Херсонцы рассказали об оккупации Херсона российскими военными и какие преступления совершают рашисты на земле местных жителей.

Об этом сообщила уроженка Херсона в Facebook, ссылаясь на рассказы ее земляков.

Оккупация

По словам жителей, Херсонскую область оккупировали так быстро, как и перекрыли доступ к выезду из нее. В частности, россияне заблокировали дорогу на Николаев через Посад-Покровское, затем через Станислав и Александровку, затем в направлении Кривого Рога. Оккупанты на одном из пути в направлении Кривого Рога - Давидов Брид, накрыли "Градами" колонну гражданских.

"В той колонне была моя коллега, ей и ее маленькой дочери посчастливилось остаться живой, но она молчит о том, что там творилось. Выехать сейчас можно только через Крым и территорию РФ в страны Балтии. Это по меньшей мере 600$ и четыре суток в пути на автобусе. Для обычной семьи это нереально", - говорится в рассказе.

Россияне в селах Херсонщины

Российские военные чувствуют себя хозяевами в селах, в частности в освобожденной Осокоровке зафиксировано много изнасилований, жертвами становились все, кто подвергнется захватчикам, даже пожилые женщины. Александровки на берегу лимана уже не существует, почти все разрушено. Станиславское ОТГ и жители Станислава продолжают эвакуировать и хоронить людей под обстрелами.

Чернобаевка

"Сериал", о котором с таким восторгом и юмором шутили всевозможные эксперты. Нам не было от этого ни смешно, ни радостно, потому что там люди. Это большое село, которое каждую серию этого адского сериала платит человеческими жизнями. Есть погибшие и раненые, дети и взрослые. Есть улицы, на которых не осталось ни одного дома", - говорится в сообщении жителей.

Вражеские танки стоят между домами во многих селах Херсонской области, в том числе и в Белозерке.

Россияне в Херсоне

”Мой прекрасный южный город, мой дом. Трагедия оккупации Херсона началась сразу и кроваво, битвой за Антоновский мост. Люди бежали в чем были и как могли, среди них мой знакомый, ему пришлось вместе с семьей спасаться под обстрелами, так как от их дома осталась одна стена, с тех пор он от громких резких звуков просто теряет сознание, а потом в город заехали танки. И произошла трагедия Сиреневого парка: там горожане пошли на танки с коктейлями Молотова. Крупнокалиберным пулеметом их разорвали за секунды", - отмечается в рассказе.

Оккупанты тогда долго не пускали никого, чтобы люди смогли унести тела. Поэтому местный священник, отец Сергей Чудинович с несколькими мужчинами похоронил украинских героев в братской могиле в Сиреневом парке. Чтобы отомстить за сопротивление в этом парке, рашисты в первые дни оккупации обстреляли дома по улицам Тарле и Перекопской из тяжелой артиллерии.

Связь

"В конце апреля в области отрубили связь. Липкий ужас от невозможности позвонить родным и узнать, живы ли они, я не забуду до кончины. Мы ездили на окраину города, потому что туда доходила связь с Николаевщины. Потом связь вернули, но только для того, чтобы через месяц выключить снова, и его нет уже вторую неделю. Вообще никакой и нигде, даже городские телефоны не работают", - говорится в сообщении.

В то же время, интернет еще есть только у тех жителей, которые до войны подключили его от маленьких локальных провайдеров. Они снимают пароли с домашнего вайфая, чтобы соседи могли им пользоваться. Так поступают и все заведения и учреждения с интернет-связью, они сообщили в соцсетях, что сняли пароли с вайфая, чтобы херсонцы имели возможность связаться с близкими.

"На центральной улице Суворова в одной точке слабенько ловит связь оператора lifecell, там толпа людей, на скамейках, на парапетах", - говорится в рассказе.

Банки и финансовые учреждения

"Райффайзен Банк Аваль" ушел почти сразу после оккупации. Люди не успели перевести деньги и снять их. "Ощадбанк" держался до последнего, пока в банк не пришли вооруженные оккупанты и не забрали его.

"Мы будем вечно благодарны "Привату", что он до сих пор из кожи лезет, но не оставляет своих клиентов на произвол судьбы. Снять наличные можно в отделениях. Очереди нереальные, но можно. Когда у нас украли связь, служба поддержки банка нашла возможность проходить аутентификацию без смс. Если не удалось достоять в очереди, то в Херсоне есть теперь новая специальность - обнальщик. Человек, который даст вам наличными сумму, которую вы переведете ему на карточку", - отмечают горожане.

