В условиях гибридной войны с Россией Украина была вынуждена обратить пристальное внимание на работу СМИ в стране. Проиграв дебют информационной войны, украинцам пришлось восстанавливать свои позиции на этом фронте. О том, когда восстановят работу украинские медиа на востоке страны, каким образом телерадиорегулятор сотрудничает с МВД и СБУ, а также о «медиа-генштабе» в интервью А’ рассказал глава Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания ЮРИЙ АРТЕМЕНКО (часть первая).
– Как сейчас обстоят дела с трансляциями российских каналов? Где все еще продолжается вещание в нарушение запрета и какие меры в ближайшее время вы планируете предпринять для его прекращения?
– Российские каналы сейчас транслируются только на оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей, которые контролируются террористами. На всей остальной территории Украины транслируются наши каналы. Более того, в освобожденных районах Донецкой и Луганской областей мы полностью восстановили вещание радио- и телеканалов в тех объемах, в которых оно было до периода оккупации. Какие-то случаи, когда на освобожденных территориях операторы вещают российские каналы, уже не фиксируются. Хотя раньше это было. Когда кто-то либо по привычке, либо исходя из других соображений включал, например, LifeNews, наша позиция была достаточно жесткой. Вместе с правоохранительными органами мы приводили вещание в соответствие с программной концепцией и тем списком каналов, которые предусмотрены для вещания. Кроме того, с освобожденных территорий мы вещаем на оккупированные территории. Неподалеку Волновахи у нас стоит передатчик, который транслирует телеканалы «Украина», «1+1», «5 канал», а в ближайшее время запустим еще один. Кроме того, оттуда вещает «Радио 24», а с 22 декабря из города Константиновки «Радио 24» вещает на Донецк. В то же время, в районе поселка Счастье находится передатчик, который вещает на территорию Луганской области. На средних волнах у нас работает служба иностранного вещания украинского радио. Радиус действия этого сигнала охватывает территорию вплоть до Москвы.
–То есть украинские телеканалы не транслируют на Луганск?
– Нет, телеканалов там нет на сегодняшний день. Но когда я говорю, что мы вещаем на Донецк и на Луганск, мы должны понимать, что есть еще особенности рельефа этих областей, которые влияют на распространение сигналов. К тому же, теле- и радиосигналы распространяются на территории 50-60 км, а увеличение мощности передатчиков не дает пропорционального увеличения зоны покрытия. Оно дает буквально несколько километров. Но мы можем сказать, что по отзывам и откликам, которые приходят нам из социальных сетей и по телефону, тот, кто хочет в Донецкой области посмотреть украинское телевидение, может это сделать. Правда, для этого потребуется развернуть антенну, чтобы улучшить качество сигнала, потому что исторически так сложилось, что для того, чтобы смотреть телевидение, жители оккупированных сейчас территорий должны повернуть свои антенны в другую сторону от Донецка ‒ на восток. Но это касается только телесигнала, радио не требует направленных антенн. Есть проблемы, заключающиеся в том, что на освобожденных территориях, примыкающих к прифронтовым, сейчас вещаются и российские, и украинские каналы. Это произошло вследствие существования той самой 60-километровой зоны покрытия и выгодного расположения донецкой телевышки. При этом мы планируем и ряд изменений в программной концепции вещания каналов. Сейчас каналы вещают с той же картинкой, которую показывают в Киеве, но мы разработали специальную программу вещания в Донецке для двух радиостанций – «Русское радио Украина» и «Радио 24». Будет увеличено количество новостей, причем эти новости будут на русском языке. Помимо этого, в сотрудничестве с донецким радио будет организован ежедневный выход в прайм-тайм одного из ток-шоу «Громадського радио» на русском языке. Уже с 22 декабря телерадиокомпания «Люкс» («Радио 24») начала вещание на весь Донецк. Сигнал распространяется на частоте 103,1 FM из города Константиновки Донецкой области. Сегодня на этой волне в эфир также вышел первый выпуск программы Общественного радио «Хроники Донбасса».
–А если говорить о телевидении? Все-таки у него гораздо большая аудитория.
