Известный волонтер, основатель фонда "Повернись живим" ВИТАЛИЙ ДЕЙНЕГА во второй части интервью "Апострофу" рассказал, как извлечь максимальную пользу из возможного предоставления Украине американского летального оружия, как влияют волонтеры на кадровую политику в высоких кабинетах, о пропаганде и контрпропаганде, проблемах с возобновлением вещания украинских телеканалов в зоне АТО и на оккупированных территориях и том, почему ему все равно, будет ли существовать Россия в ее нынешнем виде.
Первую часть интервью читайте здесь: Украина сможет освободить Донбасс, если произойдут три вещи - волонтер Виталий Дейнега
- В последнее время в США снова начались разговоры об усилении помощи Украине...
- Да, сейчас говорят о предоставлении нам летального оружия.
- Если американцы решат-таки дать нам летальное оружие - как думаешь, снова повторится та же история, что и с беспилотниками? Когда мы получим не то, что нам реально нужно, потому что не умеем сформулировать собственные потребности?
- На самом деле, выстраивание механизмов определения, что нам реально нужно, у нас происходит тоже. В Минобороны в этом плане прогресс есть. Просто происходит это медленно.
Чтобы это все ускорить, мы рекомендуем следующее. Когда американцы дают то, что они могут дать, неплохо было бы привлекать военных, желательно с миротворческим опытом и опытом АТО, и волонтеров к определению, что из того всего, что нам предлагается, нам реально нужно. Чтобы не было таких ляпов, когда генерал или какой-то подполковник в Генштабе пытается разобраться в беспилотниках, а сам плохо пользуется интернетом. И ни разу не был на этой войне. Вот чтобы такого не было, я бы хотел, чтобы военные и, возможно, волонтеры сформировали некий совещательный орган по вопросам международной помощи. Хуже от этого точно никому бы не стало.
- А как же секретность?
- Гостайну мы бы не сливали. Мы подписали бы все необходимые бумаги, прошли полиграфы. Плюс можно ограничить количество информации, например, консультироваться только по моделям оружия, а не по его количеству.
- Пока это только на уровне желания и рассуждений, что так было бы лучше? Никакого прогресса в этом вопросе нет?
- Когда чуть меньше года назад Минобороны получало "ночники", мы реально тогда пошли к Полтораку и предложили другие варианты распределения, все... В итоге все произошло так, как они и планировали. Все уперлось в твердолобость отдельных исполнителей в Генеральном штабе, например.
И, знаешь, когда с тобой власть не хочет сотрудничать, или ей лень, или еще что-то - она начинает рассказывать о том, как это сложно, ссылаться на какие-то формальные моменты. Власть начинает заводить тебя на свою территорию, в свою терминологию и объясняет тебе на собственном языке, почему то, что ты предлагаешь, реализовать не выйдет... Если же она хочет сотрудничать - она просто говорит "да". У нас, когда есть политическая воля, сразу все происходит. То есть когда у нас танки едут в Европу на танковый биатлон, почему-то в них изначально нормально работает система наведения, связи. И тот же завод, который в течение уже нескольких лет никак не может нормально сделать этот танк, перед соревнованиями в Европе внезапно за две недели его таки допиливает.
Я считаю, что это процесс долгой и болезненной эволюции. К сожалению.
- Ты помнишь хоть один случай, когда на себе почувствовал наличие этой самой политической воли? Когда представители власти мгновенно реагировали на предложения?
- Да, много раз такое было. Если бы этого не было, то я бы, скажем, не звонил бы Полтораку и не выходил бы на встречи.
Много таких случаев. Были моменты, когда после отдельных сомнительных назначений мы высказывали свою точку зрения - и к ней прислушивались. Если бы эти вопросы выплыли наружу, они стали бы предметом большого публичного скандала. Но их удается решать просто на уровне разговора. Потому что в действительности во власти мало кто любит пиарщиков, которые договорились с тобой, ты где-то уступил, где-то понял, учел их мнение - и они выходят через проходную в телевизор и говорят: "Вот, мы все порешали". Этого никто не любит. И с такими людьми обычно работают раз-другой - и больше не хотят видеться.
Поэтому - да, есть такие случаи. Были серьезные решения, когда к нашему мнению прислушивались и мы на эти решения влияли. За них я очень благодарен первым лицам Минобороны.
