Киев дружно движется в ад - архитектор

Нужен ли Киеву главный архитектор и сможет ли он повлиять на хаотичную застройку города, почему киевляне застряли в прошлом веке и не хотят принимать современное искусство, в частности Театр на Подоле, а также о том, как сегодня готовят архитекторов и где они потом применяют свои навыки, в интервью "Апострофу" рассказал архитектор, основатель Харьковской школы архитектуры ОЛЕГ ДРОЗДОВ.

- Вы автор проекта Театра на Подоле, который вызвал серьезное обсуждение не только среди жителей столицы. Этот проект вызвал негодование и даже протесты горожан: его сравнивали то с ларьком, то с крематорием, в соцсетях активно публиковали насмешливые мемы. Как вы думаете, почему изначально никто не поверил в Театр на Подоле?

- Нужно вспомнить, что тогда происходило. Это был достаточно сложный период волнений, дебатов, общий тонус в социуме был плохой, и это было общим разочарованием после того, где мы после Майдана оказались. Эти настроения долго собирались, но как-то не было повода это выплеснуть.

Во-вторых, это частично имело характер информационной войны, потому что все это было частично срежиссированное событие, которое подключило реальных людей и общество, которое начало раскалываться на две части. В этой дискуссии мне лично не хватало разговора о том, что архитектура - это миссия, это не только картинка, не только что-то встроено в определенный контекст, и в этом как раз еще раз было показано, что мы до сих пор являемся пленниками византийского, очень восточного восприятия и архитектуры, и друг друга. Немножко эти тренды, что наоборот содержание выходит наперед и являться главным, важным,а вот этот камуфляж, кожа должна просто обтягивать его и не представлять ничего отдельного.

- Чаще всего можно было услышать, что на этой улице стоят здания ХІХ - начала ХХ века, и черная коробка нового театра, по мнению горожан, нарушает архитектурный стиль Андреевского спуска. Что вы на это ответите?

- Я не понимаю, что такое стиль улицы и по каким законам она живет. Мы сделали все, чтобы это встраивалось по тем законам улицы - и ступенчатость и т.д. Но тем не менее, театр, как и церковь, имеет свои атрибуты, и у театра есть что-то, чтобы он был театром. Людям просто нужно начать воспринимать это как театр важную институцию. За последние сто лет было построено здание именно как театр, а не просто переделали здание, и это тоже ко многому обязывает.

- Этот проект уже получал ряд премий, и сейчас снова номинирован. Расскажите подробнее.

- Да, он уже получил ряд украинских премий. И сейчас номинирован на главный архитектурный конкурс Европы - это приз Людвига Миса ван дер Роэ, штаб-квартира этого фонда находиться в Барселоне. Пожалуй, это один из самых серьезных призов, потому что на него нельзя номинироваться, если просто заплатить, как на всех остальных лавках. Это эксперты, которых выбирает и приглашает сам комитет. Они должны мотивировать, почему они какой-то объект номинируют, посетить его и написать заключение, в котором описать, почему они считают, что это большой вклад в развитие архитектуры, либо общества, либо технологий. В следующем круге само жюри навещает все проекты, и ведется достаточно длительная дискуссия по поводу номинантов. Я бы сказал, что это очень весомая и профессиональная премия.

- По вашему мнению, должен ли быть у города, особенно столицы, архитектор города?

- Что такое архитектор города? Прежде всего это стратег, человек, который не имеет никаких финансовых интересов ни в каких коммерческих организациях, это персона, которая ведет определенную стратегию, которую разрабатывают разные команды, объявляют и широко обсуждают в обществе, куда городу развиваться, чем этот город хочет быть через время в экономическом, культурном, пространственном планах. И когда эта совокупная идея, принимает какую-то форму, все эти шаги обсуждаются с архитектором, дальше этот план осуществляется.

- То есть такой человек нужен?

- Даже у какой-то очень горизонтальной корпорации, объединения, общества такой человек должен быть. Потому что он отвечает, в первую очередь, за регламент.

- А в европейских странах есть архитектор города, например, в Барселоне?

- Да, есть. Он очень известный человек, который был на этом посту 25 лет, и сегодняшняя Барселона своей мировой популярностью очень обязана ему. Он пережил нескольких мэров, он очень известный спикер, сейчас много ездит по миру с лекциями.

- Как бы вы охарактеризовали Киев, а именно то, как он выглядит сегодня, чего ему не хватает, в чем изюминка Киева?

- Киев, с одной стороны, имеет потрясающие исходные природные данные: с множеством холмов, долин, которые совершенно живописно выходят к Днепру, визуально это потрясающий город. А другое дело, что вся наша экономика, социальная модель, киевоцентричность привела к тому, что это стало самой главной спекулятивной площадкой, местом, где конденсируется весь наш коррупционный капитал, и такую, в общем, анархическую ситуацию в стране он отчасти тоже иллюстрирует. Поэтому это такой анархичный город, в котором все делается не благодаря какому-то общественному договору, какой-то логике, а вопреки. Это все происходит на фоне того, что он не знает, кем хочет быть.

