Ситуация вокруг Благовещенского храма в городе Коломыя в Ивано-Франковской области постепенно выходит за рамки локального конфликта. Относительно противостояния между Украинской православной церковью Московского патриархата и Украинской греко-католической церковью за право владеть этим старинным культовым сооружением уже высказались высокие чины обеих конфессий.
Отдельная большая статья о коломыйских событиях вышла на сайте Союза православных журналистов. Там представителей духовенства, выступающих за лишение УПЦ МП прав на Благовещенскую церковь, обвинили в разжигании межконфессиональной вражды, посягательстве на законную собственность УПЦ МП и провоцировании физических столкновений. Попутно авторы статьи не только обвиняют "так называемых капелланов" в совершении преступлений, но и в очередной раз подчеркивают исключительную каноничность УПЦ МП – в противовес остальным действующим в Украине конфессиям.
Другая сторона конфликта, которую представляют общественные активисты и капелланы УГКЦ, утверждает: на храм УПЦ МП прав не имеет. Да и вообще, речь – не о межконфессиональных разборках. Речь – о пропаганде идей "русского мира" в воюющей стране и уничтожении уникального архитектурного и духовного памятника. О причинах и ходе конфликта, о находках, сделанных в храме, и "православных титушках", "Апострофу" рассказали лидеры протеста, капелланы УГКЦ НИКОЛАЙ МЕДИНСКИЙ и МИХАИЛ АРСЕНИЧ.
- Насколько я поняла из выложенных в интернет видеороликов и из публикаций в СМИ, суть конфликта заключается в том, что когда-то этот храм принадлежал Украинской греко-католической церкви, а затем его передали Украинской православной церкви Московского патриархата. Но эта передача состоялась еще в 1990-х годах. А споры, палатки возле храма и все остальное началось только сейчас, 17 октября. Почему так?
Николай Мединский: Дело в том, что в 1990-х годах они (представители УПЦ МП, – "Апостроф") заняли Благовещенский храм с такой договоренностью: будут там, пока не построят собственную церковь. Понятно, что это было еще до войны, тогда были какие-то экономические отношения с Россией, потакание российским интересам (в том числе, и русской церкви) и прочее. Но когда они построили храм на Кирова и позже – монастырь на объездной дороге, оказалось, что никто не собирался возвращать нам храм, который является архитектурным памятником нашего народа. Более того – они его уничтожили.
- Уничтожили?
Н.М.: Да, они его уничтожили. Во-первых, они поставили наверх купола, как это принято в московской церкви, раскрасив их в синий цвет. Во-вторых, внутри храма сейчас все обито фанерой, под которой, как мы догадываемся, были настенные росписи. Поверх ДВП где-то что-то нарисовали, где-то прилепили...
Почему сейчас? Потому что сейчас, когда идет война между Россией и Украиной, прежде всего, недопустима деятельность любой организации, которая имеет свой руководящий центр в государстве-агрессоре. Поэтому возмущенная общественность Коломыи решила начать одну из таких организаций выдворять. Потому что так называемая УПЦ, которая не является украинской церковью, а лишь метрополией РПЦ, занимает видное место как идеологический рупор пропаганды "русского мира".
- Возможно. Но я до сих пор не понимаю, почему это стало очевидным для возмущенной общественности именно 17 октября, когда началась бессрочная акция у здания храма. Что стало толчком?
Н.М.: 17 октября пришли общественные активисты и поставили на территории храма палатки, начались служения... На самом же деле акция началась еще 4 июня, когда наши священники на Троицу вошли в храм, отслужили литургию. А после по согласованию с полицией храм был опечатан. Потому что надо было искать виновных в уничтожении нашей духовной и архитектурной достопримечательности и привлекать их к ответственности. Чтобы вы понимали, Благовещенскую церковь ЮНЕСКО отказалась брать на учет, потому что внутри – просто ужас. Там сейчас нечего брать на учет...
- Из-за фанеры и крашеных куполов? Или там еще есть какие-то повреждения?
Михаил Арсенич: Дело о разрушении этого храма разбирает комиссия ЮНЕСКО. Почему мы обращались именно туда? Потому что этот храм – это единственный деревянный памятник архитектуры гуцульского искусства, который сохранился до нашего времени с 16 века.
Даже из 20-го у нас нет таких памятников архитектуры, каковым является эта Благовещенская церковь. Именно поэтому мы и обратились в ЮНЕСКО, чтобы они предоставили свою оценку уничтожению этого памятника. И получили от них заключение комиссии.
