Советник президента по коммуникациям Дмитрий Литвин отреагировал на вопросы журналистки и редактора Натальи Лигачевой относительно коммуникации с УП на фоне заявлений издания о том, что власть ограничивает журналистам доступ к спикерам и запрещает бизнесу поддерживать мероприятия УП.
Об этом он написал на Facebook-странице.
В контексте недавнего интервью Дмитрия Литвина изданию Лига.нет журналистка и редактор Наталья Лигачева на Facebook написала, что особенно сильно ее заинтересовали два момента. Первым моментом называет то, что за три года УП ни разу не обращалась к нему за комментарием:
«Но советником президента по коммуникациям он назначен совсем недавно. До этого был спичрайтером. Собственно, по поводу чего УП или другие издания должны были обращаться к спичрайтеру за комментариями? Я что-то не помню при прошлых властях комментариев именно от спичрайтера - в отличие от, например, пресс-секретарей».
Также ее поразил ответ на следующий вопрос: «Мы поговорили с коллегами перед этой встречей. Они утверждают, что давление началось еще до того, как вы стали официальным советником. И что до выхода этой истории у них было четыре эпизода того, что вы таки звонили спикерам, требовали не контактировать с Украинской правдой».
На слова Литвина относительно рекламодателей Лигачева пишет: «То есть, советник президента открытым текстом говорит, что при желании он мог бы не допустить присутствия на ивенте рекламодателей. Собственно, можно было, на мой взгляд, больше уже ничего и не спрашивать. ОП сам признает, что может давить даже не на политиков и медиа, а на бизнес - рекломодателей».
Советник президента по коммуникациям Дмитрий Литвин отреагировал на вопрос журналистки:
«... иногда бывает, что читаешь такую историю не в анонимном телеграмме, а в формальном медиа со щедрыми ссылками на анонимные источники и понимаешь, что эти анонимы физически не могли услышать то, о чем говорят, если бы оно звучало, или присутствовать там, о чем делаются выводы, если бы это происходило. То есть бывает, например, что журналистами кто-то манипулирует в своих интересах».
Он спрашивает, есть ли какой-то стандарт действий, чтобы обезопасить себя от манипуляций и представить аудитории более широкую картину. В этом отношении указывает на «базовое право на ответ»:
«Если кто-то кого-то обвиняет в чем-то и тем более основываясь на неназванном источнике, который может иметь свои определенные интересы, то обвиняемому дается возможность хотя бы прокомментировать. Если даже следует отказ от комментария, это всегда тоже красноречиво. Но когда базовое право на ответ не предоставляется вообще, это все же, к сожалению, сводит само медиа на уровень тех анонимных телеграмм-каналов, которые, по моему мнению, госпожа Лигачева никогда бы не уважала».
Говорит, что «анонимность в целом делает медиапространство богаче».
«Но если что-то осуждается в одной части большого океана медиа, то вряд ли может толероваться в другой части, когда речь идет об определенных стандартах для всех», - пишет Литвин.
Он также прокомментировал слова журналистки о вероятности недопуска на ивент рекламодателей:
«Очень интересно, что за несколько дней мы пришли от жесткого обвинения в цензуре к предвзятой трактовке гипотетических возможностей на основе моего же риторического вопроса, который просто является призывом подумать логически. Хотел бы напомнить, что гипотетическое не является реальным, а даже интенция, если бы она и была, не является действием».
