Заигрывание с Путиным приведет к полной потере субъектности Украины - Дмитрий Снегирев

В рамках Мюнхенской конференции Владимир Зеленский сказал, что украинская сторона согласна на совместное патрулирование границы с представителями ОБСЕ и ОРДЛО на период подготовки местных выборов на Донбассе. В команде президента считают, что это возможно и в подтверждение приводят хорватский опыт. Однако в интервью "Апострофу" сопредседатель ОИ "Правое Дело" ДМИТРИЙ СНЕГИРЕВ объяснил, почему план провести выборы уже этой осенью под контролем 40 тысяч боевиков выглядит сомнительно и почему хорватский сценарий невозможен в Украине.

- Что, по вашему мнению, на самом деле произошло на Мюнхенской конференции?

- Я предлагаю начать с заявления Владимира Зеленского. Потому что опять разгоняют: "зрада" или победа, или показывают это, как момент урегулирования ситуации на Востоке, так называемую дорожную карту, предложенную Украиной.

Первое, о чем идет речь, - совместные патрули. Министр иностранных дел Пристайко, объясняя возможность совместного патрулирования, приводит хорватский опыт. Давайте проанализируем хорватский опыт. Начнем с анализа ситуации, чтобы понять, возможен ли он.

- А мы можем сравнивать?

- Абсолютно. В чем-то есть похожее, в чем-то - отличное. Собственно, хорватский сценарий. В 1995 году заключается так называемое Эрдутское соглашение. Хорватия идет на мирный план интеграции оккупированных территорий. Почему мирный план? Потому что перед этим была военная компонента: они часть захваченных территорий - это около 25% - освободили военным путем. Здесь предложена мирная интеграция, потому что хорваты понимают, что есть общая граница с Сербией, соответственно, военная операция приведет к многочисленным жертвам среди гражданских и военных. Что предлагается Хорватии? Международным сообществом Хорватии предлагается, первое: международная администрация, которая будет наделена всеми полномочиями и будет опираться на контингент миротворческих сил в количестве 5 тысяч человек. Второе: международная организация следит, выполняет условия демилитаризации оккупированных территорий. Это разоружение незаконных формирований. Третий пункт - организация выборов. И четвертый - организация совместного патрулирования, совместных полицейских сил, которые должны обеспечить проведение выборов.

И здесь основное отличие украинского от хорватского сценария в том, что выборы на оккупированных территориях Хорватии состоялись через два года после демилитаризации, деоккупации и, фактически, взятия под контроль тех территорий гражданскими временными администрациями. А что нам предлагают? А нам предлагают: давайте выставим совместное патрулирование на проблемном участке российско-украинской границы, за спиной этих совместных патрулей будет 40 тысяч участников незаконных вооруженных формирований из числа боевиков 1-го и 2-го армейского корпуса, не будет гражданской компоненты в виде временной администрации, опирающейся на военный контингент миротворцев, - и после этого мы проведем выборы.

Что пытается продвинуть Офис президента (ОП)? Идею проведения выборов под прикрытием совместного патрулирования. И в этом отличие от хорватского опыта. Там сначала разоружили, взяли под контроль границу, сделали все возможные условия для проведения выборов, в частности деятельность хорватских политических партий, возвращение хорватских беженцев, изменение даже этнической составляющей во время выборов, силовая поддержка, вопросы безопасности. И только потом принято решение о проведении выборов. А у нас - наоборот.

- А у нас, говорят - на осень выборы.

- На октябрь. Но объясните мне, как за этот короткий промежуток времени будут разоружены незаконные вооруженные формирования, выведены российские войска, передан проблемный участок российско-украинской границы под контроль украинских войск и, соответственно, обеспечена безопасность для проведения выборов.

Дмитрий Снегирев: "Объясните мне, как за этот короткий промежуток времени будут разоружены незаконные вооруженные формирования"Фото: Апостроф / Дмитрий Олейник

- Зеленский на это пойдет?

- Возможно, и пойдет. А тут опять противоречие. Подобные заявления не устраивают ни одну из сторон.

- Вы имеете в виду и Украину, и Россию?

- Украинскую и российскую, и так называемые "республики". Украинскую сторону она не устраивает, потому что сразу стоит вопрос юридической составляющей этих совместных патрулей, финансирование, какие функции они выполняют, кому подчинены и каким образом будут противодействовать фактам незаконного вторжения с территории Российской Федерации.

- Вы думаете, это невозможно устроить?

- Абсолютно невозможно.

- Почему?

- Потому что, согласно тому же хорватскому опыту, эти совместные патрули были оснащены легким стрелковым оружием. Я не думаю, что те же россияне дадут возможность совместным патрулям использовать тяжелую бронетехнику или тяжелую ствольную артиллерию.