Мы также обратились с просьбой принять меры, чтобы не допустить уничтожения памятника, к министру культуры Евгению Нищуку.
Но почему-то от этого так называемого патриота за 4 месяца мы не получили ни одного ответа. Хотя если срочно не принять меры для защиты этого памятника архитектуры, в течение двух, максимум трех лет он рухнет. Потому что он прогнил полностью. И это самая большая проблема.
Там все разворовано или уничтожено. Самая большая потеря – каменная скульптура Пинзеля с его подписью – чуть ли не единственное его такое творение, потому что Пинзель не работал с камнем... Нет головы, статуя разрублена натрое. Это уже все сфотографировали. Даже представитель ОБСЕ приезжал – правда, фотографировал он своеобразно, потому что был настолько пьян, что не способен был удержать фотоаппарат в руках. Но имеем то, что имеем. К большому сожалению, европейцы порой тоже смотрят на мир московскими глазами. Начиная с бутылки.
- Кроме изувеченной скульптуры Пинзеля, какие еще разрушения зафиксированы?
М.А.: Они, перекрывая церковь, оставили – я думаю, что все-таки специально – отверстия, чтобы попадала вода, дерево сгнило, церковь рухнула – и никто бы не имел к ним претензий, а они автоматически могли построить на этом месте новое здание.
- Почему думаете, что там был умысел?
М.А.: Потому что там явно видно, что все-таки отверстие оставили специально на самой угловой стене, чтобы она сгнила.
Н.М.: Более того, когда начались эти противостояния и мы попали внутрь – нашли там очень много интересных фактов.
- Например?
- Прежде всего, в пономарке на видном месте чуть ли не как святыня хранился конверт с письмом от руководителя Ивано-Франковской русской общины Волкова.
В 2009 году он этим письмом сообщал тогдашнему настоятелю о том, что написал статью относительно ситуации вокруг храма и разместил в нескольких изданиях. В частности, в изданиях тех политических сил, которые с московской церковью едины в духе. Это газета "Коммунист" – что доказывает, что у московской церкви есть активное сотрудничество с богоборческим и антиукраинским режимом, то есть коммунистической партией. И газета "Русский вестник", издаваемая Русской общиной – еще одна кровожадная, антиукраинская, украинофобская организация. Нормальному человеку стыдно было бы не то что статью в свою защиту там выставлять, а даже чтобы о нем упоминали в таких изданиях. Но для них это нормальное явление.
- Выходит, если еще в 2009 году приходилось писать статьи в поддержку позиций УПЦ МП, конфликт существовал еще тогда?
Н.М.: Конечно! Общественность всегда возмущалась, потому что все время с их стороны были антиукраинские выпады. Более того, даже антихристианские вещи наблюдались. Люди же на это обращали внимание. Люди же на это реагировали. Ну и, соответственно, они как-то пытались защитить свою позицию.
- Вы сказали – "находки". Найденным письмом дело не ограничилось?
Н.М.: Абсолютно. Мы еще немало интересного там нашли. Они (представители УПЦ МП, – "Апостроф") постоянно кричат, что не имеют никакого отношения к русской церкви и России в целом. А мы нашли в захваченном ими храме икону Николая Второго (Кровавого).
Более того, в храме до сих пор стоит большая таблица с перечнем обязательств прихожанам московской церкви, как правильно исповедоваться. И там есть пункт: если состоялась совместная молитва – молитва, даже не какое-то служение совместное – со сторонниками Киевского патриархата или Греко-католической церкви (как они пишут – "униатами"), или верующими других конфессий – это не то что является грехом (это само собой в их понимании), это ведет к отлучению от Церкви в целом.
- Ничего себе! Не преувеличиваете?
Н.М.: Нисколько. Это до сих пор висит на стене – мы пока не сняли. Дальше оказалось еще веселее. Когда мы присмотрелись к иконам, которые висели на хорах, увидели, что на одной из них был изображен черный ангел, который доминировал над всеми, кто входил или выходил из храма. Это показывает их внутреннюю сущность.
Но самое интересное – они все время кричат, что не вмешиваются в политику. Московские попы, которые приезжали вместе с "титушками" в храм, в разговоре со мной выкрикивали: "Это вы, это вы, это на вашем Майдане все началось! Вы на Майдане убивали людей!" И тому подобное. Когда спрашиваешь у них, знают ли они, что в Украине идет война, бормочут что-то непонятное. Когда интересуешься, признают ли Россию агрессором, который напал на украинскую землю, наперебой орут: "Мы этого не знаем, мы в политику не вмешиваемся".
