Прошедший во минувший вторник Инвестиционный форум Re:THINK в Мариуполе, безусловно, можно считать успешным пиар-мероприятием нового правительства. Битком забитый зал, полный состав правительства, ряд губернаторов, представители всех основных финансовых доноров Украины, за исключением разве что МВФ, послы и министры европейских держав. Государство (и госкомпании) объявили о ряде соглашений с международными институтами развития, подписали важный договор с сотовыми операторами Украины о развитии частотного спектра. На полях форума президент поучаствовал в запуске IT-центра в Мариуполе. В общем, организаторы могут смело ставить себе твердую пятерку, считает основатель инвестиционной компании Trident Acquisitions, в прошлом - председатель подкомитета по инвестициям Госдумы РФ, советник премьер-министра Малайзии по инновационному развитию и модернизации экономики Илья ПОНОМАРЕВ.
Единственное, что несколько омрачает эту радостную картину, это заданный в кулуарах одним проницательным товарищем вопрос – "а где, собственно, инвесторы?". Ответ, предложенный организаторами, которые в качестве инвесторов привезли на форум многочисленные иностранные компании и бизнес-ассоциации, много лет работающие в стране, явно его не удовлетворил.
Мне кажется, в этом проявляется одна из главных проблем как предыдущего, так и действующего правительства в отношениях с инвестиционным сообществом – некоторая путаница в базовых понятиях.
Инвесторами в экономику, строго говоря, являются все экономические субъекты. Инвестором является само правительство, осуществляя капитальные вложения в инфраструктуру. Инвесторами являются уже действующие в стране отечественные и иностранные компании, расширяющие свои операции. Инвесторами являются международные финансовые организации, помогающие местным администрациям и госкомпаниям реализовывать социально значимые проекты. Однако когда мы говорим об проблемах с инвестициями, обычно мы имеем в виду привлечение новых иностранных инвестиций. И если со всем предыдущим у нас худо-бедно, как показал прошедший форум, все вполне себе неплохо (опубликованный на форуме опрос участников AmCham показывает, что свыше 80% иностранцев собираются расширять свои бизнесы в стране), то вот с новыми инвестициями в Украине – серьезная беда. Давайте попробуем разобраться в причинах этого.
Ситуация с привлечением иностранных инвестиций в страну за последние пять лет остается кризисной. Самыми лучшими годами для Украины с точки зрения прямых иностранных инвестиций были 2007-2008 (около $10 млрд в год), при президентстве Ющенко и правительствах Януковича и Тимошенко. Почти догнали их в 2011-2012 ($7-8 млрд), и после 2014 го – стабильное отставание в 2-3 раза от уровня при Януковиче ($2-3 млрд в год), с заметной тенденцией к снижению (она объясняется просто – первые постмайданные годы было реализовано несколько инвестпроектов, подготовленных ранее; а также после девальвации гривны происходила докапитализация некоторых банков – процессы, завершившиеся к 2017 году). Судя по неумолимым цифрам статистики, многочисленные инвестиционные офисы, созданные в последние годы, пока не то что переломить, даже повлиять на ситуацию не смогли.
На форуме много говорилось о том, что нужно инвесторам, чтобы приходить в Украину. И вот тут в дискуссии проявилась как раз та самая путаница в понятиях, о которой я говорил выше. Все инвестиционные чиновники в Украине, в большинстве своем прекрасные и энергичные люди, тем не менее видят ситуацию через призму своей страны и сложившейся в ней бизнес-тусовки. Они говорят про верховенство права, как главное условие прихода инвестиций – и они правы с точки зрения уже пришедших на рынок компаний, для них это (суды, правоохранители, стабильность налогов, работающая таможня и т.п.) - вопрос номер один. Однако мой жизненный опыт и опыт общения с инвесторами для их захода на рынки уже трех стран (России, Малайзии и Украины) говорит о том, что для принятия первоначального инвестиционного решения это не находится в топе приоритетных факторов.