Аптеки и лекарства

По словам жителей, лекарства продаются на обочинах дорог, на базарах из багажников машин, через Telegram-каналы, где, чтобы подчеркнуть, что препараты качественные, делают приписку "украинские" или "не Крым".

"Был момент, когда бутылочка перекиси водорода стоила до ста гривен. Сегодня за упаковку препарата Линекс хотели 850 грн", - уточнили горожане.

Угроза населению, исчезновения

Жители жалуются, что в первых числах мая можно было увидеть в траве снайперов на дороге вражеские БТР с автоматчиками.

"Свернуть некуда, ускорять шаг не стоит, может быть расценено как угодно и просто застрелят. Где-то к концу апреля россияне обстреляли центр города ракетой, чтобы обвинить в этом ВСУ. Результат - никто не поверил в обстрел ВСУ, в центре не найти целого стекла. Прилетела эта железяка метрах в 600 от моего дома, к счастью я там не ночевала, но утром бежала так, что думала сердце вылетит", - рассказали херсонцы.

В темное время особенно опасно, потому что оккупанты ночью ездят на тяжелой технике и светят в окна мощным прожектором, если в окне заметят свет. Из дома тоже выходить сложно, нужно удалять все из телефона.

"Потому что телефон могут проверить в любое время и по результатам проверки можно не вернуться домой. Люди исчезают. Некоторых потом возвращают, а кто-то в плену уже больше месяца и судьба их неизвестна. Причем в плен попадают даже совсем юные, после одного из митингов схватили 18-летнего парня. Отпустили ровно через месяц, день в день", - рассказывают украинцы.

Сопротивление херсонцев

Массовые митинги прекратились слишком быстро - через несколько дней таких протестов оккупанты начали стрелять по людям.

"Несколько человек с тяжелыми ранениями попали в больницу (разрыв легкого у женщины, открытый перелом бедра у пожилого мужчины, и т.д.). Сопротивление стало скрытым, но оно есть! От расклеивания листовок до мазков краски в цветах нашего флага, ленты наших цветов на деревьях. А на днях известный херсонский волонтер дядя Гриша (Григорий Янченко) ездил по днепровскому рынку с включенным на всю громкость треком "Вова, е*аш их". Уличные певцы поют украинские песни, украинская музыка звучит из магазинов. "Ой у лузі червона калина" поют летними вечерами во дворах многоэтажек, чтобы непонятно было, откуда именно звук", - говорится в рассказе.

Что волнует херсонцев

"Наша единственная, одна на всех сознательных херсонцев, мечта - освобождение Херсона и победа. Мы верим в ВСУ как в Бога! Да, мы боимся. Да, питать надежду каждый день труднее. Да, россиян здесь как саранчи, у нас прямой портал из ада через Крым. Но мы ждем и надеемся на освобождение! Ограбленная, обворованная, уничтоженная и оскверненная Херсонская область ждет и надеется! Мы стали бояться тишины. Ибо когда мы слышим грохот канонады, мы думаем, что это наши к нам идут. Каждый день кроется сердце, потому что от нас обстреливают тоннами смертоносного железа Николаев", - рассказал один из жителей Херсона.

Херсонцы боятся больше всего того, что забудут.

"Когда не грохочет над головой и мимо окна не проезжают Z-ки, очень легко забыть. Еще страшнее - что не станет силы нас отвоевать. Самое больное - когда говорят "вы сами виноваты", "давайте отдадим россиянам Херсонщину, тогда они не пойдут дальше". Дико больно, когда профильный министр транслирует месседж "вы должны сделать выбор в пользу Украины и уехать". Нам три месяца говорили "покажите, докажите, что Херсон - это Украина" - и мы показывали и доказывали", - отмечается в сообщении.

По словам жителей, страшно умереть не моментально.

"Уже думаю себе купить пачку каптопреза, и если вдруг что – выпить ее всю, просто обвалит в ноль давление и все. Если, например, привалит стенами при артобстреле. Или если за мной придут, мало ли... уже три дня думаю. Просто не понимаю как дозу рассчитать", - рассказал один из жителей.

Также по данным автора поста, из 60-ти директоров местных школ, перевести учащихся на российскую систему образования вызвалось только двое.