- Ты говоришь сейчас о случаях, когда волонтеры добились отставки командующего Военно-морского флота контр-адмирала Сергея Гайдука и назначения заместителем главы Сил специальных операций полковника Сергея Кривоноса? Или не только?
- Далеко не только об этом. На самом деле, подобных историй было немало. Гайдук и Кривонос - это медийные истории, о них все знают. Но было несколько, условно говоря, гайдуков и кривоносов, которые просто не случились.
- А есть какие-то такие условные "гайдуки", которым следовало бы приготовиться на выход, потому что они своей деятельностью переполнили чашу терпения волонтеров?
- Волонтеры не настолько влиятельны.
- Если хотят - это очень мощная сила.
- Если хотят - да. Но вопрос в том, что власть тоже не будет нас слушать, если мы будем каждый день приходить и говорить: "Этот плохой, этот плохой... Увольте всех!" Это же несерьезно! Да, иногда в разговорах, когда обсуждаются определенные кадровые вопросы, мы можем выразить свою точку зрения. Но этим нельзя злоупотреблять. Это можно использовать только изредка, когда ты видишь реальную проблему. Не просто тебе сказали - и ты побежал, нет. Ты рассмотрел большое количество источников и понимаешь, что эта проблема существует на самом деле, что это не просто тебе хотят что-то навязать и использовать тебя в своих интересах. Плюс у тебя должно быть решение и предложение - а кто вместо, например. И самое главное - политическая воля того, к кому ты пришел.
Ты спрашиваешь, есть ли люди, которых мне лично не хотелось бы видеть на тех должностях, которые они занимают? Да, есть. Но по ним нет кадрового резерва.
- Много их? Где таких людей больше всего?
- Есть чиновники в различных государственных учреждениях - не только в Минобороны или Генштабе, но и в других. Мы же понимаем, что над Минобороны и Генштабом тоже есть начальство. И везде есть люди, которые, мягко говоря, мне не очень нравятся. Но зачем голословно их обвинять?
Здесь - одно из двух: либо на каком-то кулуарном уровне просто поговорить и сделать так, чтобы кто-то из них не поднимался по карьерной лестнице вверх, по крайней мере, а то и пошел на понижение, или, если нет компромисса, тогда идти уже на открытое противостояние с властью - с Минобороны, с Генштабом или с Администрацией президента, с теми, с кем нужно, чтобы какое-то решение было принято. Но в случае такого открытого противостояния всегда надо понимать, есть ли у тебя ресурсы для того, чтобы заставить власть пересмотреть будущее человека такого калибра.
- Я помню, что в случае с Гайдуком вы пошли ва-банк ...
- Ва-банк мы пошли в случае с Кривоносом. В истории с Гайдуком (был уволен с поста командующего ВМС Украины в 2016 году, - "Апостроф") же и в Минобороны, и в Генштабе, в принципе, понимали, что с ним - не все в порядке. Он им тоже не нравился. Поэтому они и согласились на наши требования.
А вот с Кривоносом (назначен первым заместителем командующего Сил специальных операций в начале 2016 года, боролся за пост командира ССО, - "Апостроф") - это был реально ва-банк. Генштаб занимал конкретно противоположную позицию. И мы столкнулись лбами. Если бы мы не добились тогда никаких сдвигов и нас бы просто проигнорировали и пошли дальше - это был бы реально очень демотивирующий фактор. Знаешь, из тех, после которых просто опускаются руки и хочется все это закончить. После которых не понимаешь, зачем ты вообще что-то делаешь, если такое происходит...
- А часто такое случается лично с тобой?
- Бывает. Недавно вот снова была ситуация, после которой я задумался - а стоит ли?.. Не буду вдаваться в детали. Скажу просто, что это была встреча с одним чиновником высокого уровня, которая меня, мягко говоря, очень разочаровала. И у меня реально возникли мысли: а стоит ли вообще продолжать что-то делать, если у нас в государстве на таких высоких должностях есть люди, которые, скажем так, настолько отвратительно себя ведут.
- Раньше ты говорил, что когда у тебя такое состояние, когда ты думаешь, стоит продолжать или нет, ты едешь в АТО.
- Да.
- А в последнее время ты ездишь туда чаще. По крайней мере, у меня такое впечатление сложилось. Или я ошибаюсь?
