Населенный пункт Лобачево расположен в 20 км от Луганска, рядом с подконтрольным сепаратистам селом Желтое. Их разделяет река Северский Донец. Родственные связи здесь настолько тесные, что у жителей сел есть родственники по обе стороны. Как и многие жители зоны АТО, люди считают, что украинская армия «воюет с собственным народом». Однако при следующем витке вооруженного конфликта покидать свои дома они не собираются, надеясь пересидеть бои в собственном дворе.
Попасть в населенный пункт Лобачево, расположенный в 20 километрах от Луганска и бок о бок с подконтрольным сепаратистам селом Желтое,‒ непросто: дороги вдоль линии фронта простреливаются и выезжать на открытую местность здесь небезопасно. Поэтому добираться туда приходится по проселочным тропам и лесопосадкам в сопровождении проводника ‒ одного из военных 92-й отдельной бригады ВСУ, дислоцирующейся в городе Счастье.
На блокпосту мы предварительно перегружаем гуманитарный груз, привезенный волонтерской группой «Крила щедрості та турботи», в микроавтобус специального подразделения ВСУ CIMIC (от англ. civil and miliraty cooperation – гражданско-военное сотрудничество). Это подразделение выполняет в зоне АТО различные функции ‒ от вывоза «грузов 200»до помощи гражданскому населению и сопровождения волонтерских групп, которые доставляют на восток гуманитарную помощь. Легковой автомобиль, на котором приехали активисты «Крыльев», остается на блокпосту,‒ из-за плохих дорог добраться до села на нем просто невозможно, а мы пересаживаемся в машину CIMIC.
Погода стоит ясная, и впереди на расстоянии нескольких километров, на холмах, хорошо видны сельские домики ‒ эту территорию уже контролируют сепаратисты.
Наш микроавтобус шустро несется по грунтовке, мимо мелькают села и пустующие дачные кооперативы со скромными строениями, рассчитанными на летний сезон. Кое-где видны небольшие плантации с подсохшими кустами клубники ‒ в песчаном грунте мало что растет, а вот эта ягода чувствует себя отлично. Наверняка до начала военных действий местные получали на своих участках неплохие урожаи.
Грунтовая дорога быстро заканчивается, и мы выезжаем на колею между лесопосадками. По обе стороны дороги появляются ряды невысоких сосен и кустарники. Некоторые сосны ‒ рыжего цвета, а стволы кустарников почернели. Если присмотреться, то можно увидеть выжженную вокруг таких деревьев землю.
По словам военных, похоже, что летом прошлого года тут был полигон сепаратистов. Площадь полигона огромна ‒ мы наблюдаем картинку с выгоревшими по обе стороны дороги деревьями на протяжении полутора километров. Колея под колесами становится все глубже, и вот наш микроавтобус, ласково называемый военными «Mazdaлет», в какой-то момент отказывается не то что взлетать, но и ехать, и вязнет в песке. Приходится вызывать подмогу. К нам навстречу из Лобачево выезжает ГАЗ-66, и мы перегружаем пакеты с продуктовыми наборами в кузов грузовика. Оставшуюся часть дороги до села нас тянут на тросе.
Волонтеры и военные из подразделения СИМИК перегружают гуманитарный груз в микроавтобус военных
Волонтеры и военные из подразделения СИМИК перегружают гуманитарный груз в микроавтобус военных
Офицер СИМИКа полковник Владимир Хохленко (справа) считает, что жителям Луганской области следует быть более требовательными к местным властям, а не перекладывать вину за свою бедность на центральную власть
Неподалеку от села Лобачево был расположен полигон сепаратистов
Микроавтобус СИМИКа застрял на подъезде к Лобачево и продуктовые наборы пришлось снова перегружать
Микроавтобус группы гражданско-военного сотрудничества пришлось вытаскивать из песков Луганской области с помощью военного грузовика ГАЗ-66
МАЗДАалёт не отличается высокой проходимостью, но другие задачи в зоне АТО он, по словам военных, выполняет достойно
Прямой наводкой
В селе перед началом военных действий проживало 172 человека. Сейчас ‒ около 150. Детей ‒ не больше семи. Школьники учатся на той стороне, в селе Желтое, и каждый день их на лодке по реке переправляют на другой берег родители. До октября 2014 года оба села относились к Славяносербскому району (находится под контролем так называемой «ЛНР»). Теперь подконтрольный украинским военным населенный пункт перевели под юрисдикцию Новоадарского района.
Река Северский Донец тут играет роль естественной границы и разделяет два села, одно из которых, Лобачево,‒ подконтрольное ВСУ, а другое, Желтое,‒ под сепаратистами. Это самый край линии фронта. До ближайшего вражеского блокпоста тут рукой подать ‒ не больше 200 метров. Мы останавливаемся у местного магазинчика и выгружаем гуманитарную помощь.
