Чем закончатся протесты в Беларуси, в каком случае Александр Лукашенко пойдет на новые выборы, чего ожидать от встречи Лукашенко и Владимира Путина 14 сентября? На эти и многие другие вопросы ответили пресс-секретарь Координационного совета белорусской оппозиции АНТОН РОДНЕНКОВ и исполнительный секретарь совета ИВАН КРАВЦОВ, которые пару дней тому прибыли в Украину. Белорусские активисты были гостями программы "Всьо по бєспрєдєлу" с Роксаной Руно.
О выезде из Беларуси
- Шпионские страсти: все было в напряжении. Какое у вас сейчас настроение и состояние?
Антон Родненков (А.Р.): Настроение хорошее, мы очень рады той поддержке, которую мы ощутили и в целом в медиа, и особенно от людей. Мы приехали, очень много людей нам помогает, потому что мы приехали без ничего: что на нас было, то наше.
- Где вы остановились?
А.Р.: Мы остановились у наших друзей, они нам дали койко-места. Уже вчера смогли купить себе пару носков. Спим ночью, все становится намного лучше.
Иван Кравцов (И.К.): С другой стороны, мы все-таки с тревогой следим за новостями, и мы на связи с теми ребятами, которые остались в Минске. Честно говоря, за эти три месяца мы там стали настоящей семьей. Очень непривычно находиться вдали от основных событий и очень больно смотреть, что там происходит. Когда мы очутились в Киеве, мы успели созвониться со штабом. Где-то через полчаса после нашего звонка там начались задержания и обыски.
Про Марию Колесникову
- Что сейчас с Марией Колесниковой? Есть ли у вас с ней связь?
И.К.: Мы находимся на связи с адвокатами наших коллег. Мария сейчас находится в СИЗО №1 Минска по ул. Володарского. Она проходит в статусе подозреваемого по уголовному делу. Ей инкриминируют 361 статью – это призывы к незаконному захвату власти, часть 3 – с использованием ресурсов сети Интернет и средств массовой информации. Сегодня с 10 утра у нее допрос, на котором адвокат тоже присутствует.
Вчера адвокат тоже была у нее, и Мария смогла сообщить подробности того, что с ней происходило. Подробности не самые приятные, потому что, я так понял, ей очень сильно угрожали, особенно в первые часы после похищения. На нее давили, чтобы, видимо, этими угрозами морально ее сломать и подготовить к тому, что ей будут предлагать уехать за территорию границы Республики Беларусь.
- Ей предлагали это неоднократно, настаивали, но он не согласна?
А.Р.: Со слов адвоката, ей говорили, что вывезут либо по ее воле, либо по кускам. Таким образом велся диалог на протяжении всего дня, потому что задержали Марию около 10 утра. На границе мы все оказались где-то в 3-4-5 утра 8 сентября. Целый день с Марией проводились разного рода беседы.
Зачем ее пытаются выбросить из страны?
А.Р.: Очевидно, что для власти этот вариант самый лучший. Они показывают, что оппозиция убегает. Лукашенко уже называл людей, которые выходят на мирные протесты, "крысами". Ему хочется показать, что все убегают. Естественно, ему хотелось бы, чтобы Мария также переместилась, скорее всего в ЕС, чтобы сказать, что убегают на Запад. Якобы Запад все финансирует, а они кукловоды и всем управляют, всех обманывают. Посмотрите, какие эти оппозиционеры, вам все обещают, а они, предатели, все убегают. Поэтому они хотели ее силой вывезти из Беларуси.
С одной стороны, это хорошая история для властей, с другой – это очень сильно демотивирует протест, который проходит в Беларуси. Сейчас в Беларуси каждый день проходят акции. По воскресеньям проходят стотысячные акции в Минске, что беспрецедентно. Исчезновение Марии Колесниковой, которая оставалась последним известным лидером оппозиции, находившимся в Беларуси, было бы сильным ударом. Особенно, если бы она бежала. Так бы это показали по телевизору.
- Сейчас она лидер оппозиции?
А.Р.: У нас много лидеров оппозиции: и Мария Колесникова, и Светлана Тихановская.
