Операция Службы безопасности Украины в Средиземном море 19 декабря 2025 года стала одним из самых громких ударов по российским интересам за пределами традиционной зоны боевых действий. Украинские морские беспилотники атаковали танкер Qendil, принадлежащий так называемому «теневому флоту» России — сети судов, которые Кремль использует для обхода нефтяных санкций Запада. Несмотря на уже сам по себе беспрецедентный характер операции, она получила еще более широкий резонанс после того, как британское издание Daily Mail сообщило о возможной гибели на борту высокопоставленного российского генерала ГРУ Андрея Аверьянова — человека, которого связывают с отравлением Сергея и Юлии Скрипалей в Солсбери.
Андрей Аверьянов, по данным западных расследователей, много лет руководил спецподразделением 29155 ГРУ, отвечавшим за тайные операции РФ в Европе — от отравлений до диверсий. Имя этого генерала особенно громко прозвучало после нападения на Сергея Скрипаля, бывшего российского разведчика, и его дочь в британском Солсбери в 2018 году. Они были отравлены нервно-паралитическим веществом «Новичок», что вызвало масштабный международный скандал, высылку российских дипломатов и введение новых санкций.
Появление сообщения о якобы ликвидации Аверьянова на борту российского танкера — даже без официальных подтверждений — уже стало политическим событием. Ведь если эти данные окажутся правдивыми, это будет означать потерю одного из ключевых оперативных руководителей российской военной разведки. Для Москвы это будет не только кадровый провал, но и серьезный репутационный удар, ведь ГРУ теряет идеолога и координатора ряда операций за рубежом. Даже само появление таких сообщений в ведущих британских СМИ создает негативный фон для Кремля, подрывая его заявления о контроле над ситуацией.
С точки зрения геополитики, атака на танкер в Средиземном море демонстрирует гораздо больше, чем просто технологические возможности украинских спецслужб. Это сигнал, что Украина готова и способна действовать на стратегических расстояниях, нанося удары по инфраструктуре, которая питает российскую экономику и военные операции. «Теневой флот» — критически важное звено в схемах обхода санкций, которые позволяют России продавать нефть, финансируя продолжение войны против Украины. Именно поэтому поражение танкера имеет не только военное, но и экономическое значение: российские нефтяные перевозки становятся менее защищенными, риски для судовладельцев растут, страховые компании могут отказываться от покрытия маршрутов, связанных с РФ.
В военно-политическом измерении это также подрывает чувство безнаказанности, которое российская элита сохраняла в регионах, удаленных от боевых действий. Кремль традиционно считал Средиземное море территорией, где его интересы могут действовать без прямой угрозы. Операция СБУ показала: таких «безопасных зон» больше не существует. Украина доказала, что способна поражать российские цели там, где раньше это казалось невозможным.
В то же время, возможность ликвидации генерала, связанного с громкими операциями ГРУ в Европе, может спровоцировать переформатирование российских спецслужб и обострить внутреннюю борьбу между их подразделениями. Аверьянов был одной из ключевых фигур в разведывательной вертикали, и его исчезновение будет означать потерю значительной части оперативной памяти и опыта ГРУ. Это создает дополнительную нервозность в российских властных кругах, где в последнее время и так усиливается недоверие и конкуренция между силовыми структурами.
На международной арене атака на Qendil открывает новый контекст в отношении санкционной политики. Украина фактически стала активным игроком в контроле за выполнением ограничений против РФ, делая то, что западные правительства и их регуляторы не всегда могут осуществить быстро и решительно. Это усиливает аргументацию тех стран ЕС и НАТО, которые призывают к более жесткому морскому надзору за российскими маршрутами и более глубокой координации с Украиной.
Таким образом, независимо от того, подтвердится ли смерть Аверьянова, сам факт атаки и ее информационный эффект уже меняет баланс сил на море. Украина продемонстрировала, что способна влиять на глобальные логистические процессы, которые питают российскую военную машину. А Россия получила сигнал, что ни одна дистанция и ни один «теневой флот» не способны обеспечить защиту, если Украина имеет политическую волю и технические средства действовать в тысячах километрах от своих берегов.
Этот инцидент может войти в историю как начало нового этапа войны — этапа, где география перестает быть ограничением, а российские активы становятся уязвимыми в любой точке мира.