Нас встречает Любовь Васильевна, депутат сельсовета. Она показывает, куда сложить продуктовые наборы и продолжает суетиться вокруг припаркованного у входа в магазин «жигуленка»: она привезла продукты в принадлежащий ее дочери магазин ‒ единственный в Лобачево. Ассортимент в лавке вполне пристойный ‒ тут есть и пиво, и полуфабрикаты, и консервы, и крупы. Военные переносят наши продуктовые наборы в соседнее помещение, расположенное в этом же здании, и просят сообщить местным о том, что приехала гуманитарка.
На улице сопровождающие нас бойцы ВСУ становятся по периметру, всматриваясь в тот берег. Говорят, что в этих двух селах родственные связи настолько тесные, что у каждого на этой стороне есть родные там, в Желтом. Местные ходят туда постоянно. Пока передвигаются относительно свободно, но, по словам военных, скоро тут будет введена своя пропускная система.
Люди жалуются на то, что теперь на той стороне вдоль тропок, по которым они ходили годами, появились таблички «Мины». На блокпостах в Желтом требуют паспорт, но не грубят. «Мы к ребятам (на блокпостах сепаратистов.‒«Апостроф») привыкли,‒ признается одна из жительниц Тамара Есипова.‒ Но теперь какие-то новенькие стоят, мы их не знаем». Уточняю: может, по говору понятно, что эти «гости» издалека? Но женщина только пожимает плечами.
Однако по словам военных, еще недавно в Желтом, похоже, стоял харьковский «Оплот», а теперь их должны были сменить российские казаки. На той стороне постоянно работает экскаватор, на высотах строят укрепления; иногда сепаратисты начинают стрелять, но большую часть времени ‒ довольно тихо.
На вопрос, какие отношения у ВСУ с местными, отвечают: когда помогаешь, то народ ведет себя довольно лояльно. Но доверять здешним селянам все равно не приходится: однажды украинских военных по наводке обстреляли из миномета, а совсем недавно ‒ из АГС (автоматический гранатомет). «Тут большинство прописано на той стороне,‒ говорит один из военных.‒ Одна сестра живет тут, другая ‒ там. Все учатся в Луганске, приезжают сюда. Так что доверия к ним нет».
Благодаря «сарафанному радио» местные жители быстро собрались у магазина, куда привезли гуманитарную помощь
Жалуясь на бедность и выстраиваясь в очередь за гуманитаркой, мужчины, тем не менее, могут позволить себе купить в магазине бутылку пива
Продуктовые наборы некоторые жители Лобачево грузили в машины, на которых приехали
Продуктовые наборы некоторые жители Лобачево грузили в машины, на которых приехали
И вашим, и нашим
Спустя считанные минуты после нашего появления к магазину начинают подтягиваться люди. Большая часть ‒ пенсионного возраста. В магазине на раздаче уже стоит одна из местных: Любовь Фирсова аккуратно вписывает фамилии тех, кто получает продуктовые наборы, говорит, что с конца прошлого года это ‒ третья партия гуманитарной помощи, которую они получили. Рассказывает, как однажды кто-то из односельчан, не успев получить сгущенку, пошел менять ее на самогон. «У нас таких ‒ единицы. Теперь мы посмотрим, может, им и не дадим. Если они не хотят есть, зачем им давать?» ‒ говорит она.
В Лобачево никто не голодает, хотя, признается Фирсова, не всякий может позволить себе колбасу ‒ пенсии маленькие, да и получать их приходится в Новом Айдаре. Только за то, чтобы доехать в районный центр, пенсионеры вынуждены платить 100 грн за машину. Поэтому от гуманитарки тут никто не отказывается. «Есть же разница ‒ получить продукты бесплатно или при таких ценах покупать?» ‒ резюмирует Фирсова.
Какой-то мужчина приходит с той стороны и тоже рассчитывает на свою порцию гуманитарки. «Ты же на той стороне получал»,‒ возражает Фирсова. «Так и ты на той стороне получала! ‒ возмущенно парирует прибывший из Желтого. А я пенсионер, мне положено!» После короткой перепалки гуманитарку ему все же дают.
Все приходят с паспортами, хотя волонтеры этого не требуют, расписываются в тетрадке о получении, а потом некоторые из крошечного коридора, разделяющего здание на два помещения, ныряют в магазин. Мужчины берут пиво, женщины просто заходят поболтать.
Один из местных, Иван Пенько, купив в магазине двухлитровую бутылку пива, интересуется у волонтеров: а нельзя ли привезти стекло, чтобы заменить разбитые в его доме окна? «У меня и акты есть на руках»,‒ уверяет он. Советуем пока затянуть окна пленкой, на тот случай, если снова начнутся обстрелы. На вопрос о том, что он будет делать, если ближе к лету конфликт опять перейдет в активную фазу, Пенько говорит, что «с автоматом никуда не пойдет». Пенько ‒ бывший военнослужащий, считает своей родиной Украину, но называет себя пасынком в своем государстве. Как и многие жители в зоне АТО, он уверен, что «ВСУ воюет со своим народом». «Так нельзя, надо сесть и послушать, чего люди хотят»,‒ напирает он на дипломатическое разрешение военного конфликта. Пенько уверен, что в украинской армии ‒ много наемников и считает простых людей пешками в чужой затянувшейся кровавой политической игре.