- Но Светлана Тихановская не находится физически в Беларуси.
А.Р.: Сейчас, по сути, весь президиум Координационного совета, кроме госпожи Алексиевич, Нобелевского лауреата по литературе, либо находятся не на территории Беларуси, либо за решеткой. Лилия Власова задержана, Максим Знак задержан, Сергей Дылевский задержан, Мария Колесникова задержана. Павел Латушко и Ольга Ковалькова были вынуждены покинуть страну.
Про работу Координационного совета белорусской оппозиции
- Решения должны приниматься очень быстро. Каким образом вы координируетесь?
И.К.: Координационный совет – это довольно широкая структура. Есть три уровня: президиум, который избирается основным составом, куда должны входить 70 человек, и расширенный состав, который насчитывает где-то 5 тысяч человек. Основной состав должен пополняться и избираться из расширенного состава. В связи с тем, что практически сразу после создания на Координационный совет началось давление, с теми арестами, которые были на прошлой неделе и ранее, была предложена механика.
Сейчас все решения принимаются большинством голосов основного состава Совета. Там сейчас порядка 50 человек, которые действуют в этом составе. Выносят вопрос на голосование и простым большинством "за" или "против" принимаются эти решения.
- Но Координационный совет является безличностным. Сейчас Мария Колесникова является самым узнаваемым лидером, на которого осуществляется давление?
И.К.: Я бы так не говорил. Во-первых, Координационный совет однозначно получил поддержку в белорусском обществе. Он последовательно продолжает ту линию, которая была намечена в предвыборной кампании. Есть консенсус о том, что нужно вести диалог между большинством, которое требует справедливых честных выборов, и той действующей властью, полномочия которой очень скоро истекут. Координационный совет однозначно признан белорусским обществом. Более того, там тоже есть очень ярки личности как Павел Латушко, Сергей Дылевский – очень яркая личность, представитель стачкома МТЗ, Ольга Ковалькова – доверенное лицо Светланы Тихановской. Они все играют очень важную роль, они тоже узнаваемы.
Более того, Координационный совет получил признание международных структур и партнеров. О нем заявляли и со стороны РФ, пусть не всегда в положительном ключе, но, по крайней мере, факт его существования уже не отрицает никто.
О поддержке оппозиции белорусами
- Светлана Тихановская обратилась к белорусской элите, чтобы та вас активнее поддерживала. Вы не видите этой поддержки, если она предлагает включаться активнее?
А.Р.: Поддержки много никогда не бывает. Чем больше будет поддержки, тем лучше. Мы сейчас видим, как целые вертикали власти распадаются. Самая последняя - яркая история, связанная с Министерством спорта: огромное количество известных спортсменов, олимпийских чемпионов, которые выигрывали "золото" на Олимпиадах, сейчас говорят, что они с народом. Министерство спорта парализовано. Там люди массово увольняются и создают отдельную структуру – по сути, Народное министерство спорта. Они начинают вести свою коммуникацию, переговоры с международными партнерами, обсуждают проведение международных соревнований. Они обсуждают поддержку тех, на кого оказывается давление.
Мы видим, что вертикаль власти совсем не такая, какой была до этого. По сути, само общество создает какие-то параллельные структуры. Там абсолютна низовая поддержка. Все благодаря завлечению широких масс, поддержке бизнеса и обычных людей.
- Лукашенко часто опирается именно на силовой блок. Как обстоят дела в силовой вертикали?
А.Р.: Естественно, там происходят некие внутренние процессы. Процессы раскола, гниения, почкования и так далее. Так как система очень закрытая, мы можем судить только по каким-то внешним факторам.
- К вам они не приходят и с вами не связываются?