Но одна наша находка – еще одна икона, которая там же, на хорах, рядом с черным ангелом стояла – доказывает, что это ложь. На той иконе изображен голый [третий президент Украины] Виктор Ющенко с голыми женщинами в адском огне.
И это, думаю, ярко иллюстрирует их позицию и во время первого Майдана, и во время Революции достоинства. Да и в целом показывает, как они "не вмешиваются" в политику.
- Я не совсем понимаю один момент. Вы говорите, что с июня храм был опечатан. А потом рассказываете, что зашли внутрь и нашли там письмо, иконы, остальное... Получается, вы нарушили закон, когда открыли двери? Или их открыли до вас?
Н.М.: Смотрите. Церковь действительно была закрыта. Но под самим храмом поочередно проводились служения. В определенные часы службу проводила УГКЦ, на которую сходились верующие и сторонники. В другие часы служили священники московской церкви – и на те службы тоже сходились их верующие и сторонники.
Но после того, как суд занял антиконституционную позицию, поддержав московскую церковь и фактически осудив деятельность полиции Коломыи, а с ней – и всех нас, мы поняли: пока законодательство не работает, свое слово должны сказать активисты. Так начался Духовный Майдан.
- Кто открыл опечатанную дверь? Как вы зашли внутрь?
Н.М.: Дело в том, что никто не срывал никаких печатей, никто не срывал никаких замков. Утром, когда активисты в палатках проснулись, дверь была приоткрыта. Кто-то из ребят заметил это, когда священники готовились к службе перед дверью. Когда мы убедились, что это действительно так, мы зашли в храм. Кто это сделал – это чудо Господне или, может, это была попытка московитов ворваться в храм ночью, пока все спали – трудно судить.
- Ворваться – а утром уйти? В церкви никого не было, когда вы зашли?
Н.М.: Никого. Мы – сторонники мнения, что это чудо. Потому что на ночные бдения после разбивки палаток оставались не только мы, но и икона Богородицы Единения, которая стояла как раз перед дверью. Как оно произошло на самом деле, мы не знаем, потому что мы этого не видели. Но поскольку не было ни печати, ни замков на дверях, мы вошли и начали молиться.
- Прихожанам и священникам УПЦ МП вы даете возможность зайти в храм?
Н.М.: Нет. Сторонников Московского патриархата пока на двор даже не впускаем. Точнее, священников не впускаем. Но всех же в лицо не знаешь. Поэтому когда их сторонники становились под храмом и просто молились – мы этому не мешали. Не пускаем на территорию храма только священников с общиной.
- А что за история с "титушками", которых якобы свозят представители УПЦ МП?
Н.М.: Была информация, что приезжали из Почаева, из Верховинского района, с близлежащих территорий. А уже после тот московский епископ Тихон (Ивано-Франковской епархии УПЦ МП, – "Апостроф") бросил призыв к агрессивным верующим УПЦ МП. Он дал благословение подтягиваться всем верующим московской церкви со всех территорий к Благовещенской церкви, чтобы противостоять украинским патриотам, которые пытаются уберечь эту уникальную сакральную достопримечательность. Фактически Тихон открыто призвал к общественным противостояниям.
А мы за время с тех пор, как началась общественная акция, стали свидетелями очень интересного явления, просто на уровне чуда. С тех пор как мы выдворили московитов окончательно со двора храма, в купольной системе начали восстанавливаться уничтоженные ими иконы. Когда я впервые это заметил, их очертания едва виднелись. Но уже к вечеру того же дня эти образы были видны четко, словно кто-то мелом их прорисовал.
- Так, может, кто-то и прорисовал? Потому что действительно очень похоже.
Н.М.: Они восстанавливаются в купольной системе. Туда невозможно добраться без специальных приспособлений – а ничего такого в церкви и близко нет. Поэтому что-то дорисовывать никто бы не смог даже чисто физически. Если бы даже и захотел для чего-то. Такая странная ситуация. Наверное, Господь дает чудо в некоторой степени. Там Богородица восстанавливается, архангелы... Очень интересно.
- Вернемся к "титушкам".
Н.М.: Там даже на видео зафиксированы те моменты, где мы с ними общаемся мило.
Каким образом они собирались? Когда мы уже подошли к ним с представителями ответственных государственных органов, один из их руководителей, парень из Богородчан, в ответ на вопрос, что они делают возле Благовещенской церкви, сказал, что они пришли помолиться. Когда же у него спросили, почему они не помолились у себя дома, а из Богородчан приехали молиться аж сюда, он под психологическим давлением уже со всех сторон признался. "Нас, - говорит, - священник попросил приехать сюда и поддержать". Вот так.
