени не чувствовали в этом вопросе лидерской позиции США, тоже сейчас меняют свое отношение. Неожиданно резко ожесточилась риторика Ангелы Меркель по отношению к России. Самое неожиданное, что Макрон, который казался пуделем Путина, находящимся окончательно в его кармане, вдруг дерзко отказался ехать на победобесие. Конфликт в Москве происходит на наших глазах.
- Все-таки огромная просадка рейтинга, масштабное падение экономики. Насколько велика вероятность, что к осени Путин рискнет и устроит какую-то заварушку, например, для предоставления воды в Крым?
- Даже больше! В ситуации экономической катастрофы, когда еще не вылезли из эпидемиологической, в логике самого Путина устроить такую заварушку будет означать отвлечь внимание от всех проблем. Но он до конца не понимает, что реакция Запада на этот раз будет другой.
- Как быть в ситуации, если встанет вопрос – вооруженный конфликт или вода в Крым. Стоит ли быстро заполнить Северо-Крымский канал, чтобы избежать нападения?
- Ни в коем случае нельзя капитулировать! Ни в коем случае! Скорее всего Москва не полезет - а если полезет, то это будет означать конец режима.
Но в последнее время меня настораживают заявления украинского руководства по поводу воды в Крым. Они начинают: "Крым оккупирован, оккупационная администрация отвечает за все, что там происходит, поэтому давать воду оккупантам – это значит поддерживать российскую армию там". То есть звучат правильные заявления. А потом вбрасывается такой тезис: "но с другой стороны, мы же должны подумать, что там же наши - украинцы". Это подленькое лицемерие.
А та дикая кампания, которая ведется сейчас в Москве об освобождении, преодолении - на 90% является блефом. Потому что вся верхушка понимает, что на этот раз реакция Запада разрушит режим. Лишь один Путин настаивает на операции. Поэтому, скорее всего, ее и не будет.
Большинство российской элиты считает, что лучше напугать украинцев. Есть Андрей Ермак и Игорь Коломойский – по-моему, Зеленский больше всего к ним прислушиваются. Это 100-процентные агенты Москвы. Большинство в московской верхушке считает, что лучше добиться капитуляции Киева, запугивая украинцев, демонстрируя псевдозаботу об украинцах на оккупированной территории. И важно не поддаваться на этот блеф.
Кремль
- Какими будут результаты нынешнего кризиса в России, если здравый смысл победит и не будет конфликта на востоке и юге Украины?
- Бесспорное социальное недовольство – оно уже есть сейчас и будет нарастать. Но основной механизм падения режима – внутри элит, внутри бункера.
Сейчас все эти люди – а они мультимиллиардеры – взвешивают два риска. Первый - оставаться с Путиным, не выступать против него. Это большой риск, потому что будет нарастать народное недовольство, и, в конце концов, оно может снести не только Путина, но и их вмести с ним.
Другая опасность – отстранить от власти Путина. В политическом смысле – это прыжок в неизвестность. А что будет на следующий день? Как они удержат власть? Как будут реагировать различные силовые ведомства? Когда элиты, глядя, что происходит на улице не только в Москве, но и по всей России, придут к выводу, что оставаться с Путиным – большая опасность, чем неизвестность, они сделают свой выбор.
- Есть ли сейчас в России какая-то сила или личность, способная не только вывести людей на улицу, но и возглавить переворот и довести его до финала? Чтобы не получилось, как всегда, - вышли, помитинговали, получили по голове от казаков и Росгвардии и разошлись по домам.
- Нет, такой силы нет. Да и вообще динамика будет другой. Власть будет свергнута не массовым протестом и его лидерами, а людьми из окружения Путина. Тогда откроются возможности для действий людей.
Но ведь сняв Путина, нужно будет людям как-то это объяснить. Как у Александра Галича – "оказался наш отец не отцом, а сукою". А если отец был "сукой" и правил 20 лет, значит и весь режим был таким.
Возможности развития новых лидеров, массового народного движения возможны только после государственного переворота внутри бункера – он будет являться толчком, триггером.
- То есть как в начале ХХ века. Капиталисты свергли царя, а потом пришли "красные".
- Да. Но "люди февраля" неправильно оценили риск, в который они бросают страну с 5 млн крестьян, вооруженных винтовками во время войны, которые требуют земли и готовы разгромить усадьбы помещиков.
В Украине от начала независимости всегда была совершенно другая ситуация. Потому что у вас была пусть и не совершенная, но демократия. Оппозиция имела до трети мест в Раде, были разные СМИ. Украина никогда не была авторитарной диктатурой. Я же говорю о том, как происходят революции в авторитарных режимах, где первым шагом всегда является дворцовый переворот.