А.Р.: К нам приходят эмиссары. В основном, это касается среднего уровня сотрудников силовых структур. Многие делают это публично: пишут заявление на увольнение, прикладывают свое удостоверение и публикуют. Таких историй очень много. Белорусский IT-предприниматель Микита Микадо даже открыл целую программу поддержки для силовиков. В его офис в Минске врывались представители силовых структур. Четверо главных представителей его минского офиса сейчас находятся под стражей. Им тоже грозят уголовные дела и сроки. Там тоже процессы идут, и видно, что к вопросам силовых структур особо чутко относятся. Как только они видят, что там что-то происходит, они сразу пытаются это пресекать. Они этого очень сильно боятся, и это означает, что там тоже для власти есть угроза. Буквально вчера был уволен Глава Следственного комитета, генеральный прокурор, потому что его сын работал в вышеупомянутой IT-компании.
О планах на будущее
- Какие у вас дальнейшие планы?
И.К.: В целом, мы собираемся в ближайшие несколько недель встретиться со всеми членами президиума Координационного совета, которые сейчас за пределами Республики Беларусь. Со Светланой Тихановской будем встречаться. Плюс мы познакомимся со всеми проектами, которые работали на протяжении этих месяцев, и по возможности хотим лично с этими людьми встретиться, узнать их позицию.
Наша задача – посмотреть, какие ресурсы задействованы, скоординироваться и начать помогать тем ребятам, которые остались в Беларуси. Возможно, мы придумаем какой-то очень интересный и неожиданный ход, который порадует нашего любимого дедушку.
- Вы со Светланой Тихановской в Киеве будете встречаться или лететь к ней?
И.К.: Такой информации нет. Я не думаю, что это реально. Мне кажется, Светлана, в основном, сейчас находится в Литве. Я могу предполагать, что наша встреча тоже будет в Литве, потому что какой-то информации о том, что она собирается приезжать в Киев, у меня нет.
- Помогать своим коллегам в Беларуси вы будете из Киева или вернетесь?
И.К.: Пока еще не понятно. Наверное, мы не будем останавливаться в Киеве на длительный срок. Скорее всего, в ближайшее время, у нас не будет какого-то конкретного места, где мы будем находиться. Мы очень настроены на работу.
- Кто-то из украинских политиков с вами уже связывался?
А.Р.: Нет. Мы тоже, если честно, не проявляли большой инициативы, потому что нам кажется, что самое важное – происходящее в Беларуси. Именно те эмоции, то движение, тот накал, который есть в обществе. Первостепенная задача - все это сохранить.
- Какие методы для этого вы видите?
А.Р.: Различные. Грубо говоря, мы понимаем, что есть какие-то действия, которые можно сделать только, если ты физически находишься в Минске. Однако есть очень много действий, которые можно сделать, не находясь физически в Минске, особенно, если есть коммуникации, СМИ, соцсети... Мы будем усилять наше медиа-направление. Все, что можно делать не из Минска, мы будем делать, чтобы ребята, которые остались в Минске фокусировались только на том, что могут сделать именно они.
Опять же, мы помогаем с волонтерами. Сегодня уже проводили несколько планерок, помогали им с выстраиванием структуры, потому что вчера в штаб ворвались люди без опознавательных знаков. Они выломали двери, провели обыск, изъяли всю технику. Сейчас наш штаб опечатан и это вызывает очень много организационных проблем. Мы на ходу перестраиваем структуру. Для нас это не в новинку, мы это делали много раз за кампанию, которая длится уже третий месяц. У нас Виктор Бабарико в своем время был задержан. Объединение трех штабов тоже было сложным процессом. Постоянно менять форму работы – это часть нашей реальности.
- Кроме реорганизации, нервов и времени, это достаточно дорогостоящее удовольствие. Деньгами кто помогает?
И.К.: На самом деле, это удивительно, но вся структура, которая работает в Беларуси, - это все волонтеры. Смысл в том, что за три месяца мы ни разу никому не платили ни за одно видео, ни за одну фотографию. Настолько огромная поддержка в белорусском обществе, что ты за 15 минут можешь найти лучших фотографов, лучших операторов. Они приезжают и делают все абсолютно бесплатно.
А.Р.: Все работают абсолютно бесплатно. Мы работаем абсолютно бесплатно. Когда формировалась команда того же Виктора Бабарико, было такое правило: никто никому не платит, участвуют те, кто верит в победу. Сформировалась команда очень профессиональных людей, которая абсолютно нацелена на результат и которая работает во всяких условиях, независимо от давления. Власть с мая пытается это заглушить. Мы видим, уже прошел месяц после выборов, а у них ничего не получается.