- А священники как объясняли свой приезд?
Н.М.: Что они пришли исключительно мирно помолиться, что имеют на это право. Что они в политику не вмешиваются, что выступают против каких-либо агрессивных действий, но в то же время даже не догадываются, что в Украине идет война и что агрессором является Россия. В таком духе. Традиционная их калька, распространенная по всей Украине.
Но самое страшное – эти женщины-верующие УПЦ МП. Это вообще ужас. Это какие-то осоловевшие глаза, крики: "Езжайте в Америку мыть там задние места". Я не хочу просто повторять то слово, которое они выкрикивали. Это крики относительно того, что "мы – это единственная каноническая церковь, все остальные – это раскольники, все другие – плохие, а вот мы одни – хорошие". Я тогда даже не выдержал и поинтересовался у такой "матрешки": "Может, если весь мир плохой и только вы – хорошие, стоит задуматься? А вдруг все наоборот?"
- На одном из видео кто-то из ваших соратников бросил фразу, что есть риск, что церковь вообще могут сжечь. Откуда такие опасения у вас?
Н.М.: А нам такое пообещали. Это не зафиксировано на видео, кажется, но в разговорах звучало: "Мы придем с оружием, будем себя защищать. Мы здесь вас сожжем". Так нам отвечали на вопрос о том, для чего они приходят в церковь. Они говорят, что имеют полное право, что выиграли суд, имеют оружие и с оружием будут себя защищать. "Мы вас здесь сожжем", - то, что я слышал лично.
- Это прихожане говорили?
Н.М.: Да. Как раз эти так называемые московские верующие.
- Вы верите, что эти слова могут оказаться чем-то большим, чем пустыми угрозами, сказанными в запале?
- Несмотря на то, что их поведение совершенно неадекватное, все может быть. По крайней мере, на Майдане мы уже видели, что "титушки" могут прийти с оружием. Тем более, тут же беспрецедентный случай, когда у них (УПЦ МП, – "Апостроф") на Западной Украине забирают такую древнюю святыню. Причем в городе. Потому что Киевский патриархат у них до сих пор забирал лишь церкви в селах. Сейчас, пока идет это противостояние в городе Коломыя, в селах Городенковского района общины, понимая, что УПЦ МП является фактически прислужницей московской империи, начали массово переходить в Киевский патриархат.
Поэтому – все может быть. Конечно, Москва просто так не отступит. Москва будет давить на (митрополита УПЦ МП, - "Апостроф") Онуфрия, Онуфрий будет давить на Тихона, а Тихон будет давить на своих "титушек", чтобы те использовали все возможные методы, чтобы не отдать святыню.
- Сколько прихожан есть у этой церкви? Имею в виду прихожан УПЦ МП?
Н.М.: Именно в этой церкви – немного. Дело в том, что часть людей действительно даже не задумывалась над тем, что это – московская церковь. Часть людей слышали, что это – Украинская православная церковь, поэтому шли и молились. Соответственно, когда мы начали говорить правду о так называемой УПЦ МП, они начали кричать, что мы разжигаем межконфессиональную рознь. Потому что после этого часть их прихожан перешла в УПЦ КП, часть начала приходить к нам, на служения, которые проводят греко-католики.
Но часть людей, которые являлись ядром, остались там. Впрочем, в большинстве люди, которые приходили каждый день в храм на их службы с июня и до начала Духовного Майдана, это уже даже не прихожане Благовещенской церкви. Это прихожане их церкви, что на объездной, хотя она относится даже не к Коломые, а к Синяве, и их церкви, что в центре, на Кирова. Эту улицу в рамках декоммунизации давно переименовали в Леси Украинки. Но московской церкви Киров больше подходит.
Кстати, еще один момент: этот монастырь, на объездной, стоит в 300 м от взлетной полосы военного аэродрома. И там, в монастыре, есть камеры. То есть любые действия на аэродроме, любой взлет или посадка любых самолетов контролируются теми, кто находится в монастыре. А у нас есть информация, что там даже сейчас патрулируют сепаратисты.
Но вернемся к Духовному Майдану. Собственно, прихожане этих двух церквей и ходили в Благовещенский храм. А для более массовых мероприятий привозили людей из Черновицкой области, Верховинского, Косовского районов. Даже из Почаева автобус был.
- Активисты находятся возле храма круглосуточно?