- А если будет "одобрямс" с двух сторон?

- Не будет "одобрямса". И главное - россияне не пойдут на присутствие иностранных военных сил, то есть иностранного военного контингента, на который должны были бы опираться эти силы.

- Пусть тогда будут украинцы и русские.

- А тогда, извините: в хорватском опыте была предусмотрена и третья сила - международные наблюдатели, которые не давали возможности возникнуть конфликтам между хорватами и сербами. В том же хорватском опыте совместные патрули вышли на первые свои задания, пройдя полугодичное обучение на территории Венгрии, до этого Хорватия проверила списки на наличие участников незаконных вооруженных формирований, каким бы могли инкриминировать уголовные преступления. Это произошло? Нет. Не было даже психологических тренингов участников этих совместных патрулей. Представьте себе, как они выйдут?

- Касаемо политики разведения. Зеленский сам на Мюнхенской конференции сказал, что, к сожалению, полного прекращения огня достичь не удалось.

- Не удалось.

- А мы продолжаем разводить? Что мы получим дальше?

- Ничего не получим.

- Разведение ничего не даст?

- Абсолютно.

Закончу с общим патрулированием. Я объясню, почему не устраивает и ту сторону. Совместное патрулирование - это, фактически, признание, легализация незаконных вооруженных формирований. С одной стороны, Москва настаивает на непосредственных контактах Киева с Луганском и Донецком. И одновременно звучат заявления Зеленского, что он никогда не сядет за стол переговоров с самопровозглашенными республиками. Если ты не садишься за стол переговоров, то объясни мне, каким образом будешь формировать те совместные патрули? И это уже противоречие.

Дмитрий Снегирев: "Если ты не садишься за стол переговоров, то объясни мне, каким образом будешь формировать те совместные патрули?"Фото: Апостроф / Дмитрий Олейник

- С Российской Федерацией.

- Российская Федерация никогда не примет этот сценарий, потому что она настаивает на контактах Киева с Луганском и Донецком. Уже тупик. Почему заявления Зеленского не удовлетворяют Москву? Зеленский, с одной стороны, говорит о возможности совместного патрулирования, с другой - о том, что никогда не сядет за один стол переговоров с Луганском и Донецком. Москва не понимает: вы или красивые, или вы умные. Так же не понимают самопровозглашенные республики, но Бог с ними. Не понимают украинцы, о чем идет речь, о каких совместных патрулях.

Украинцы понимают, что таким образом президент легитимизирует участников незаконных вооруженных формирований. И объяснений со стороны ОП - никаких, тишина, как всегда. Опять отсутствие коммуникации, только глупые заявления господина Пристайко со ссылкой на хорватский опыт.

- Вы говорите сейчас о министре иностранных дел.

- Абсолютно. Если министр иностранных дел, объясняя визит президента в Оман, говорит о том, что посольство в Омане обеспечивало этот визит ... простите, я опровергаю эту информацию. Посольства Украины в Омане нет, там только есть генеральное консульство. Так о каком профессионализме министра можно говорить? Если он, скажем, должен придумать легенду визита Зеленского в Оман и объяснить, что визит готовился, он хотя бы должен знать, что в Омане нет украинского посольства.

- А что делал там Зеленский?

- Это другой вопрос и отдельная тема.

- Патрушев! Измена! Тот же самолет возил Патрушева, отвозил Зеленского.

- Насколько я понимаю, решались более меркантильные вопросы - вопросы возможных инвестиций в украинский рынок земли со стороны арабского капитала и возможные иранские инвестиции. Оман - это не страна третьего мира, как многочисленные "политологи" пытаются ее представить. Это страна, которая имеет прекрасные отношения со всеми без исключения странами. Представьте себе: мусульманская страна принимает у себя премьер-министра Израиля. Имеет прекрасные отношения с США, Ираном, Россией, даже с той же Украиной. Это - третейский судья, арабская Швейцария, где сосредоточены большие капиталы и, соответственно, это - переговорная площадка.

Наибольшая опасность, которую скрывает господин Зеленский, - это возможные инвестиции со стороны Ирана. Потому что поставки продовольствия и товаров продовольственной группы не подпадают под эмбарго со стороны США. Все! Иран инвестирует в рынок земли - в Украину, получает продукты сельского хозяйства и обеспечивает свою страну в обход международных санкций. Прекрасная схема.

- Но мы тогда услышим позицию Дональда Трампа.

- Я так понимаю, что мы ее уже услышали. И даже появление тех самых расследований "Схем" связано именно с американскими позициями. Зеленскому дали понять: мы прекрасно знаем цель твоего пребывания в Омане и, соответственно, любой шаг в сторону Ирана будет рассматриваться как...