- Конечная точка всего этого процесса – перевыборы?
А.Р.: Новые выборы.
О встрече Лукашенко с Путиным
- 14 сентября Лукашенко встречается с Путиным. Что вы ожидаете от этой встречи?
А.Р.: Пусть он ему скажет, чтобы сделал новые выборы.
- Вы протестами и заявлениями апеллируете к Путину?
А.Р.: Нет. Парадоксально, что сейчас сложился такой странный консенсус, что белорусское общество интересуется только тремя вещами - это освобождение политзаключенных, прекращение насилия и назначение новых выборов.
В принципе, это же говорит Российская Федерация, про это же говорят западные партнеры. Про то, что нужны новые выборы и новая Конституция, говорит и сам Лукашенко. Все говорят одно и то же, просто у всех разные ожидания.
Пару дней назад Лукашенко сказал, что референдум по новой Конституции и новые выборы будут до 2022 года, а общество хочет этого прямо сейчас. Именно поэтому все общество и объединилось. Все понимают, чего мы хотим: разные структуры, политические партии и Лукашенко, который вынужден под этим давлением как-то реагировать.
Естественно, Лукашенко не хочет новых выборов и новой Конституции, но из-за давления он должен на это как-то реагировать. Только благодаря давлению он начал про это говорить. В начале он говорил, что это будет к 2025 году. Потом он полетал на вертолете с автоматом над толпой и понял, что возможно стоит ускорить сроки. Посмотрим, может до конца года все-таки сможет организовать.
- Вы его пытаетесь уговорить?
А.Р.: Это давление общества. Протесты абсолютно разнообразны: выходят женщины, студенты, медики. Выходят все.
- Как Лукашенко реагирует на протесты? Он меняет свою точку зрения?
И.К.: Конечно, у него нет выбора. Во-первых, разрушаются иллюзии о том, что он любим. Это очень сильное психологическое давление, потому что он, как человек, который привык, что все ему поддакивают, очень болезненно это воспринимает.
Во-вторых, никакая власть не может существовать долго, когда она полностью оторвана от интересов собственного народа. Каждое воскресенье выходят сотни тысяч людей в разных городах. Когда ты на это смотришь, дрогнет любой.
Все эти забеги в странной одежде с автоматами – это уже определенная истерика. Сейчас хаотично происходят эти задержания, проводятся какие-то встречи, он обращается к другим государствам за какой-то помощью, что само по себе является преступлением. Например, обращение к Путину и формирование каких-то резервов.
- Вы ожидаете, что Путин посоветует Лукашенко провести выборы?
А.Р.: Уже господин Лавров говорил, что они видят решение в том, что нужно работать над новой Конституцией. Естественно, если будет Конституция, должен быть референдум и новые выборы.
- Но Тихановская считает, что не все так радужно.
А.Р.: Почему власти пытались так жестоко разобраться с протестом в день выборов 9 августа? Обычно насилие разворачивается по спирали. В начале люди просто выходят, потом выходят силовики и насилие возрастает. 9 августа светошумовые гранаты начали бросать уже в 9:30 вечера, когда еще не закончился подсчет голосов. Власть с самого начала была нацелена максимально жестко и максимально быстро разогнать протест, потому что они понимали, что протест может быть большим. С самого начала у них это не получилось. Силовые столкновения в городе длились несколько дней по вечерам, когда были использованы все методы. ОМОН бил людей в подъездах, что сложно даже представить.
За первых три дня, по информации МВД, было задержано 7 тысяч человек. Мы понимаем, что насилию подверглось гораздо больше людей, потому что многих просто вывозили за Кольцевую, били, забирали все, что у них было, и оставляли там. После этого они поняли, что дальше так не может продолжаться, пытались каким-то образом оказывать давление, но люди не сдаются.
Сейчас мы видим, что каждое воскресенье выходит все больше и больше людей. Они ожидали, что протест будет спадать, а он только нарастает. Сейчас в белорусском обществе есть слоган: "Каждый день". Это означает, что каждый день люди куда-то выходят.