– Донецк может при желании смотреть «5 канал», «Украину», «1+1». Но давайте не обманываться. Тот, кто хочет смотреть каналы эти, найдет возможность делать это. Есть спутниковые тарелки, есть кардшаринг (зачастую нелегально используемая технология подключения нескольких пользователей к спутниковому сигналу через одну карту доступа.‒ А’), есть технология ОТТ (обеспечивает получение видеосигнала через интернет на специальную приставку или мобильное устройство.– А’). В последнем вопросе нам даже пошли на встречу представители компании Megogo, они добавили в свой пакет ряд каналов, которых у них раньше вообще не было. Мы провели переговоры и с представителями каналов – например, группа StarLightMedia, телеканал «1+1» раньше были в дискуссиях по поводу авторских прав. Но они нас заверили, что, по крайней мере на время проведения АТО, вопросы авторских прав и взаимоотношений с Megogo они отодвигают на более отдаленную перспективу.
– Правильно ли я понимаю, что трансляцию российских каналов этими способами никак нельзя будет пресечь?
– Меня иногда люди спрашивают, что нужно для того, чтобы в Донецке в полном объеме шло вещание украинских каналов. И я всегда отвечаю очень просто – нужно освободить Донецк. И вот тогда мы в течении одного-двух дней наладим вещание, как это было уже с кабельщиками. Когда в июле пришел новый состав Нацсовета, здесь была полная вакханалия. Транслировались в Киеве, а также на захваченных террористами территориях такие каналы как Lifenews, Russia Today и другие, несмотря на запреты судов. Мы жестко, чуть ли не под угрозой лишения лицензии, требовали от операторов в течении суток привести свою деятельность в соответствие с действующим законодательством и решениями судов. Я не скажу, что им удавалось это сделать за сутки, но уже максимум через неделю мы добились того, что в большинстве случаев запрещенные каналы исчезли из кабельных сетей. Прошла еще неделя ‒ и исчезли все. Я не знаю, какой идиот сейчас захочет начать трансляцию российских каналов. Как вы знаете, мы сейчас судимся с компанией «Торсат», которая является представителем ряда российских каналов в Украине. Суд по объективным причинам идет достаточно долго, но я видел экспертизу, которую подготовили специалисты Киевского НИИ судебных экспертиз. На 77 страницах они подтвердили нашу правоту о том, что в программах «Первого канала» и канала «Россия 24» содержатся фразы, призывающие к войне, насилию, разжиганию вражды, расовой ненависти и т.д.
‒ Вы говорили о сотрудничестве c МВД и СБУ. Насколько оно сейчас эффективно?
‒ Я думаю, что это сотрудничество оказалось эффективным. Рассуждать о том, насколько – на 100%, или на 90% ‒ это уже субъективная точка зрения. Мы прекрасно понимаем, что у силовых органов сейчас есть и более актуальные вопросы: проведение боевых действий, диверсионных, контрдиверсионных операций. Но я могу сказать, что мы рады любой помощи с любой стороны. Сотрудничество с силовыми органами мы делим на два направления. Совместная работа с СБУ – это более стратегические, политические вещи.
‒ Как, например, запрет на въезд российским медиа-персонам?