Я видел вполне респектабельных американских инвесторов, которые вкладывали несколько миллиардов долларов в нефтедобычу в Эфиопии в условиях гражданской войны, нанимавших себе небольшую армию в три тысячи бойцов для охраны своих буровых – и верховенство права их мало тревожило. Я видел инвесторов, которые у себя в стране были милыми и добропорядочными, но которые были готовы платить любые взятки и идти на весьма сомнительные сделки с правительствами интересовавших их стран – и они тоже в итоге делали миллиардные инвестиции. Я видел гринмейлеров, которые покупали за сотни миллионов долларов билеты на корпоративные войны в местных судах – и их мало волновала их прозрачность и чистота. Но все вместе эти международные хищники открывали развивающиеся страны миру, приносили в них огромные средства, создавали тысячи рабочих мест, заставляли правительства интегрироваться в международные производственные цепочки.
Когда мы говорим "инвесторы", то каждый видит свой образ. На самом деле, как не существует универсальной модели семьи, так и не существует универсальной модели инвестора. Однако существует несколько разных групп, к которым можно выделить определенные подходы, и сформировать определенные предложения, которые могут их заинтересовать. Самые быстрые результаты могут быть от работы с профессиональными портфельными инвесторами, по сути – финансовыми спекулянтами. Для них Украина уже появилась на радаре, к сожалению, пока по категории спекуляций с госдолгом, который до сих пор дает им неоправданно высокую доходность. Существенно более медленные и осторожные – фонды прямых инвестиций; они могли бы при определенных условиях принять участие в приватизации госкомпаний. Им надо создавать условия, подкидывать разнообразные приманки и преференции для их прихода в страну. Самые медленные, но и самые ценные – стратегические инвесторы, которые приходят не вкладывать в чужие предприятия, а строить свой долгосрочный бизнес в стране (либо через покупку существующего, либо с нуля). Практически все усилия правительственных структур последних лет были сосредоточены на последних – но это самая тяжелая задача, в которой, вдобавок ко всему, уже пришедшие в страну бизнесы являются не союзниками, а оппонентами – зачем им конкуренция? Неудивительно, что созданный и перезапущенный недавно Инвестиционный Совет при президенте, в котором собраны действующие крупные стратегические инвесторы, до сих пор ничем не помог в привлечение новых игроков. Его участникам гораздо важнее решать свои собственные проблемы.
На самом деле главное, что требуется любым инвесторам – это доверие, и главное, на что опирается первоначальное инвестиционное решение – это на человеческие отношения. Сколько раз любой человек, занимающийся бизнесом, слышал от бизнес-партнера – "не уверен, но если ты говоришь – давай попробуем"? Большинство инвесторов мыслит именно так. Они идут либо за модой ("все вкладывают в хай-тек, и я тоже вложу, хоть ничего в нем и не понимаю", либо доверяя понравившимся им людям (постоянным партнерам, уважаемым авторитетам, иногда – государственным деятелям). Всплески инвестиционного интереса к Украине происходили именно тогда, когда возникал по разным причинам фактор доверия к стране и ее руководству: в 1992 году после распада СССР; в 2005 после победы Оранжевой революции; в 2011 году после прихода Януковича (сочетание понятных и предсказуемых бандитов, пришедших надолго, плюс упаковка от консультантов Манафорта – не ситуация мечты, но вполне рабочая модель для определенного типа бизнеса, хотя и он к 2013 году разочаровался, что тоже внесло свой вклад во взрыв на Майдане). В любом случае, инвестиционное решение принимается тогда, когда инвестор видит, кто перед ним будет нести ответственность за его деньги, и с кем тот собирается работать непосредственно по реализации конкретного проекта. А суды и таможни – это уже его головная боль, не вопрос инвестора.