- В обществе есть понимание того, что к Лукашенко все это пришло благодаря поддержке со стороны России? Сейчас вы апеллируете к Путину.
И.К.: Надо понимать, что в 1994 году Лукашенко действительно победил на выборах. Та программа, с которой он приходил, однозначно в то время пользовалась массовой народной поддержкой. Более того, в период с 2000 до 2009 года экономика Беларуси очень хорошо росла, были обширные программы модернизации, их называли белорусским экономическим чудом.
Я бы не сказал, что речь может идти о поддержке некоего искусственного режима. На каком-то этапе это пользовалось поддержкой, люди верили в то, что с каждым годом все будет лучше и лучше. Из-за того, что модель себя не оправдала, у людей не было роста реальной заработной платы, начали приниматься странные законы, началась пандемия коронавируса, Лукашенко стал все больше оторванным от народа. Речь идет о внутренней деградации.
Роль внешних факторов не нужно переоценивать, потому что финансовые инструменты доступны с разных сторон. Совсем не обязательно финансировать бюджет кредитами от РФ, можно делать это через международные финансовые институты, привлекать ресурсы с любой стороны.
- А вы считаете себя оппозицией?
А.Р.: Конечно же, нет. Как говорит Павел Латушко, мы большинство, а не оппозиция. Сейчас у нас Лукашенко находится в оппозиции. Он так часто апеллирует к Путину, потому что внутри страны ему не к кому апеллировать. Он понимает, что не может получить поддержку общества, хотя он привык считать себя народным президентом. Общество менялось, а он нет, и в какой-то момент произошел разрыв между запросами общества и президентом. У него идет внутренний конфликт личности, потому что меняется восприятие самого себя. Лукашенко от безысходности опирается на силовиков, а это достаточно узкий круг лиц, и пытается заручиться поддержкой Путина, поскольку понимает, что больше он нигде не может ее получить.
- Лукашенко назвал оппозицию маргинальной, слабой и забитой. Как вы думаете, почему Беларусь подошла к протестам в таком состоянии?
И.К.: Как сказал Антон, эта оппозиция в лице Лукашенко действительно маргинальная, слабая и забитая.
А.Р.: На самом деле, то, что происходит сейчас – это беспрецедентная ситуация. Таких митингов не было никогда.
- На федеральных каналах говорят об отсутствии массовых протестов. Здесь нет какого-то диссонанса и шизофрении?
И.К.: Если посмотреть ТАСС или РИА-новости, то там постоянно освещаются протесты, везде фотографии массовых акций. Есть разные журналисты, разные мнения и разные походы к формированию сюжетов.
А.Р.: Обычно в Европе Беларусь была не самой интересной страной. Про Беларусь не очень часто писали. Сейчас мы видим, что последний месяц все мировые СМИ приковали внимание к Беларуси. Эта массовость и то, что весь мир смотри на Беларусь – лучший показатель того, то на самом деле происходит.
О разнообразии протестов
- Вы со своими коллегами-оппозиционерами как-то связываетесь? Где, например, Вадим Прокопьев? Он оппозиционер?
И.К.: Мы максимально на связи со всеми белорусами, которые находятся и в Беларуси, и за рубежом.
А.Р.: Протест в Беларуси сейчас идет так хорошо, потому что он полностью децентрализован. Есть десятки разных инициатив. Связи с Прокопьевым у нас нет.
И.К.: Я сам узнаю из интернета о многих проектах. Мы эти гордимся, потому что так работает демократия. Демократия не работает таким образом, что есть один сильный лидер, который людей куда-то ведет. Люди консолидированы, скоординированы. Каждый сам берет на себя ответственность, что он будет делать. Это все работает на общую цель. Мне кажется, именно так все и должно быть. Это полностью отражает наше видение идеального государства.
А.Р.: Это очень сильно затрудняет для властей способы реагирования, поскольку протест децентрализован, он разный по формату. На разные целевые группы работают разные люди. Кому-то нужно говорить в одной тональности, кому-то в другой. С силовиками нужно говорить на особом языке. Со всеми можно говорить.