- Как вы зашли! Такая конспирология.

- Это не конспирология. Давайте посмотрим на непонятную позицию Украины относительно сбивания украинского "Боинга" над Тегераном. Вы услышали четкие объяснения или требования украинской стороны?

- В чем неясность, объясните.

- Нет четкой позиции. От Ирана мы услышали объяснение, извинения - со стороны Корпуса стражей исламской революции. А это разные вещи. Корпус стражей исламской революции - это государство в государстве. Взяла на себя ответственность военно-политическая формация. Не государство Иран – за сбивание украинского самолета. Светская власть всегда может переложить ответственность на корпус стражей исламской революции, которые подчинены религиозной власти. Вот в чем эта красивая игра со стороны Ирана, и мы подыгрываем в этом. Нам надо вывести светскую власть Ирана из-под удара и возможных санкций в отношении сбивания самолета и обвинения в международном терроризме.

Дмитрий Снегирев: "Светская власть всегда может переложить ответственность на корпус стражей исламской революции"Фото: Апостроф / Дмитрий Олейник

Заявила ли Украина о том, что сбивание "Боинга" было неслучайным, что уже доказано? Нет. Украина не требует от Ирана четких объяснений. Более того, даже компенсаций. Хотя согласно Монреальской конвенции иранская сторона должна была заплатить 160 тысяч долларов за каждого человека.

- Давайте еще раз к позиции официального Киева, в частности, позиции президента. Зеленский говорил: "Люди должны понимать, что война не в Украине, война - в Европе". Слышит ли Европа, слышит ли западный мир?

- Здесь у меня вопрос опять к господину Зеленскому. С одной стороны, он абстрагируется от политики Порошенко, говорит - пришла новая команда с новыми месседжами, с новым видением развития ситуации в Украине и новой дорожной картой. Но, это практически тот же месседж, который говорил Порошенко на той же Мюнхенской конференции по безопасности. Что война в Украине - это война не в Украине, а угроза, в первую очередь, Европе. Дайте четкое понимание Западу угроз с российской стороны.

С одной стороны, мы говорим о том, что Россия - оккупант, с другой стороны, официальные лица и руководитель фракции "Слуги народа" заявляет, что мы готовы рассматривать вопрос подачи воды в аннексированный Крым. Как это объяснить странам Запада?! Сейчас подписано межгосударственное соглашение между Украиной и Россией относительно квотирования вылова рыбы в акватории Азовского моря. Здесь уже нет вырванного контекста или подтекста.

- Если у нас есть договоренность с Российской Федерацией, и она соблюдается, то, может, лучше не трогать этих соглашений, поскольку здесь есть выгода и Украине?

- Это ошибочная тактика.

- Почему? Нам нужна поддержка.

- Но не со страной-оккупантом! Это ошибочная тактика. Представьте себе: годы Второй мировой войны, а с территории той же Украины идут эшелоны на территорию Германии с зерном, с углем и еще с чем-то.

- Сталин в свое время хорошо помог.

- Но до 1941 года. Не в годы войны. Согласитесь - это ошибочная тактика, она непонятна. Например, когда мы говорим о тех же дополнительных санкциях против России относительно препятствования свободному судоходству в Азовском море, очень трудно объяснить, почему до сих пор существует межгосударственное соглашение о совместном использовании акватории Азовского моря, которое превращается исключительно в акваторию двух государств. И что дает возможность Российской Федерации заблокировать любую военную активность НАТО по поводу помощи в разблокировании тех же вопросов.

- К чему мы придем с такой командой и с таким руководителем нашего государства в противостоянии с Российской Федерацией?

- Мы движемся к полной потере субъектности Украины. Мы уже давно превратились в объект.

- С Владимиром Зеленским?

- И не только с Владимиром Зеленским. С ним пока, к сожалению, нет четкой концепции развития государства, нет дорожной карты урегулирования той же ситуации на востоке Украины. Мы уже привели пример с этим совместным патрулированием, которое не удовлетворяет ни одну из сторон. Те же непонятные месседжи в сторону Российской Федерации, когда Зеленский говорит о том, что увидел в глазах Путина готовность к компромиссу. И при этом выходит его пресс-секретарь Песков и говорит: "О каком компромиссе идет речь? От вас требуют безальтернативного выполнения Минских договоренностей". Вот и все компромиссы.

Для чего мы заигрываем с оккупантом? Вот подобная тактика и приводит к окончательной потере субъектности. Офис президента, наконец, должен понять, что мы - независимое, суверенное государство, которое должно продуцировать собственное видение своей миссии и своего места на мировой международной арене.

- Сейчас этого видения нет?

- Нет, к сожалению. Я еще раз подчеркну, нет даже понимания того, что Украина должна превратиться из объекта в субъект.