- На самом деле, после того, как я начал зарабатывать деньги дополнительно - 24 канал, Transparency International и еще один маленький проектик - у меня просто на такие поездки было мало времени. Плюс у меня, слава Богу, налажена работа в фонде, и я могу здесь делать то, что я хочу. Это очень важно, поэтому я всегда стараюсь выстроить систему, которая будет независима от меня.
Но тут случилось так, что из двух наших военных, работающих по фронту, один ушел в отпуск, а у второго родился ребенок - и он выпал на время из процесса. Поэтому мне надо было их подстраховать.
И у меня появилась возможность покататься по зоне АТО. Я давно хотел, а тут появилась очевидная возможность объехать абсолютно всю линию фронта и убедиться, тем ли мы занимаемся, и нет ли у меня претензий к своим подчиненным. И я с радостью это сделал. А заодно - и немножечко развеялся.
Но, если честно, сейчас у меня такое состояние, что мне надо уже не в АТО ехать, а на отдых. У меня сейчас остается буквально пара важных вопросов, которые я обязан закрыть. Если я это сделаю - очень надеюсь, в конце месяца я таки поеду в отпуск.
- Мы уже вспоминали о Силах специальных операций. Насколько я понимаю, вокруг ССО в последнее время какой-то конфликт разворачивался. Имею в виду военнослужащих, которые и возле Минобороны себя приковывали, и голодали... Ты не пробовал разобраться, в чем там дело?
- Если бы я верил именно этим военным, хорошо к ним относился, я бы, конечно, влез бы в этот конфликт и сказал: "Вот это наши герои, а государство их как-то обесценивает". Но я ведь почему-то этого не делаю!
И, если уж на то пошло, с Силами специальных операций - другая проблема, на самом деле. Проблема ССО - в том, что когда мы боролись за Кривоноса, было принято компромиссное решение. Я бы даже сказал - полукомпромиссное. Главное, чего мы добивались - это принятие принципиально другой концепции развития Сил специальных операций. И ее приняли - такую, которую, в принципе, хотели в НАТО, какой ее видели сами спецназовцы.
Проблема в том, что мы еще требовали поставить командующим ССО Сергея Кривоноса. На определенном этапе Сергей согласился на предлагаемую ему должность зама с широкими полномочиями. И мы отступили. Но сложилась ситуация, когда, получив всю полноту власти, мы получили и определенное двоевластие. И, честно признаюсь, за эти полтора года я немного разочаровался в Кривоносе. Я не скажу о нем ничего плохого, но мои ожидания от его работы были выше. Он согласился на эту должность, он согласился на те субординации, которые ему нарисовали, то есть, он согласился на такие правила игры - и, соответственно, ему в этих правилах надо было показывать результат.
- Неужели его нет совсем - результата?
- Результат есть. В Силах специальных операций сейчас уже значительно лучше с набором, построен учебный центр и так далее. Но мы все помним, что мы хотели большего. И мы очень надеемся, что все-таки ССО получат новое дыхание. И что какие-то внутренние разборки в командовании и перетягивание одеяла друг с друга когда-то закончатся. Закончатся тем, что ССО все же начнут заниматься специальными операциями против врага, а не внутренним противостоянием.
У меня очень теплые и дружеские отношения с Кривоносом. Но я думаю, что и спецназовцы, и народ ожидали гораздо большего, когда боролись за него так сильно.
- Не жалеешь, что тогда присоединился к кампании в его защиту?
- Нет. Все это - не повод для паники и уныния. Если бы мы тогда не победили - была бы другая концепция, было бы совершенно другое командование. И не было бы, по факту, Сил специальных операций. Возможно, стоило тогда как-то додавить до конца... Если бы тогда Кривонос отказался от предложенного компромисса - мы бы пошли вперед. Но мы не могли силой пихать его в командующие ССО, если сам он согласился на должность зама. Это было бы как-то тупо, если честно.
Я очень благодарен, что тогда Степан Тимофеевич (Полторак, - "Апостроф") нас услышал и принял, на мой взгляд, мудрое решение. Да, результат - не идеален. Но он значительно лучше, чем где-либо - в ВДВ, например. Развитие Сил специальных операций куда более бурное и быстрое, чем в других родах войск. И я считаю, что в какой-то степени это и наше достижение.