- Главный архитектор города смог бы решить этот вопрос?

- В какой-то степени, да. Но, по большому счету, в нашей ситуации от него мало что зависит. Мне кажется, что это связано и с уровнем развития гражданского общества, которое слишком много полномочий делегирует и не имеет инструментов по-настоящему управлять городом и участвовать как полноценный автор.

- Как думаете, насколько сегодня киевляне готовы к чему-то новому, к экспериментам? Вспомним, помимо Театра на Подоле, негативную реакцию киевлян вызвала также установка нового арт-объекта "Синяя рука"в центре.

- Один из главных вызовов для Киева, в котором даже не намечается переломного момента, это то, что автомобильное общество - дорога в ад. Киев находится на последнем месте, с точки зрения экологических параметров, но никакой реакции нет: пешеход проиграл войну с автомобилистами, общественный транспорт не развивается. Соответственно город может развиваться в одном ключе. Пока мы дружно движемся в ад - в ухудшение экологических показателей и т.д.

В этом смысле "Синяя рука" - это вопрос образования, вкуса. Я считаю, что это прекрасная скульптура, легкая к восприятию. Но пока все, что присутствует в нашем образовании и культуре - это ХІХ век, в нашей культуре почти нет современности, она не является рутинной частью жизни, соответственно здесь проблемы связаны с ощущением и пониманием миссии искусства, дизайна как части какой-то бытовой культуры. Часть населения перешла в эту современность и живет ей, и дышит полной грудью, а часть - так и осталась в мифах ХІХ века.

- Хватает ли сегодня в Украине архитектурных вузов?

- Такое количество архитекторов, которое сегодня суммарно производит Украина, - это очень много, они, наверное, могли бы сделать очень многое. Тем не менее, если в общем говорить о нашем образовании, то оно давно обслуживает, на мой взгляд, сам персонал этих институций, никаких других миссий оно не выполняет. Мне не понятно все наше образование, оно просто превращает деньги в песок. Наибольшая трагедия заключается в том, что современное образование не обслуживает ценности сегодняшнего дня, связанные с тем, что город, архитектура становится человекоориентированной, оно уже не обслуживает индустриализацию, урбанизацию, не делает новые классы. А просто должно обслуживать какой-то простой набор гуманитарных, гуманистических целей, привязанных вокруг человека. Эти цели и ценности связаны с ограничением ресурсов этой планеты, мы понимаем, что все больше занимаем у будущих поколений, и что-то связано и со строением нашей идентичности, какие-то такие простые вещи - это образование не обслуживает. Я уже молчу про новую веху технологического развития.

- А есть потребность в таком количестве выпускников архитектурных вузов, в том числе, если говорить о "Харьковской школе архитектуры", где потом выпускники могут применить свои навыки и знания?

- Сегодня вообще колоссальная проблема с пополнением своих рядов молодыми архитекторами. Как правило, мы охотимся за ними, уже заранее зная, кто выпускается за рубежом, для того чтобы провести переговоры и создать выгодные условия. Работая в таком международном поле, выпускник должен обладать всем комплексом сегодняшней профессиональной культуры и разными профессиональными навыками. Надо сказать, что у архитектуры очень серьезная гуманитарная миссия - это не только рынок чертежей, обслуживающих строительство. Архитектор всегда находится в поле обслуживания и конкретного заказчика, но при этом он, имея свою этическую шкалу, отстаивает интересы общества в разных ситуациях. Это первый пункт хорошего архитектора.

- Кто в украинской консервативной среде сегодня основной заказчик?

- Спекулятивный капитал, давайте назовем это так. Это очень быстрые деньги, которые просто создают квадратные метры. Сложно назвать это архитектурой, но архитекторы в этом массово участвуют. Если говорить о таком "трудоприкладстве", то архитекторы в основном обслуживают эти громадные этажерки, которые называют домами.

- Как вы видите изменения не только Киева, но и других городов Украины, и свое участие в этом?

- Прежде всего, хотелось, чтобы города стали лучше. Мне видится, что хороший город - это солидарный город, который в рамках своих границ имеет гомогенное качество, то есть одинаково хорошее. Город, который ставит задачи по образованию своих жителей посредством культуры, прежде всего бытовой культуры, создания такого продвинутого общества. Город как хорошая корпорация, которая борется за людей в рамках мирового контекста и создает им лучшие условия. Соответственно, архитектор в этом играет важную роль, но он не единственный в поле игрок в плане развития города. Как раз то, чем мы занимаемся в нашей школе: мы ставим архитектора в круг смежных проблем и учим его работать с разными профессионалами, таким как социологи, антропологи, инженеры, медики и т.д.

- Сейчас в мире есть тренд на экологичность, экономичность. Когда он дойдет к Украине?

- Мы пока еще не перешли границу и не открыли дверь, прежде всего это связано с сознанием. Мы не понимаем уровень своей ответственности, что мы забираем ресурсы у себя же, не бережем собственное здоровье, здоровье детей, внуков. Нам нужно переосмыслить отношение и к друг другу, и к природе.