Пока США не могут решить вопрос с предоставлением помощи Украине, европейские страны вынуждены собирать для нас с миру по миллиарду. Чего все равно не хватает. Отразились ли перебои с западной помощью на ситуации на фронте с медицинской точки зрения - в эксклюзивном интервью "Апострофу" рассказывает исполняющий обязанности главного врача Киевской городской клинической больницы №10, бывший военный хирург ДАНИИЛ МИХАЙЛОВ.
- Насколько проблемы с западной помощью сказались на ситуации с обеспечением военных госпиталей и гражданских медицинских учреждений всем необходимым – лекарствами, оборудованием? А также на оказании необходимой помощи раненым бойцам?
- Я не вижу ухудшения обеспечения лечебных учреждений. Обеспечение медицинскими препаратами, расходы на операции, лечение, реабилитацию – все эти статьи защищены бюджетом. Финансирование, которое приходит на больницы, поступает в полном объеме. Большая часть – соответственно с выполнением условий по контрактам с НСЗУ (Национальной службой здоровья Украины). У госпиталей другие источники финансирования, но ухудшений по обеспечению, насколько я знаю, нет.
Читайте: России придется выбирать между войной и экономической катастрофой: кризис уже начался
Финансирование вообще идет следующим образом. Все гражданские лечебные учреждения Украины имеют заключенные с НСЗУ контракты на оказание медицинских услуг, по программе медицинских гарантий. Нацслужба здоровья из бюджета получает деньги согласно сформированному ранее финансовому плану на год. В соответствии с условиями контрактов и их выполнением, в течении года НСЗУ выплачивает больнице деньги. Система работает исправно, деньги выплачиваются в полном объеме и вовремя.
- То есть если западное финансирование сейчас и ослабло, то это может отразиться на ситуации в медицинской отрасли только в следующем году?
- Не думаю. Насколько я знаю, НСЗУ обеспечивается по отдельной программе финансирования, и там все стабильно. Медицина - очень защищенная статья бюджета. Источников финансирования может быть много – поступления от налогов, спонсорская помощь, кредиты, и масса других вариантов. Если США пока финансовую поддержку приостановили, то есть другие источники.
Так что, несмотря на тяжелые времена, все финансирование медицина получает. Денег, которые выделяются, хватает на текущую деятельность – обеспечение медикаментами, расходниками, зарплата сотрудникам, оплата коммуналки. Но с закупками дорогостоящего оборудования и капитальными ремонтами медицинских учреждений – уже бывают проблемы. Средств на это хватает не всегда и не всем.
- Мы сильно зависим от иностранных медицинских препаратов и их поставок?
- Тут довольно интересная ситуация. Насколько я понимаю рынок, то иностранные лекарства, которые нельзя заменить отечественными аналогами, составляют около 10-20% - это дорогие и редкие препараты. Большая часть медикаментов – украинского производства. Но при этом большая часть сырья для них – импорт. Сырье китайское, индийское, европейское. И в этом мы очень зависимы.
Также все время необходимы импортные расходники для медицинского оборудования иностранного производства. Покупается много китайских изделий медицинского назначения, они в основном самые дешевые. Бизнесу выгоднее купить в Китае и перепродать, чем налаживать производство в Украине. Иногда возникает довольно неприятная проблема: очень сложно найти фирмы, которые официально занимаются сервисом уже установленного импортного оборудования. Многие исчезли с началом войны. Во всех больницах есть иностранное оборудование. Но если надо что-то заменить, починить и настроить – могут быть проблемы.
- Из-за того, что сократилась западная финансовая помощь и не хватает боеприпасов - увеличилось ли количество раненых с нашей стороны?
- Я не знаю этой статистики, но вижу, что раненых много. Много раненых в результате массового использования орками КАБов – управляемых авиабомб. По тонне тротила, по полторы тонны, по две. Два КАБа прилетело – позиции нет. Только ямы… Про F-16 не говорю – это дело политическое. Но если бы нам давали как можно больше средств ПВО… То раненых могло бы быть значительно меньше. А из-за недостатка финансирования, вероятно, с этим как раз проблемы.
- Что самое необходимое на передовой линии фронта в плане лекарств и медицинских средств?
- Значительная часть безвозвратных потерь происходит из-за потери крови. Вот случай: мой друг выполнял задачу на "нуле", прилетел FPV-дрон - одному бойцу оторвало ноги, друг наложил два турникета. Потом второй дрон прилетел. Володя накрыл раненого своим телом, получил ранение в шею, умер. Но тот парень, которого он спасал, остался жив. А не было бы турникетов – умер бы тоже. Турникетов всегда надо много.