А вот его односельчанка Вера Макеева Украине благодарна. «Я ‒ с Украиной, спасибо ей»,‒ говорит она и поначалу не хочет называть свою фамилию, решив, что ее за это могут убить. Услышав вопрос о возможной эскалации конфликта, она испуганно вскрикивает, но потом говорит, что «если начнутся бои ‒ будем погибать тут».
Тамара Есипова ‒ еще одна сторонница Украины, устроившись на стуле у прилавка, деловито вступает в разговор. Она удивляется: а как они (сепаратисты) могут прийти с той стороны? «Это они, наверное, Украину будут гнать? Тогда мы с ними (украинскими войсками) пойдем. Ну, может, бабок бить не будут»,‒ машет рукой она и удивляется, кому нужно наступление, ведь здесь нет никаких стратегически важных объектов. Ее, кажется, больше расстраивает не опасность новых обстрелов, а то, что фермер, которому они годами сдавали в аренду свою землю, теперь из-за мин боится сеять на полях, а значит, свои продуктовые дивиденды вроде зерна и подсолнечного масла они осенью получить не смогут.
В череде стариков появляется молодая пара: Елена и Сергей Панины. Елена ‒ на седьмом месяце беременности и местные старушки заботливо ее обхаживают. Спрашиваю, как ее самочувствие и не боится ли она оставаться в таком положении на самой линии фронта? Панина признается, что ей страшно, и она очень хочет, чтобы все закончилось, но из села уезжать не собирается. «Когда срок придет ‒ будем скорую вызывать,‒ говорит она. Очевидно, ее не смущают местные дороги и тот факт, что машина может попросту не проехать по песчаной колее. «Если нет ‒ дома будем рожать. А начнется наступление ‒ ну, другие как-то живут, и мы будем жить. Тут тоже есть детки маленькие»,‒ сообщает она.
Спасибо Януковичу
У 77-летней пенсионерки Нины Константиновой на той стороне, в Желтом, живет дочь с семьей. «Дочке плохо живется,‒ рассказывает она.‒ Ей должны были еще в июле прошлого года начислить пенсию, но до сих пор выплат нет». Все пенсионеры передали свои документы в Новый Айдар. Очевидно, жители Желтого, так же, как и Лобачево, больше рассчитывают на украинские пенсии и не очень то доверяют обещаниям руководителей так называемой «ЛНР» организовать пенсионерам соцвыплаты в рублях в ближайшие две недели.
Нина Константинова возмущается тем, что осталась без субсидии (хотя пенсию ей выплачивают вовремя), ругает Петра Порошенко и Арсения Яценюка, потому что они «прогнали Януковича», который, какой бы он ни был, но «пенсии добавлял и субсидии платил». А теперь субсидии нет, а долг за газ уже превысил 2 тыс. грн, сетует она.
Один из офицеров CIMIC, полковник Владимир Хохленко, не выдерживает и вступает с пенсионеркой в спор. Он возмущается такой позицией Константиновой и сравнивает местные села с Западной Украиной, где люди, пусть и вынужденные пропадать на заработках, везут деньги на родину. Он приводит в пример разбитые дороги Луганской области и спрашивает о том, неужели нельзя было за долгие годы заставить местные власти уложить асфальт? Константинова разводит руками: депутаты на выборах обещают построить светлое будущее, но каждый раз обманывают доверчивых избирателей: «Кто его знает, нам написали ‒ он хороший, за него надо голосовать»,‒ обреченно рассказывает она о привычном для местных подходе к волеизъявлению.
«Выбирайте своих, требуйте с них, чтобы строили больницы и школы»,‒ призывает офицер. Но пенсионерка, кажется, не слышит его слов и продолжает говорить о том, что раньше местные «чувствовали себя людьми», а теперь все разрушено, шахты не работают, зарплаты не платят. «При Януковиче паром сделали. Где все это? Пришли и поразбивали все»,‒ подводит она итог политического диспута.
Получив свой пакет с продуктами, местные расходятся: кто-то грузит гуманитарку в машину, кто-то пристраивает на велосипед, большинство же жителей неспешно и, кажется, совсем не опасаясь того, что в любой момент с той стороны может начаться обстрел, бредет по тропинкам домой. Гости из Желтого уходят к реке, и, перебравшись на другой берег, уже невидимые нам, проходят через блокпост сепаратистов. На пакете с продуктами, который они так настоятельно требовали у волонтеров и который унесли с собой, нарисован желто-синий спасательный круг и написано: «Держись за Украину». И в этом есть своя доля иронии.
 считает, что жителям Луганской области следует быть более требовательными к местным властям, а не перекладывать вину за свою бедность на центральную власть&via=apostrophe_ua){kind=link}