- Так и есть... А если вернуться к военнослужащим, которые устраивали акции под МОУ? Ты не хочешь о них говорить совсем?
- Не хочу. Скажу только, что об одном из них я слышал очень плохие вещи. Слышал от людей, которым верю. Поэтому я в эту историю даже не лезу...
И вообще, очень часто, когда со мной говорят, у меня складывается впечатление, что говорят или с президентом, или с министром обороны.
- Это называется "авторитет".
- Или просто министр и президент не очень-то пускают наших журналистов к себе, а я - человек, который хоть ответит на вопросы. Поэтому и спрашивают обо всем.
Наш Фонд занимается тепловизорами, это все знают. Тепловизоры, планшеты, всевозможные технологические штуки, которые помогают лучше и эффективнее воевать. Я считаю, что мы не можем лезть во все вопросы. Ведь каждый из них требует затрат сил и времени.
Например, добиться снятия Гайдука у "Повернись живим" забрало три месяца моей работы. Фактически столько времени я, как на полставки на другую работу, ходил и занимался этим вопросом. И оно бы и ничего - но проблема в том, что кто-то должен заниматься тепловизорами!
Поэтому, если мы видим где-то потенциал к изменениям, видим, что эти изменения очень важны, это надо сделать и это важнее - конечно, мы это сделаем. Но если мы начнем заниматься только этим - в результате потеряем доверие народа, потеряем поступления, потому что люди скажут: "Вы же уже занимаетесь только политическими вопросами". А если мы потеряем доверие народа, то мы потеряем тепловизоры, влияние - и сможем спокойно расходиться по домам.
Вот поэтому мы очень точечно лезем в такие вопросы - и только там, где это крайне необходимо. И всегда стараемся сначала решать какие-то проблемы тихо. Очень часто - успешно. Ты же видишь, за последние 1,5 года наш фонд не влезал ни в один какой-то громкий скандал. Я не считаю, что мы с Минобороны враги, я считаю, что у нас просто разные точки зрения. И есть моменты, где у нас могут быть конфликты.
- Так же, как и вопросы, в которых вы можете двигаться в одном направлении.
- В одном направлении мы, как минимум, идем на востоке Украины. Потому что если бы военное руководство страны двигалось в другом направлении, то войска развернулись бы и уже ехали сюда. А за ними пошла бы армия ДНР, которая дошла бы где-то под Полтаву. Потом у них тупо солярка закончилась бы.
Я - за конструктив. Если со мной не говорят в хамской манере и не относятся, как к скотине, я всегда стараюсь решить любой конфликт нормально. Потому что понимаю, что любая ситуация всегда далеко не так очевидна, какой кажется на первый взгляд. Она всегда сложнее.
Поэтому я спрашиваю себя, например: окей, могу ли я сейчас изменить систему засекречивания, из-за которой у нас столько проблем? Сейчас - не могу. Но если Transparency International напишет качественный отчет, этот отчет попадет куда надо, он будет в достаточной мере медийно освещен, власть даст какие-то обещания что-то сделать в этом направлении - вот тут уже можно зацепиться и через некоторое время этого достичь...
Если я сейчас просто начну кричать обо всех проблемах в стране, просто остервенело делая себе на этом пиар - от этого не выиграю ни я, ни страна, никто. Потому что никто ничего не сделает, а у меня нет ресурсов, чтобы победить в этих маленьких конфликтах. Поэтому единственное, чего я достигну - потеряю и контакт с властью, и доверие народа. Соответственно, какой смысл это делать?
- А в каких случаях ты все же готов был бы рискнуть?
- Ясно, что если я увижу, например, что Степан Полторак или Виктор Муженко, или Петр Порошенко, или любой дальше по списку - это предатель Украины, сливает нас Москве, - конечно, мы будем кипишевать. Я не скрываю свою позицию по (нардепу от "Народного фронта" Сергею, - "Апостроф") Пашинскому, например. Пашинского я считаю человеком, который очень хорошо приспособился. Он у нас, оказывается, небожитель, которому все можно, который очень хорошо на своем влиянии на "Укроборонпром" научился зарабатывать. Но у меня нет настолько большого негатива к начальнику Генерального штаба, министру обороны или президенту. Хотя к последнему, например, есть вопросы. Надеюсь, у меня будет возможность их задать на встрече президента с волонтерами. Рано или поздно она ведь произойдет.