Читайте: Россия фосфором выжигает все живое на Сумщине, но не все люди хотят выезжать - волонтер
Очень важно своевременное переливание компонентов крови – свежезамороженной плазмы или эритроцитарной массы. Это является первоочередной задачей в спасении раненых. Чем меньше времени проходит от значительной кровопотери до начала переливания компонентов крови, тем больше шансов у раненого выжить. Абсолютное большинство раненых умирает во время эвакуации именно от кровопотери. Поэтому очень важно начинать переливание компонентов крови на догоспитальных этапах оказания медицинской помощи. В настоящее время возможность проведения гемотрансфузий на догоспитальных этапах крайне ограничена, и мне кажется – требует реорганизации.
Так что самое необходимое на "нуле" – турникеты, бандажи, индивидуальные перевязочные средства, обезболивающее. Примерный маршрут пациента: боец получает ранение в зоне боевых действий, оттуда, оказав первую помощь (тот же турникет наложить) собственными силами раненого вытаскивают на точку эвакуации. Это место, куда может подъехать транспорт. Тут уже часто нужны препараты крови. К сожалению, на этом этапе не всегда есть оборудование и специалисты для гемотрансфузий. Дальше транспорт везет раненого на стабилизационный пункт, где уже есть возможность оказать хирургическую помощь, остановить кровотечение. Потом на скорой помощи в ближайшую больницу, при необходимости в стационарную операционную или реанимацию. Если ранение не угрожает жизни – то в профильное отделение больницы.
- В самих боевых подразделениях, в стабилизационных пунктах, хватает необходимых медикаментов и медицинских средств?
- В медслужбе каждой части должны четко представлять – сколько надо медикаментов и расходных материалов для обеспечения качественной медицинской помощи подразделению. Формируется список, и дальше уже – в зависимости от того, как начмед может наполнить эти позиции.
Он пишет запрос в медицинское учреждение, которое обязано снабжать всем необходимым централизовано. Каждая военная часть стоит на медицинском обеспечении у определенного госпиталя. По идее, они должны передавать все что надо и оперативно. Плюс у любого начмеда есть телефоны волонтеров и гуманитарных организаций. Им тоже звонят – надо то-то и то-то.
Вообще проблемы по медицине зависят в первую очередь от менеджмента на местах – от начмеда бригады до начальников медицинских пунктов батальонов. Насколько у них налажена логистика, получение всего необходимого. Если начмед на своем месте, понимает, что надо делать, то возможность закомплектовать бригаду всем необходимым по медицине есть.
- Какую помощь оказывают волонтеры?
- Волонтеры – это очень большая сила, которая очень сильно помогает в работе военных медиков. Волонтеры, благотворительные фонды (которые по сути – тоже волонтеры, но только покрупнее) ничем не забюрократизированы. С ними контактируют и должностные лица медицинских сил. Даже в госпитале, который нас курировал, говорили – позвоните напрямую волонтерам.
Они делают огромнейший кусок работы, причем оперативно. А официально это: акты приема-передачи, поставка на учет, списание. В каждой медицинской роте должен сидеть целый штат людей, которые занимаются бумажками – записывают в журнал, что кому выдал, сколько, и так далее. И не дай бог ошибиться.
Надо упрощать эту советскую систему. В идеале: пришло все необходимое, выдал лекарства, таблетки, перевязочный материал, шприцы и так далее, и сразу списал. Но это риск – так не положено. Поэтому приходится за каждую таблетку отписываться. А волонтеры приехали, ящики выгрузили, и дальше помчались.
- Мы вот говорили о раненых. А насколько велика проблема контуженных? Опять же, учитывая массовое применение противником крупных управляемых авиабомб.
- Статистики нет. И не думаю, что возможно достоверно посчитать. Но если их посчитать, это будет страшная картина. С огнестрельными ранениями все просто – оперируют, лечат, потом реабилитация. А контузии часто не диагностируют. "Голова болит, потошнило? Стало легче? Ну ладно – иди дальше служить". И они идут служить дальше. А потом еще хуже – рассеянность, не та реакция. В итоге – новые контузии или уже ранение.
- С военными госпиталями понятно. А в обычных медицинских учреждениях сколько коек обычно зарезервировано для военных?
- Везде по-разному, но для военных всегда приоритет. Это правильно и отслеживается администрацией. В Киеве - точно знаю, что этот вопрос на особом контроле у директора департамента охраны здоровья и мэра. Военнослужащие лечатся как в госпиталях Министерства обороны, так и в гражданских больницах. В случае неотложной необходимости они могут госпитализироваться без направления. В плановых случаях, госпитализация происходит по направлению из части.
Сейчас в больницах очень актуально создание новых отделений реабилитации. НСЗУ, идя в ногу со временем, сделала так, что для больниц это выгодно – за оказание помощи, связанной с реабилитацией, медучреждениям предусмотрены существенные выплаты. Благодаря им больница получает возможность покупать новое оборудование, создавать лучшие условия для пациентов. И в итоге, возможность качественнее и в большем объеме оказывать помощь раненым бойцам.
