В начале февраля местное население Кадиевки (ранее Стаханов), расположенной на территории так называемой ЛНР, сообщало о случае госпитализации одного из продавцов азиатской внешности, работающих на местном рынке. У него заметили симптомы, похожие на те, которыми сопровождается уханьский коронавирус COVID-19. Недавно в соцсетях появилась информация о появлении еще 4 человек с такими же симптомами. К тому же на прошлой неделе СМИ сообщали о 8 госпитализированных с подозрением на коронавирус в российском Воронеже - через этот город ездит так называемый "гумконвой". Сумма этих факторов вызывает опасения относительно безопасности Украины.
Чтобы выяснить, может ли попасть уханьский коронавирус с оккупированных территорий на подконтрольную Украине территорию, "Апостроф" обратился к заместителю начальника лечебно-организационного управления Национальной академии медицинских наук, доктору медицинских наук АЛЕКСАНДРУ ПЕТРИЧЕНКО.
- Как вы оцениваете угрозу вспышки коронавируса в ОРДЛО?
- Конечно, надо бы проверить больных в ОРДЛО с помощью тест-систем - действительно ли это коронавирус, или похожие заболевания. Потому что, если на той территории есть хоть один человек с коронавирусом, - это грозит всем, кто там находится. Кроме того, это очень опасно для Украины: куда бы этот вирус не попадал, распространяется очень быстро - воздушно-капельным путем и фекально-оральным. Вы же видите, что происходит в Иране (там умерло 15 человек, среди зараженных - заместитель министра здравоохранения, - "Апостроф"), в Италии.
- Способны ли в ОРДЛО справиться с угрозой?
- Предполагаю, что такие вопросы там должным образом не решаются. Но, к сожалению, Украина не может зайти в ОРДЛО. У нас у самих сейчас реанимируют санэпидемслужбу, которую закрыли 5 лет назад, чтобы мы были готовы.
Но в Украине есть хотя бы ряд организаций и хоть какая-то вертикаль власти, проводятся определенные противоэпидемические мероприятия. У нас есть рекомендации Всемирной организации здравоохранения, штаб при Министерстве здравоохранения, штаб при Кабмине - это действительно профессиональные люди, та же Ольга Голубовская из Медицинского национального университета имени А. Богомольца, директор Института инфекционных болезней Виктория Задорожная, президент Национальной академии медицинских наук Виталий Цимбалюк и ГСЧС. Возможно, у нас нет всего, что должно быть, но определенная готовность у нас есть. О состоянии дел в ОРДЛО я не знаю. Хотя, думаю, смертность будет такая же, как и везде - 2-3%.
- Какие меры должны осуществляться на КПВВ?
- Надо проводить такие же меры, как и в Китае, и в любом месте. Надо измерять температуру тела. Если она повышена, есть признаки острых респираторных болезней, надо передавать этих людей в соответствующие стационары. И на подконтрольной территории Донецкой и Луганской областей есть такие медицинские учреждения. Соответственно, и на "той стороне" тоже должны так поступать. Больницы должны отвечать определенным условиям: иметь изолированные боксы, желательно, чтобы воздух менялся в помещениях очень часто, чтобы канализация выходила не в реку, а обеззараживалась.
Военные, работающие на КПВВ, должны быть снабжены специальными респираторами, которые наглухо защищают от вируса - FFP-2 или FFP-3, и специальными медицинскими нитриловыми перчатками. Можно также использовать костюмы биозащиты, но их надо менять каждые 4 часа. Согласно распоряжениям правительства, военные должны быть полностью обеспечены всем необходимым, но как происходит на самом деле - кто знает.
- Стоит ли нам перекрывать линию КПВВ с ОРДЛО?
- Если контролировать так, как все остальные границы, применять противоэпидемические меры, то закрывать не надо. Если эти меры невозможно соблюсти по технической или иным причинам, тогда границу (КПВВ, - "Апостроф") надо закрыть.
- Стоит ли разворачивать на линии КПВВ с ОРДЛО передвижные медицинские пункты с эпидемиологами?
- Нет, не стоит. Эпидемиологи не меряют температуру. Они анализируют, смотрят, выросла ли культура.
Проблема в том, что, как ранее говорила Ольга Голубовская, сейчас в Украине всего 500 эпидемиологов, большинство из них - люди пенсионного и предпенсионного возраста. Мы 5 лет не выпускали молодых специалистов - раньше только один вуз выпускал их около 200 ежегодно.