Н.М.: Да. Активисты – патриоты Коломыйской общины и окрестных прилегающих территорий – патрулируют как днем, так и ночью. Также проводятся богослужения. И сейчас мы решаем, стоит ли ограничивать требования акции вопросом только Благовещенской церкви или ставить вопрос относительно всех тех приходов, которые выразили желание выйти из московской церкви и влиться в лоно Киевского патриархата или Греко-католической церкви.
Кроме того, чтобы понять, что происходит в городе Коломыя, мы – активисты общественных организаций "Путь единения", "Военные капелланы", "Черная сотня", "Самооборона Майдана", которая еще сохранилась в Коломые, и других организаций, которые приобщились к Духовному Майдану – планируем написать обращение ко всем политическим партиям, всем общественным объединениям и государственным чиновникам Коломыи. В связи с последними событиями, а именно тем, что есть доказательства тесного сотрудничества московской церкви с антиукраинскими политическими силами, мы хотим знать четкую позицию каждого из представителей политических сил, общественного сектора и государственных чиновников относительно преступных деяний Московского патриархата как идеологического рупора "русского мира", а также пропаганды УПЦ МП активной деятельности "русского мира" в городе Коломыя. Пока что только в Коломые. Потому что дальше мы будем пропагандировать это на территории всей Украины.
То есть мы будем требовать, чтобы все эти люди выразили свою поддержку или осуждение подобной деятельности УПЦ МП. Соответственно, мы за собой оставляем право позицию определенных лиц с осуждением действий "русского мира" здесь, на наших территориях, освещать в сети. Причем не только поддержку. Молчание и игнорирование этого заявления мы будем расценивать как поддержку преступного "русского мира".
- Это уже похоже на ультиматум.
Н.М.: На самом деле наша позиция является следующей. Мы не преследуем московскую церковь по конфессиональной принадлежности. Но поскольку в Украине идет война с Россией, мы против любой деятельности, да и вообще присутствия в нашем государстве любой организации, руководящий орган которого находится в стране-агрессоре, то есть в России.
До какого времени? До тех пор, пока не закончится война. Это первое. Второе – пока Россия не признает свои преступления. Пока она не принесет всемирное покаяние за совершенные перед украинским народом и другими народами мира преступления. Пока Россия не компенсирует те убытки, которые нанесла нашему народу своими агрессивными действиями. Пока они не откроют архивы преступников прошлого, не накажут преступников современности. И пока русская церковь не возьмет присущее ей название – Русская православная церковь в Украине – и не перестанет обманывать народ, называясь Украинской православной церковью.
Вот если бы это все произошло – мы были бы готовы подать руку христианской любви российскому народу. Но когда бы это произошло – это был бы другой российский народ. Но за последние 800 лет чего-то подобного не наблюдалось.
- То есть такова конечная цель нынешней акции? Прекращение, запрет или ограничение деятельности УПЦ МП хотя бы на территории Коломыи? И до того вы расходиться не собираетесь?
Н.М.: Именно так.
- А скажите, как быть с имуществом, которое было в храме? Планируете ли возвращать его владельцам?
Н.М.: Им сказали, что если там есть их личные вещи, пусть придут и заберут. Мы готовы отдать им икону Николая Кровавого, поскольку уже зафиксировали этот факт. А вот иконы с черным ангелом и голым Ющенко отдавать не планируем, потому что это яркое доказательство их не только антихристианской, но и антиукраинской деятельности. Поэтому эти артефакты пока останутся у нас. Возможно, мы передадим их народному депутату Юрию Тимошенко, который должен подъехать сюда, к храму, зафиксировать эти факты и, возможно, возьмет эти вещи на хранение. Чтобы уже на официальном уровне можно было доказывать преступления московской церкви.
Я также написал на странице Виктора Ющенко о выявленном факте. Если ему интересно – пусть приедет, посмотрит и тоже как-то отреагирует. Это же все-таки оскорбление личности. Было бы очень интересно, чтобы Виктор Андреевич посмотрел, как он выглядит в обнаженном виде с голыми женщинами в огне адском. Более того, это же на него молились, как на Боженьку...
Вот честно, у меня слов нет даже. Это уже какая-то шизофрения! Это уже трудно назвать даже какими-то политическими интригами – такое творить могут либо больные люди, либо те, кто по уровню развития едва достиг маленького ребенка. И чем больше подобных вещей мы находим в храме, тем меньше я понимаю, смеяться мне или плакать. И это – в Коломые. А представьте, что можно найти, если копнуть где-то в Центральной Украине или на востоке?..
"Апостроф" готов предоставить слово второй стороне конфликта, вспыхнувшего в Коломые.