‒ Да, например, это,‒ запрет въезда российских журналистов и менеджеров каналов, которые разжигают вражду. Это, пожалуй, самый показательный пример. Каким образом мы это делаем? Понятно, что, например, руководитель LifeNews в первую очередь несет ответственность за программную политику канала. Мы вносим его в список лиц, чей въезд в страну, на наш взгляд, нежелателен. Большая часть этой базы была составлена благодаря сообщениям людей, журналистов, работников масс-медиа, которые аккумулировал сайт «Телекритика» на своей «Доске позора». Они проверяют данные со своей стороны, мы их информацию дополнительно перепроверяем, потом суммируем и подаем в СБУ. Дальнейшие решения принимают уже там. Мы только инициируем подобные решения и можем получить отказ, если в Службе безопасности сочтут наш запрос необоснованным. Также мы обращаемся к СБУ и подразделениям, находящимся в зоне АТО, если нам нужна физическая охрана при установке оборудования в зоне боевых действий. Что касается МВД, то здесь у нас есть очень хороший опыт мониторинга каналов в отелях, на базах отдыха, в санаториях и подобных заведениях. Этот вопрос возник после того, как мы уже взяли под контроль вещание российских каналов у основных провайдеров. Ситуация простая: люди останавливаются в отеле, а в номере есть телевизор, по которому транслируются российские каналы. Как правило, для владельца распространение телесигнала не является непосредственным бизнесом. Однако этот вопрос также регулируется согласно правовой базе. Отели и санатории являются общественными учреждениями, и наш подход был следующим – в любом случае необходимо отключить вещание российских каналов, однако владелец гостиницы должен сделать для себя выбор. Он может зарегистрироваться как провайдер и получить лицензию, что наверное, не самый лучший вариант для него, либо заключить договор с неким провайдером программной услуги и таким образом снять с себя ответственность за программную политику. Есть еще третий, самый фантастический путь,– заключать договора напрямую с телеканалами. В любом ином случае это будет безлицензионная деятельность и нарушение авторских прав телеканалов. Мы расписали правовую базу и, увидев большое количество таких случаев, подготовили совместный с МВД приказ и обязали каждого участкового обойти все подобные организации. Их, конечно, тысячи, и работа эта продолжается, но я радуюсь, когда мы прекращаем каждый конкретный случай этой российской лжи.
‒ Сейчас появился еще один орган, который потенциально может с вами сотрудничать – это Министерство информационной политики, создание которого активно обсуждает общественность. Какова Ваша позиция относительно деятельности этого органа?
‒ Я считаю, что в военное время этот орган просто необходим.
‒ И именно в виде министерства?
‒ Я отвечу фразой китайского философа: «Не важно, какого цвета кошка – главное, чтобы она ловила мышь». Для меня не важно, как этот орган будет называться ‒ министерство, координационный центр, ведомство, агентство, служба… Для меня важен результат. Почему создание такого министерства все-таки логично по форме, хотя может быть и нелогично по содержанию? Потому что министерство в наших умах и головах – это главный орган, который за что-то отвечает. Если бы мы назвали его координационным центром, не знаю, за что бы он тогда реально отвечал. В самой психологии всех, кто будет задействован в построении центра информационной политики, наверное, любые другие названия были бы несущественны, мелки, непонятны. Создавать такой координационный центр в рамках СНБО, как часто предлагают,‒ не совсем правильно. У СНБО и так столько работы, что информационная политика там просто затеряется. Давайте говорить честно, СНБО и сегодня отвечает за информационную политику, но в силу тех задач, которые стоят перед ним, он просто не успевает решать эти вопросы и не делает их главным приоритетом. Поэтому я категорически «за» министерство, хотя, может быть, я и иду против волны медийного недовольства. Я объясню почему. Во-первых, например, у Нацсовета нет ряда исполнительных функций. Да, многое, чем сейчас занимается Нацсовет, не является нашими функциями. Но тут вопрос стоял так: если не мы, то кто же? Не наше дело собирать рабочие группы, представителей Концерна РРТ, Центра радиочастот и АТО. Наша функция – регуляторная, а не организаторская. Но никто этим не занимался. Как только мы пришли в команду Нацсовета, мы взяли на себя ответственность, хоть это и не наше. Поэтому создание органа, который будет заниматься этими вопросами,‒ это правильно. Фактически, Мининформполитики – некий генштаб для медиа. Эта идея мне нравится, конечно, при условии, что этот орган создается только на время войны, как это было изначально задекларировано Юрием Стецем. Он может координировать эти вопросы как человек, который был в зоне АТО и руководил департаментом информационной безопасности. Мне в данной ситуации не нравится позиция медиасообщества, которое все время кричит, что, мол, будет цензура и так далее. Ребят, ну дайте чему-то сначала состояться. Для того, чтобы создавать цензуру, не нужно отдельное министерство информации. Виктор Янукович, например, строил цензуру на работе налоговой, милиции и СБУ. Появится какая-то в этом министерстве червоточина, вот тогда следкет подниматься и кричать.
