К сближению Ирана и России приковано много внимания. Этот союз вызывает беспокойство не только в Украине, постоянно страдающей от российских атак иранскими дронами, но и во всем мире. Ведь Иран стремится получить ядерное оружие, а россия может дать иранцам ядерные технологии. Недавно Иран посетил и самопровозглашенный президент Беларуси Александр Лукашенко. Что происходит в Иране сейчас, зачем туда ездил Лукашенко и чего вообще ожидать от союза Ирана и россии - в эфире Апостроф TV рассказал израильский политолог, подполковник запаса Цахала АРИЕ ЗАЙДЕН.
– Начнем с того, что сейчас происходит в Иране. Насколько я понимаю, там возобновились антиправительственные протесты. О чем могут свидетельствовать такие протесты на фоне усиления сотрудничества Ирана с россией?
– Они никак не связаны. Это не возобновление протестов, просто о них не слышали. Общественные выступления всегда там были, и продолжаются. Как они могут повлиять? Почти никак на данном этапе, потому что точно так же, как и российские власти умеют справиться со своими протестантами, умеют и иранские. Иранское общество еще на данном этапе свободнее, чем российское, но ждать каких-то внезапных огромных изменений в ближайшее время не стоит.
Читайте: Тонкое предупреждение: почему США и Израиль заговорили о войне с Ираном
- На днях состоялся интересный визит – в Иран приезжал Александр Лукашенко, якобы что-то было подписано. Сейчас выдвигают много версий относительно этих поездок Лукашенко, каково ваше мнение? Он там работал в пользу россии или искал себе нового союзника? Зачем Ирану Лукашенко?
– Ирану Лукашенко точно не нужен. Единственное, что делает Лукашенко – возможно, является какой-то третьей персоной между россиянами и Ираном. То есть он – еще одна единица из путинского контингента, назовем их так. Мы не увидим в этом, на мой взгляд, развития. Ничего там нет. Никакого влияния на ситуацию в Украине мы не увидим.
- В общем, насколько опасен может быть такой альянс, где есть россия, Иран, Беларусь?
– Он уже существует. Мы всегда ожидаем какого-то развития событий, будто что-то еще недоговорено, будто есть еще что-то такое, как когда-то было у Гитлера. Все мы знаем, все мы видели, ничего нового нет. Максимум, что может быть – это разговоры об увеличении поставок. Но поставки из Ирана тоже ограничены. Надо это оружие произвести, отправить, сконцентрировать. А если вы сильно сконцентрируете, ВСУ будут знать, где оружие, и уничтожат его. На словах, возможно, это пугает кого-то. Но в действиях ничего такого нет. Я извиняюсь, что я вам уже в третий раз говорю, что ничего не будет.
- Я понимаю. Очень много внимания приковано к этому сотрудничеству, поскольку Иран и россия обмениваются оружием. Вы говорите, что нет ничего. Но ведь заявляют о новом дроне Shahed-191 с новой системой запуска. Насколько это новое оружие опасно. Существует ли оно вообще либо это какие-нибудь пиар-заявления?
- Да, это так же как Путин рассказывал нам о гиперзвуковых ракетах. Все баллистические ракеты летают быстрее скорости звука, когда они находятся в стратосфере, но не когда они прилетают к цели. Это рассчитано на людей, верящих в пропаганду. Это еще один шаг, чтобы сказать, что у нас еще что-то есть, мы на что-то способны, мы не смогли здесь – мы сейчас сделаем альянс. Какой союз? Разве все эти страны не были в альянсе? С Ираном существует альянс с 2008 года.
Давайте посмотрим, что мы видим на поле боя. Раз в несколько недель или в месяц они концентрируют военную массу, наносят удар и это все кончается. Я не вижу никакой причины для того, чтобы темпы поставки оружия были быстрее или объемы больше.
- Кроме дронов много говорили об иранских баллистических ракетах, которые рф хотела получить. Сейчас появилась информация, что Россия предоставит Ирану истребители Су-35. Можно ли сказать, договорились ли страны по ракетам, и зачем Ирану эти истребители?
– Ирану они нужны, возможно, только для того, чтобы у него было немного больше веса на Ближнем Востоке. Это возможность взять какое-то оружие, которого еще у Ирана нет, и, возможно, когда-нибудь его использовать. Это никак не изменит баланс сил на Ближнем Востоке.
- То есть сейчас каких-либо предпосылок для изменения ситуации в регионе нет?
– Совсем. То, что было наиболее важным – это то, что встреча между Ираном и Саудовской Аравией была в Пекине. Вот что действительно имеет влияние и на это надо смотреть, за этим надо следить. Этого раньше не было. Какую роль играет Китай на Ближнем Востоке мы не совсем понимаем. Точно не будет прямого влияния. То, что Саудовская Аравия отдаляется от США и якобы приближается к Китаю – это действительно влияние, действительно интересно. Пока мы не знаем, к чему это приведет.
- Я так понимаю, это был вызов США по поводу его позиций в регионе?
– Да, действительно. Возможно, некоторые люди скажут, что это заблуждение американского правительства. Возможно.
Изменит ли это цены на нефть? Нет, не изменит.
Изменит ли это ситуацию с полупроводниками? Тоже нет.
Будут какие-либо глобальные изменения? Тоже нет. У нас есть время посмотреть. Пока наш регион, Ближний Восток, более спокойный, чем война в Украине.
- Премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху впервые провел дискуссию по поводу политики страны в вопросе помощи Украине. Решений нет сейчас, но можно как-то оценить этот факт как положительный?
– Это положительный факт для Украины. Почему так действует Нетаньяху, тоже понятно. Здесь внутренняя политика влияет на внешнюю. Он должен показать американцам, что он не только хочет стать диктатором, но и хочет стать хорошим диктатором, который поможет Украине и будет вместе с хорошими ребятами. Вот и все.