Есть какой-то результат переговоров? Была ситуация, когда мужчина подошел к силовикам с цветком, а его тупо заломили. Какой результат вы ожидали от этого перфоманса?
А.Р.: Если мы не нарушаем закон, то, скорее всего, это делает противоположная сторона. Есть белорусский способ мирного протеста. Есть шутка, что в Беларуси после массового мероприятия чище, чем до него. Мы, белорусы, любим порядок во всем: на лавку становимся, сняв кроссовки.
О смелости белорусов
- Украинцы тоже следят за событиями в Беларуси. Люди придерживаются разных мнений касательно того, чем завершатся события в стране.
А.Р.: Есть много разных мнений. Когда начиналась предвыборная кампания в мае, все говорили, зачем вы участвуете в выборах, в Беларуси нет выборов. Потом все говорили, что Виктор Бабарико не соберет 100 тысяч подписей, а он собрал 420 тысяч, что было рекордом в истории Беларуси. Когда появился объединенный штаб, все говорили, что Светлана Тихановская ничего не сможет сделать. В итоге все проголосовали за Тихановскую. Тогда говорили, что в итоге все сфальсифицируют и все об этом забудут.
Пессимизм всегда существует. Беларусь показывает, что уже идет третий месяц абсолютного пессимизма, а мы с каждым днем становимся сильнее, в то время как власть ослабевает. У властей нет никакого плана: они не знают, как решать сложившуюся ситуацию.
- Но и розовые очки здесь не пригодятся.
А.Р.: Розовых очков и нет. У всех народов разная культура, а культура – это наши очки, через которые мы видим мир. Много людей обращали внимание на то, что нам не хватает смелости. На самом деле, нужно понимать, что Беларусь – одно из самых жестких авторитарных государств в Европе. К моим друзьям ночью врывалось КГБ. Они выламывали двери и похищали этих людей. Они находились неизвестно где на протяжении нескольких дней.
У белорусов очень много смелости. Я чувствую определенную несправедливость. Десятки моих друзей сидят по уголовным делам и им грозит от 5 до 15 и даже пожизненные сроки. Марии грозит 25 лет тюрьмы. У нас все хорошо со смелостью. Все люди выходят, после того как побили и задержали более семи тысяч человек - а это были ужасные кадры - и продолжают выходить. Они знают, что с ними будет. Все отлично понимают, на что способна власть. Все отлично понимают, что в Беларуси законы больше не действуют, там произошел правовой дефолт. В любой момент все, что угодно, может произойти с кем угодно.
О назначении новых выборов
- Что повлияет на Лукашенко, чтобы он назначил выборы?
И.К.: Меня искренне не волнует механизм принятия решения Александром Лукашенко. Я даже не буду строить прогнозов: будет ли это решение его личным или это будет решение от каких-то элит рядом с ним.
- Но у Лукашенко нет желания никуда уходить.
И.К.: Он постоянно что-то говорит уже на протяжении многих лет. Понятно, что на данный момент он изо всех сил пытается поддержать статус-кво. Когда человек пытается это сделать, вполне логично, что он делает громкие заявления и утверждает, что этого никогда не будет. Жизнь – такая вещь, что иногда ты делаешь то, что и не собирался делать. Иногда ты делаешь что-то противоположное тому, что ты говорил. Когда я слышу эти слова, я, наверное, понимаю его эмоции. Очень тяжело искать новую работу, когда ты привык работать президентом.
- Если 14 сентября Лукашенко приедет с поддержкой Путина, что вы скажете?
А.Р.: Вопрос решается именно внутри страны, внутри общества и внутри той энергии, которая есть в обществе. Если она будет и дальше нарастать, то никакая поддержка никакого государства не поможет. Если в обществе будет нарастать эта энергия, никакие другие страны не будут влезать в такую сложную ситуацию и вступаться за такого слабого президента.
- Но ведь они уже вмешиваются. По крайней мере, информационно освещая протесты.