- Хорошо бы, чтобы президент подхватил эту хорошую традицию встреч высокопоставленных чиновников с лидерами общественного мнения, с популярными блогерами. Почему тебя, кстати, не видно было на тех встречах различных министров с ЛОМами, которые периодически проходят и о которых потом отчитываются в Facebook те, кто на них побывал?
- Потому что меня ни на одну такую встречу не приглашали. Пожалуй, я не настолько известный блогер.
- Странно... Почему не приглашают, как думаешь?
- Понятия не имею. Хотя не могу сказать, что настолько стремлюсь туда попасть. Не приглашают - я и не иду. Позовут - схожу... Может, не зовут потому, что могу неприятные вопросы задать. Или занять какую-то более принципиальную позицию. Мне немножко сложнее будет навешать лапши на уши или купить меня каким-то дешевым обещанием типа "О, мы тебя услышали - каптерщика Петю снимем"... Реально, не знаю.
- Давай тогда о дне сегодняшнем... Не так давно, во время одной из поездок в АТО, ты записал видео о том, какие телеканалы смотрят жители прифронтовых территорий, что там ловит... С трансляцией украинских телеканалов все совсем плохо?
- Да, у нас был довольно большой пост, в котором мы рассказывали, в каких городах какие каналы берут. Кажется, недели две назад в Авдеевке появились "Плюсы", но я эту информацию не проверял. В целом же, ситуация в прифронтовой зоне - очень печальная. Я уж молчу об оккупированных территориях.
- А вот Александр Турчинов недавно заявил, что в Покровске проводилось тестирование какой-то установки экспериментальной, которая блокирует все пророссийские телеканалы, оставляя украинские.
- Да. Есть такие разработки. У нас есть частные компании, которые могут производить очень серьезное оборудование. А заглушить все каналы - это, на самом-то деле, очень примитивная штука. Ты просто вводишь конкретные частоты - и эта установка туда что-то передает. Например, шум. И просто гасит, таким образом, все, что есть в этом диапазоне.
Так что действительно такая установка есть. Она - украинского производства. Есть и не украинского. Это уж какую возьмут. Но такая возможность есть.
А вот почему на четвертом году войны эти установки до сих пор не стоят в той же Авдеевке - я не понимаю. Разве для кого-то открытие, что жители Авдеевки, которые смотрят "Оплот-1", "Оплот-2", "Оплот-НD", "Новости "Новороссии", "Первый республиканский канал ДНР", все каналы России (там смотреть реально можно только один музыкальный канал и Disney) - они придут на выборы? Да, в Авдеевке живет относительно немного людей. Но если бы речь шла только об Авдеевке...
- Думаешь, если там появятся украинские телеканалы, они смогут поменять электоральные предпочтения людей, которые до войны традиционно голосовали за Януковича? Изменят отношение к Украине у тех, кто до сих пор грезит о России?
- Нам нужно давать людям возможность включить какой-то украинский канал и посмотреть. Мы же понимаем, какие настроения царят в Авдеевке. Там есть люди, которые работают на коксохиме, имеют более или менее нормальную зарплату, соцпакет. То есть они более-менее нормально устроены - нормально настолько, насколько это вообще возможно в Авдеевке. Часть местных - это социальные работники. Но большая прослойка - это люмпен, который бухает. И во всех этих категориях - свое соотношение проукраинских и пророссийских граждан. Среди работников коксохима больше проукраинских, среди алкашей - меньше. Но кругом, и среди алкашей, и среди соцработников, и среди госслужащих, и среди работников коксохима есть доля наших, проукраинских людей. И им нужно дать, по крайней мере, один канал, чтобы каждый гражданин Украины нажал кнопку на телевизоре - и этот канал, хоть один, включился.
Это большая проблема. Мы сейчас реально очень стараемся ее решить. Надеемся, у нас получится восстановить вещание какого-то канала в Авдеевке. Но, чтобы избежать упреков, что мы с каким-то из каналов "спелись", продались, еще что-то, мы попробуем сделать, чтобы это было, условно говоря, попурри. Возьмем патриотичные программы разных телеканалов - и будем их транслировать.
- Это - еще один из проектов "Повернись живим"?
