"Апостроф TV" продолжает серию публикаций, посвященную ключевым событиям международной политики. В свежем выпуске эксперт МЦПИ Николай Капитоненко рассказывает о том, почему после Brexit Британию может ожидать вспышка сепаратизма, почему Израиль и сектор Газа вновь обмениваются ударами, почему Дональд Трамп так упорно воюет против иранской экономики и стоит ли ожидать появления общей европейской армии.

Конец Brexit - старт сепаратизма?

Правительство Великобритании утвердило соглашение о Brexit, после чего двое министров и госсекретарь министерства по делам Северной Ирландии подали в отставку. Угроза правительству Терезы Мэй действительно есть, потому что консерваторы очень быстро собрали большое количество писем для начала процедуры отставки премьер-министра. Она оказалась в очень сложной ситуации, и проблема не только в отставках членов кабинета, но и в том, что предварительное соглашение о выходе Великобритании из ЕС многим не нравится. Если достичь согласия не удастся, можно выйти и без нее, но это не устроит как Лондон, так и Брюссель. Мы слышим призывы продлить срок выхода еще на два года, но прямые нормы договора о ЕС говорят только о двухлетнем переходном периоде. Это время истекает в марте 2019 года, поэтому высока вероятность углубления политического кризиса.

С выходом из ЕС для Британии по разным причинам вопрос сепаратизма обострится. Шотландии выгоднее быть в ЕС, чем вне его, потому что в рамках Евросоюза она получает значительные средства из его бюджета и фондов. Что касается Северной Ирландии, то проблема связана с длительным конфликтом. Выход Великобритании из ЕС приведет к тому, что между ними возникнет физическая граница, которая будет проходить по границе Ирландии и Северной Ирландии. Сейчас ее нет, потому что Великобритания - часть свободной зоны, но после выхода это закончится, ведь важнейшей целью Brexit было отмежеваться от миграционных потоков.

Фото: pixabay.com

Повторный референдум по выходу из ЕС - один из возможных вариантов, и в нем есть много заинтересованных. Но это будет плохим прецедентом, потому что демократия работает иначе, ведь правительство должно выполнить волеизъявление народа. Можем даже предположить, что повторный референдум состоится. А что, если его результат будет такой же, как и первого?

Израиль и сектор Газа - обмен ударами

После полугода относительного затишья на Ближнем Востоке начался новый виток эскалации между Израилем и сектором Газа. Сирийский вопрос и дальше влияет на региональных игроков - этот конфликт приводит к изменению позиций сторон. Сейчас усиливаются позиции Ирана, а это не устраивает Израиль. Поэтому увеличивается вероятность самых провокаций и эскалаций, причем не только в секторе Газа. Кадровые перестановки в Израиле, как-то отставка министра обороны Израиля, отражает непростую геополитическую ситуацию на Ближнем Востоке.

Стороны хотят улучшить свои тактические позиции. Игра мышцами дает государствам возможность демонстрировать, как далеко они могут пойти в применении военной силы для отстаивания своих интересов. Все эти эпизоды показывают, как много готовы поставить Израиль и другие государства в следующем раунде этого конфликта.

Трамп против Европы и Ирана

Конфликт между США и ЕС в отношении Ирана был неизбежен с того момента, как Дональд Трамп заявил, что разорвет достигнутое в 2015 году с Тегераном соглашение о прекращении ядерной программы, после чего с Ирана сняли санкции. А пообещал он это еще до того, как стал президентом. Можно найти аргументы в его поддержку, но в целом это привело к тому, что режим многосторонних санкций разрушен. В этой ситуации можно провести параллель с антироссийскими санкциями. Их относительную эффективность поддерживает тот факт, что в них участвуют все страны Запада. Если же кто-то захочет выйти из этого режима, то мы получаем такую же ситуацию, в какой находится Трамп с Ираном. Президент США хочет новых ограничений, тогда как европейцы довольны заключенным соглашением.

Фото: GettyImages

США будут давить, чтобы приблизить Европу к своим позициям, но она готова обходить американский санкционный режим. Тем более, у Ирана есть опыт 40 лет существования под санкциями. Иран - это большая экономика и авторитарный режим. Эти два фактора дают государству очень высокий иммунитет перед внешними санкциями, невзирая на то, насколько они сильны.

Однако в целом США имеют хороший опыт реализации главной стратегической цели: любым образом затормозить распространение по миру ядерного оружия. Если бы после первых испытаний кому-то сказали, что через 70 лет после получения технологии ядерного оружия ее будут иметь только с десяток стран, многие удивились бы. Как правило, технологии распространяются очень быстро. Поэтому можем говорить об эффективности американской программы по недопущению распространения ядерного оружия. Это в любом случае заслуживает уважения.

Будет ли у Европы общая армия

Идея создать объединенную европейскую армию - это чистый внешнеполитический популизм в исполнении Эммануэля Макрона. Его предвыборные обещания о новом измерении и дыхании евроинтеграции остаются невоплощенными. Поэтому он вытащил старую и довольно популярную на фоне споров с США идею совместной армии. В 1952 году существовал так называемый план Плевена: шесть европейских стран пытались это сделать, но французский парламент не ратифицировал это соглашение. Места для европейской армии в планах интеграции никто особо не искал, поскольку существует НАТО, которое предоставляет прекрасную защиту. Всех это устраивало, но после нескольких заявлений Трампа европейцы придумали PESCO - структурное и координационное сотрудничество в сфере безопасности между странами-членами ЕС (за исключением трех государств, в том числе - Великобритании).

Поэтому идея Макрона, во-первых, не содержит ничего нового. А популистская она, потому что европейцы действительно немного средств выделяют на оборону, на что и указывал Трамп. А создание общей европейской армии - это огромные расходы. Кто готов за это платить, когда меньше полдесятка европейских стран тратят на оборону необходимые 2% ВВП?