И.К.: Еще буквально месяц назад основной пропагандистский нарратив был совершенно обратным. У нас была история с "вагнеровцами", была история, что это как раз Россия вмешивается и наводит эту панику. Это действительно тактические шаги, и я бы сильно не концентрировался на этой повестке. Опять же, и в России, и в ЕС, и в США всегда есть разные медиа, которые по-разному отображают ситуацию.
- Кем вы видите Россию в случае победы белорусов и проведения перевыборов?
И.К.: Безусловно, народ Беларуси очень любит россиян. И россияне очень любят белорусов. Более того, нужно понимать, что Россия для Беларуси - очень важный стратегический партнер. Мы находимся между Евросоюзом и Россией и видим свою роль в том, чтобы образовывать мост между этими экономическими центрами.
Безусловно, есть консенсус в белорусском обществе, что прежде всего стоят интересы самой Беларуси. Суверенитет Беларуси незыблем - это точно. В этом смысле у нас народ един, нет каких-то расколов на эту тему. Белорусы заинтересованы в прагматичных отношениях и уж точно не заинтересованы в потере суверенитета. Я не вижу никаких проблем в том, чтобы выстраивать сбалансированные прагматичные отношения со всеми партнерами, если это будет на пользу стране.
Про Крым и Донбасс
- Белорусы определились, что произошло с Крымом и на Донбассе? Почему этот вопрос всегда неудобен для них?
А.Р.: Для нас этот вопрос немного странный, если честно. Когда мы начали его слышать на пресс-конференции, мы очень удивились. Координационный совет не формирует политическую программу. Это не тот орган, который собирается развивать страну и брать на себя власть. Это тот орган, который отвечает за то, чтобы найти в стране консенсус по поводу транзита власти и новых выборов. Когда будут новые выборы, будут разные кандидаты, у которых будет политическая программа. Там будут экономический, социальный и внешнеполитический блоки. Все эти политические кандидаты, которые будут претендовать на то, чтобы управлять страной, будут рассказывать, какими они видят отношения с Россией, Украиной, что они думают по поводу Крыма.
- Вы же следите за какими-то событиями в Украине, вы не можете не знать про Крым.
А.Р.: Мы здесь находимся как представители Координационного совета. Даже если я скажу, что думаю, это будет воспринято как позиция кого-то, кто находится в Координационном совете. Мы видим совет как стол, за который могут сесть абсолютно разные силы. В нем есть разные политические партии, которые между собой не имеют единого мнения по поводу того же Крыма.
- А вы мнение имеете?
А.Р.: Если я скажу это мнение, оно будет воспринято как мнение Координационного совета, потому что я сейчас являюсь его пресс-секретарем.
И.К.: Я думаю, что это действительно совершенно странно, потому что Координационный совет прежде всего занимается внутренней белорусской повесткой. Я тоже воздержусь от комментариев по этому вопросу, потому что я даже не знаю, как это соотносится с тематикой нашей работы и с тем, что происходит. Последние три месяца мы суперсконцентрированы на том, что происходит в Беларуси.
А.Р.: Дело в том, что этот вопрос не совсем к нам. Светлана Тихановская высказывала свое мнение по поводу Крыма, Виктор Бабарико высказывался, Валерий Цепкало, очевидно, тоже. Они политики, они борются за власть, претендуют на то, чтобы управлять страной и выстраивать, в том числе, и внешнеполитические отношения. Координационный совет эти не занимается.
- А за Донбассом вы следите?
И.К.: Аналогичная ситуация. Я понимаю, что это очень серьезная проблема в Украине.
- Это война.
И.К.: Война – это тоже проблема, серьезная проблема.
А.Р.: Если бы это было неформальное общение, мы бы вам все рассказали. Но это так не работает.
- Белорусские оппозиционеры не впервые приезжают в Украину. Они обращаются к нашей власти с призывами понять Беларусь, не признавать выборы. Нас вы понять не хотите. Происходит небольшой дисконнект.
И.К.: Я не думаю, что украинцам непонятны белорусы, а белорусам непонятны украинцы. Возможно, в студии у нас и происходит дисконнект по этому вопросу. Но, я повторюсь, мы готовы комментировать больше по повестке внутри Беларуси и по повестке работы Координационного совета.
