Акция День Воли в Минске на выходных запомнилась жестким разгоном ее участников. А ведь она должна была стать самой массовой в череде двухмесячных выступлений белорусов, возмущенных декретом №3 главы государства Александра Лукашенко. Характерной особенностью также стала сдержанная реакция зарубежья на произошедшее на выходных в Беларуси, что продемонстрировало нежелание конфликтовать с Минском. О причинах вялой реакции Запада на события в Минске, а также о потенциале разрастания протестных настроений, "Апострофу" рассказывает белорусский журналист Дмитрий Галко.
Не у всех была вялая реакция на события в Беларуси. Задело больше, например, Польшу – польский гражданин был задержан. В Польше у Беларуси довольно сильное лобби. Все-таки добились там заявления от сейма, все-таки "глубоко обеспокоены" - не Бог весть что.
В последние месяцы доминировала версия, что все эти протесты организуются, раздуваются Россией. Соответственно, Лукашенко, подавляя их, борется с российской угрозой. Поэтому и реакции Запада особо не было. Как и у Украины, у нас было несколько "адвокатов", ними выступили Литва и Польша, Германия - иногда. А там сейчас больше всего боятся российской угрозы. Соответственно, видя в этих протестах чисто российский след, они не реагируют. Хотя это и не верно. Здесь все очень запутанно. Есть и попытка России дестабилизировать ситуацию. При этом протесты сами по себе ни в коем случае не пророссийские. Они инспирированы.
Демонстративно во время протестов был избит британский журналист, он был задержан, ему делали "ласточку", душили. У нас такого давно не было. А накануне было сделано заявление о том, что прорываются украинские боевики. Или дело против активистов "Белого легиона", шитое белыми нитками, которое якобы связано с Украиной и украинскими боевиками. Бороться с российской угрозой таким образом – это абсурд. Сама демонстрация силы с кучей снайперов, бронемашин против мирных людей – просто какое-то сумасшествие.
В настроениях общества Беларуси все очень сильно поменялось. Протестная база расширилась. Насколько могу судить, как журналист, как человек, хорошо знающий свою страну, протестные настроения вышли далеко за пределы стабильных 20%. Социологи раньше фиксировали только 20% противников. Но новая группа протестующих – это не молодежь, а старики, пенсионеры. Это видно, кстати, и по задержаниям 25 марта. Очень много пенсионеров было задержано, и очень некрасиво это все выглядело. Во-первых, этому способствует тяжелая экономическая ситуация. Во-вторых, им уже нечего терять – их неоткуда увольнять. Так что этот круг протестующих расширился именно за счет пенсионеров, а также за счет "тунеядцев", их очень много – около полумиллиона. Это же не настоящие тунеядцы, люди просто не могут найти работу, перебиваются какими-то случайными заработками. В их число попали и домохозяйки, и много народа, который просто очень обидели. Поэтому протест расширен.
Мы ж видим, что после брутального разгона миллион не вышел. И вроде как, с одной стороны, запугивание работает. С другой стороны, страх после разгонов 2010 года "висел" в воздухе. Тогда люди очень были напуганы, оцепенели от того, что произошло, боялись открыто о чем-то говорить на улицах, в транспорте. Сейчас же такого ощущения нет. Я был по судам, слышал разговоры – такого страха уже нет. Все открыто высказывают свое недовольство. Это как пожар на торфяниках: прихлопнули сверху этот огонь, вбили, но он все равно тлеет и рано или поздно вновь разгорится. Скорее всего, это произойдет в течение этого года.
В Беларуси сейчас серьезно растет активность настроений в обществе. В связи с этим грядет, если не смена режима, то смена самого его поведения. Протестная активность может нарасти до той степени, когда режим поймет, что он не может действовать так, как он действовал всегда. Вылезать против пенсионеров сейчас со снайперскими винтовками? Режиму это все аукнется.