- Да. Это то, что мы хотим сделать. Сейчас как раз решаются технические вопросы.
- То есть ты не очень веришь в обещания Турчинова не только заглушить российские каналы, но и запустить украинские через несколько месяцев?
- Мининформполитики нам давно такое обещает. И что?.. Знаешь, в чем основная проблема? В том, что даже если Турчинов за это действительно возьмется, если даже на это действительно будут выделены средства, потрачено время - властные структуры ограничены законодательством. Они не могут сделать такой канал-попурри, такой "антисепар-канал", потому что это - незаконно. Законно они не могут даже "Плюсы" там транслировать. Законно - это когда они скажут "Плюсам": "Заходите, устанавливайте оборудование, транслируйте".
Но вопрос в том, что вот недавно один канал - я не буду называть, потому что это будет немножко некорректно, - пытался восстановить свое вещание в зоне АТО. И ему выкатили такие цены на аренду, электроэнергию и т.д., что они сказали: "Чуваки, простите, мы - не благотворительная организация".
По моей информации, сейчас готовится законопроект, где будут предусмотрены скидки и благоприятные условия для каналов, которые хотят восстановить в зоне АТО свое вещание. То есть, этот закон создаст некие льготные условия, чтобы каналы зашли. Мы же понимаем, что каждый канал живет с доходов от рекламы. А реклама, естественно, больше всего окупается там, где есть платежеспособное население. На Донбассе, в прифронтовой зоне его мало. Поэтому для телеканалов возобновление вещания в зоне АТО - не особо выгодный проект. Это, скорее, из области их социальной ответственности - восстановиться и дать все-таки возможность услышать другую точку зрения, другую позицию тем, кто уже три года смотрит "Оплот".
- Но то, о чем говорит Турчинов, то, чем занимается "Повернись живим", сработает только с аналоговым вещанием. Со спутником эта история не прокатит, и там можно будет, как и раньше, смотреть то самое "сепар-ТВ", да? Или теоретически какое-то техническое решение есть?
- Есть ли возможность заглушить спутник? Нет, нету такой возможности. Так же, как нельзя заглушить YouTube. Ты не можешь всей стране запретить на YouTube только Шария. Точнее, можешь, но, как ІТ-шник скажу: это нереально дорого. Поставить на всю страну настолько хитрую фильтрацию - нереально дорого.
Есть такая сетевая модель OSI. Там - семь уровней передачи данных. Самый высокий уровень - прикладной. Самый низкий - физический, там, где бегают электрические импульсы по кабелю. И блокировать что-то на третьем уровне по IP-адресу или на четвертом по TСP, или по UTP-порту - это относительно дешево. Блокировать что-то на уровне выше, - когда, например, у тебя есть миллион ссылок на Youtube, а ты из всего потока вылавливаешь и банишь только Шария - это нереально дорого.
Еще пример. Целый сайт "ВКонтакте" мы можем запретить, а отдельно, например, в пределах страны, группу "Новороссия" во "ВКонтакте" - не можем. Так же, как не можем заблокировать сепаров на Facebook. Там же тоже есть сепары, которые, не нарушая правил Facebook, пишут о своей точке зрения. На данный момент с этим можно бороться только юридически, признавая их террористами и так далее. Так в Facebook была заблокирована страница "Азова" - как "фашистская", с точки зрения администрации, организация. Но доказать, что тот же Шарий, например, представляет собой угрозу национальной безопасности, что это террорист, сепаратист - с точки зрения международного законодательства очень сложно.
Так же и спутник мы не заглушим. Человек, который хочет, всегда обойдет блокировки. Вот мы запретили Яндекс, а Яндекс-такси до сих пор работает в Киеве. И Яндекс-навигатор до сих пор работает. Они встроили VPN-канал в свою программу. И пусть ты не можешь зайти на Яндекс с компа, ты спокойно можешь использовать навигатор, ты спокойно можешь вызвать через их сервис такси - и через десять минут машина приедет по адресу вызова.
С этим бороться сложно. Самое главное - это большие денежные и интеллектуальные ресурсы. И если деньги наше государство при необходимости еще находит, то в интеллектуальных ресурсах Украина очень ограничена. И тратить их на борьбу со спутником, с YouTube... Мы же не Северная Корея!