К сожалению, в чем Украина наиболее слаба сейчас – это именно в доверии. Каждое новое правительство отменяет действия предыдущего, каждый год новые правила и идеи, каждая группа влияния воюет со всеми и не готова откидывать разногласия даже для решения жизненно важных для страны вопросов. Непонятно с кем и о чем можно договориться – а когда договоришься, никто не держит слова. Любой договор заканчивает свое действия в полночь дня подписания. Это устойчивая репутация, лежащая на пути к реализации конкретных проектов. На том же Мариупольском форуме все очень гордились, что Украина поднялась на 64 место в рейтинге Мирового банка DoingBusiness, и это рост на 88 позиций вверх за последние 6 лет. Только вот почему-то страна-агрессор, сама о себе говорящая, что находится в кольце врагов, которая действительно под санкциями у половины человечества, которая ежедневно бьет людей дубинками на улицах, сажает невиновных (верховенство права и независимость судов, ау!), и которая наложила запрет на иностранные инвестиции в целый ряд "стратегических" отраслей, поднялась за то же время со 120 на 28 место, и это едва ли не мировой рекорд роста. Казахстан, впрочем, вообще на 25, не говоря уже о странах Балтии, и могу сказать, что это не случайно.
Тут надо подчеркнуть, что многие либерально настроенные управленцы склонны переоценивать формальный, и недооценивать эмоциональный фактор (а именно последний формирует доверие). Например, я глубоко убежден, что идея и размер зеленого тарифа в энергетике для современной Украины – это ни чем не оправданный грабеж населения. Однако на фалдах тех, кто это пролоббировал, в экономику страны пришло много реальных инвесторов, и ревизия государственной политики сейчас будет мощным сигналом, что их вновь обманули. Аналогичная ситуация с национализацией "ПриватБанка" – мне кажется, что его отъем у Коломойского был чисто политической акцией, и все дыры в балансе образовались как результат проведенной операции, а не до нее. Но ревизия этого решения означает колоссальные потери для страны в целом, и потери большие, чем те 5 млрд долларов, что предыдущее правительство вынуло из кармана налогоплательщиков (почему-то об этом многие забывают) для расправы со своим оппонентом. Так же формально Украина ни в чем не виновата в ситуации вокруг преследования Трампом бывшего вице-президента Байдена, но для американцев, оставаясь их близким политическим союзником, в одночасье стала экономически токсичной.
Как выйти из сложившийся ситуации?
Во-первых, необходимо составить план работы с каждой из групп инвесторов, согласовать его с ключевыми ведомствами экономического блока правительства и принимать регуляторные решения, взвешивая последствия для каждой из них по отдельности.
Во-вторых, переориентировать хотя бы часть международной экономической помощи, прежде всего по линии институтов развития (ЕБРР, IFC, EIB и др.) на поддержку привлечения профессиональных инвесторов. В конце концов, можно по румынскому примеру нанять авторитетный международный инвестбанк для продвижения страны за счет одной из этих структур. Использовать иностранные госденьги для получения иностранных частных гораздо рациональнее, чем потратить их напрямую на реализацию конкретных проектов.
В-третьих, создать единую точку входа для новых инвесторов, приходящих в страну. Нужна авторитетная фигура, которая обладала бы очевидным для инвесторов личным практическим опытом привлечения и осуществления иностранных инвестиций, а также значимым авторитетом и политическим влиянием, позволяющим решать их неотложные задачи, вплоть до оперативной коммуникации с премьером и президентом. Наличие такой фигуры критически важно – у каждого инвестиционного прорыва, когда-либо происходившего в мире, есть конкретная фамилия его организатора. Иногда это было лично первое лицо страны, иногда – его назначенец, но такой человек всегда существовал.
В заключение продолжу аналогию, про которую сказал Алексей Гончарук на Мариупольском форуме. Он сказал, что Украине предстоит в 2020 году выиграть Олимпиаду по иностранным инвестициям. Я бы сказал, что Украине надо получить эту самую Олимпиаду на свою территорию. И это вполне возможно. Медали будут наши – если будем побеждать вместе!
