Директор Государственного архива России, доктор исторических наук Сергей Мироненко назвал личным преступлением лидера советского государства Иосифа Сталина подписание пакта Молотова-Риббентропа.
Об этом Мироненко сообщил в интервью Коммерсанту.
«Пакт Молотова-Риббентропа ‒ это стратегическая ошибка, если не сказать преступление советского руководства и лично товарища Сталина»,‒ отметил он.
По его словам, советскому народу навязали мысль, что пакт Молотова-Риббентропа ‒ это договор о ненападении, который позволил СССР оттянуть начало войны, чтобы провести перевооружение армии.
Но позже, во времена перестройки, общество узнало, что вместе с пактом был подписан протокол о фактическом разделе территории Польши между Германией и Советским Союзом. СССР присоединил также три прибалтийские республики, другие территории.
«Подписав договор с Германией, мы получили общую с ней границу, которой не имели до 1939 года. Латвия, Литва, Эстония, Польша ‒ они были для нас фактически буферными государствами. Какими бы слабыми ни были у них армии, но они в случае агрессии обеспечили бы нам неделю, а то и две, и не было бы этого "внезапного нападения". Советско-германский пакт 1939 года ‒ ошибочный, как и вся политика умиротворения агрессора, которой следовали в 1938 году и Эдуар Даладье, и Невилл Чемберлен»,‒ отметил Мироненко.
По его словам, Советский Союз умиротворял Гитлера.
«Германия создавала "армию вторжения": под штыки поставили несколько миллионов немцев. Армию надо кормить. Вот и поставлял Советский Союз в Германию зерно, мясо, молоко и прочую сельхозпродукцию. Поставляли нефть, благодаря чему Германия обеспечивала горючим танки. До 22 июня включительно из СССР шли эшелоны с редкоземельными элементами. Все это вело к эскалации войны»,‒ считает глава Госархива РФ.
По его словам, выполняя договор, СССР укреплял армию своего врага.
«Создав армию, Германия стала захватывать страны Европы, наращивая свою мощь, в том числе ‒ новыми военными заводами. И самое главное: немцы к 22 июня 1941 года обрели боевой опыт. Красная армия училась воевать по ходу войны и окончательно освоилась лишь к концу 1942 ‒ началу 1943 года. Добавьте сюда, что в годы большого террора были перебиты чуть ли не все высшие военные кадры, имевшие опыт командования крупными соединениями. И вам будет понятно, почему к сентябрю 1941 года количество наших солдат, оказавшихся в немецком плену, сравнялось со всей довоенной регулярной армией. Еще первые месяцы войны были страшны тем, что Советская армия не отступала. Отступление ‒ это маневр, без которого войны не бывает. Но наши войска бежали. Не все, конечно ‒ были те, кто сражался до последнего. И их было немало. Но темпы наступления немецких войск были ошеломляющими»,‒ отмечает Мироненко.
Как сообщал «Апостроф», директор Госархива России также рассказал, как Сталин в июне 1941 года впал в прострацию, когда Германия напала на СССР, и был готов, что его арестует советское военное руководство.