- А каким ты видишь эффективный способ противостояния российской пропаганде?
- Вместо того, чтобы бороться с чужим, бороться с Шарием, нам надо сделать что-то свое и интересное, что будет смотреть и категория людей, которая смотрит сейчас Шария. А его смотрят люди определенной ментальности, довольно быковатой, туповатой... Мне неприятно то, что и как он делает. И категория его зрителей мне неприятна. Но это определенная категория населения, которая имеет право голоса. И нам надо дать ей что-то, что она будет хавать. Желательно, что-то немножко выше по уровню. Типа, вот слушали Киркорова, а мы дали им "Океан Эльзы". Что-то такое надо делать и здесь.
Я на своем уровне стараюсь что-то делать. Я делаю, например, "Хроники необъявленной войны" на 24 канале.
- Но это - что-то совершенно отличное от того, что делает тот же Шарий. И по форме подачи, и по тематике...
- Я против того, чтобы быть украинским Шарием. Потому что Шарий воспитывает нацию быдла, нацию, которая завидует, которая за кем подглядывает, которая копается в чужом г*вне, которая верит в то, что все кругом за них договорено-решено, все предатели, все плохие, кругом г*вно, ты ничего не можешь, ты слишком слаб, бла-бла-бла... Но если ты слушаешь "нас" - то ты умный, ты хоть не такой тупой, как другие. Все остальные - тупые, а ты - нет...
А я не хочу быть рупором быдла. И даже если мою программу смотрит человек, скажем так, невысокого интеллекта или низкого уровня ценностей, я хочу этот уровень немножечко подтягивать.
То, что делает Шарий, у нас делает большинство политиков. Они дают пиплу то, что он хочет хавать. Они не пытаются его воспитывать. Это проблема. Я - за то, чтобы мы все-таки как-то массы воспитывали. Из-за этого в свое время много вещей на нашей странице в Facebook я просто запретил.
- К примеру?
- Я запретил "сортирный" юмор. Я запретил откровенные посты ненависти к русским - что всех русских надо убить, грубо говоря - такие вещи. Во-первых, я сам так не считаю. Во-вторых, я не верю, что на ненависти можно построить нацию. На ненависти можно сорваться в атаку, набить морду, еще что-то. Но это всегда какие-то краткосрочные истории.
Ненависть не является ценностью. Ненависть - это очень негативная, токсичная эмоция. Я не хочу, чтобы наши военные возвращались на фронт ради того, чтобы отомстить за своих павших братьев. Я хочу, чтобы они возвращались на фронт, чтобы освободить страну, чтобы учить тех, кто там, на фронте, есть... Хочу, чтобы они делали это ради каких-то светлых вещей. Потому что эти люди с фронта когда вернутся, они будут ходить с нами по одним улицам. И если они будут мотивированы исключительно ненавистью, завистью и так далее - мы никуда не придем.
А по поводу Шария... Знаешь, я люблю книги, фильмы, спектакли, в которых ты видишь людей, которые в детстве, в молодости принимают определенные решения - и эти решения влияют впоследствии на их развитие и на то, как эти люди, в конце концов, заканчивают свою жизнь. И мне очень интересно посмотреть, как закончит свою жизнь Шарий. Я не думаю, что это будет история жизни счастливого и успешного человека. Это не будет история человека, который умер в своей постели в окружении любящей семьи, человека, который завоевал всеобщее уважение, после смерти которого люди вокруг будут говорить: "Блин, это такая потеря...", называть его именем улицы... Хотя в России... Там умеют удивлять.
- Вопрос в том, будет ли существовать к тому времени Россия в ее нынешнем виде. Мы же надеемся, что все-таки нет?
- Если честно, мне все равно, будет она, не будет. Мне хочется, чтобы Украина была. Вот что важно! Это русские так живут: смотрят, чтобы в Америке было плохо, в Украине было плохо... И забывают как-то при этом, что им бы хотеть, чтобы у них все было хорошо ...
- Это как в анекдоте про большевиков, сражающихся за то, "чтобы не было богатых"?
- Именно так. Ну, ладно, не будет богатых - все будем бедные. Разве нам это нужно?.. Это важный воспитательный момент, который мы пытаемся реализовать. Это - часть редакторской политики нашего фонда.
Продолжение интервью читайте на "Апострофе" в ближайшее время
